решить проблему с жильем, ты согласишься еще и поужинать со мной сегодня? — Он лукаво прищурился.
— Стас, не стоит, ты и так для меня очень много делаешь, — я пыталась протестовать, но безуспешно.
— Не отказывайся, Алин. — Он остановился, повернулся ко мне и взял меня за руки, — к тому же я ничего не делаю в ущерб себе, поверь. И мне нравится, что все это — для тебя. Что угодно, только бы ты улыбалась.
— Хорошо, — я забыла перчатки в машине и теперь стояла, наслаждаясь теплом его ладоней. — Какие у тебя предложения?
— Поехали, покажу!
Решение проблемы с жильем выглядело как не слишком большая двухкомнатная квартира в одном из закрытых жилых комплексов, что прятались в глубине дворов моего старого района. До Андрюхиной школы было десять минут неспешным шагом, до дома свекрови — с полчаса. Мебели было мало, пыли много, в квартире давно не жили, но запаха отчаяния, заброшенности и безысходности в ней не было. Во многих же съемных квартирах, что я смотрела, этот запах царил безраздельно и как-то сразу в них жить не хотелось.
— Это моя первая самостоятельно купленная квартира, — Станислав походил по комнатам, открыл дверь на просторную, совершенно пустую лоджию с французскими окнами в пол. — Я тогда успел уже основать фирму и это был наш первый самостоятельный заказ. Продажи шли как-то ни шатко, ни валко, а мне надоело мотаться по съемным квартирам и отелям и вот.
“И вот” состояло из одной довольно большой кухни-гостиной с выходом на лоджию и двух маленьких, едва по десять квадратов, комнаток, совершенно без мебели.
— А почему две спальни?
— Это спальня и кабинет. Мебели нету, но я могу с этим помочь.
— Нет нет, это слишком дорого, — замахала я руками.
— Алина, — Стас усмехался, — ты не поверишь, но я богат! Если ты не хочешь, чтобы я тратил деньги на обстановку, то у меня и у моих родителей просто есть какое-то количество неиспользуемой мебели, выберешь на первое время что-то, а потом посмотришь. — С этими словами он развернулся и ушел куда-то из комнаты-кабинета, с видом на огромный, пылающий всеми оттенками алого, клен.
— Но мне неудобно! — Прокричала я ему вслед.
— Неудобно спать на потолке, одеяло падает! — отозвался Станислав. Его голос звучал как-то гулко, как из ведра. — Алин, иди сюда!
В коридоре были еще три двери, со скрытыми петлями и почти сливающиеся со стеной, поэтому раньше я не обратила на них внимания. Сейчас же все три были распахнуты. Станислав нашелся в ванной. За оставшимися дверями нашлись туалет и кладовка.
— Смотри, тут вся техника осталась, — он повел меня на экскурсию дальше, — стиральная машина, посудомойка, в кладовке пылесос. А еще в комплексе есть охрана, а судя по сегодняшней сцене она тебе не лишняя будет. Ну что, скажи мне, что ты согласна?
— Я согласна! — Ну в самом деле, как я могла отказаться? Только для себя могла бы, но привести сына в обшарпанные стены к тараканам… Да я и не на такое согласилась бы ради него.
Стас очень обрадовался, подошел ко мне и поцеловал. Я попятилась, выходя из ванной, не прерывая поцелуя, он потянулся за мной, обнял, прижал к себе и я в очередной раз поразилась тому, как же сильно я ему нравлюсь как женщина, но он при этом такой сдержанный и нежный.
Хотелось целоваться еще и еще, но тут у меня в животе заурчало от голода.
— Поехали ужинать? — Спросил Станислав, улыбаясь.
Глава тридцать восьмая
В ресторан отчаянно не хотелось да и, честно говоря, мы оба уже опасались туда ходить. Каждый наш выход “в свет”, кроме той, случайной, встречи на пешеходной улице, заканчивался скандалом с бывшими. Мы долго спорили по вопросу “что же делать?” и в конечном счете сошлись на фастфуде.
— Может, ко мне? — спросил Стас, но увидел, как на моем лице удивление сменяется страхом, а потом и паникой. Не то чтобы я не хотела увидеть, где он живет, но все мы знаем, что обычно стоит за этим предложением и я осознала, что кажется, пока не готова.
— Понял, мы едем на нейтральную территорию.
Нейтральной территорией оказалась база “Еловый лес”, та самая, где проходил наш корпоратив. Не знаю, когда Стас успел распорядиться, но к нашему приезду уже был накрыт скатертью небольшой столик на берегу озера, на одной из маленьких террас, в изобилии разбросанных по территории базы. С крыши террасы свисали гирлянды лампочек, солнце почти село, из бумажных пакетов одуряюще пахла картошка с сыром, острые крылышки и прочая вредная, но такая вкусная еда.
Честное слово, это был мой самый лучший ужин за много-много времени.
Когда мы расправились с едой и сыто откинулись на спинки кресел я сказала без всякой задней мысли:
— Так не хочется отсюда уезжать.
— Мы можем остаться. У меня здесь свой личный домик, который держат только для меня и не сдают другим посетителям.
— Не думаю, что это хорошая идея… — но мне не дали закончить.
— Это будет просто ночевка. Без… лишних вещей. Обещаю.
— Ты уверен?
— Только если ты сама захочешь. — И он улыбнулся такой, очень мужской улыбкой, как будто говорящей мне: “оставайся, детка, обещаю, ты захочешь, все лишнее, что только есть в этом мире”.
Ситуация была — и хочется и колется. Очень заманчиво. Но я не была уверена, что между нами не произойдет ничего лишнего. И вовсе не потому, что я не была уверена в Станиславе, просто… Когда я смотрела на него мне самой хотелось всего. Объятий, поцелуев, ощущения его горячей кожи под моими ладонями, вдыхать его запах близко-близко, провести рукой по его идеальной спине, пересчитать все позвонки…
— Ну так что? — Спросил Стас. Я так замечталась, что вздрогнула, и, поняв что все это время я бесстыдно его разглядывала, тут же заалелась.
— Я бы хотела, но меня уже ждет самый важный мужчина в моей жизни!
Станислав сначала не понял, нахмурился, но потом догадался.
— Сына забираешь от бабушки?
— Да, — я взглянула на часы, — ох, я уже немного опаздываю.
— Ничего, — Станислав забрал у меня из рук пакет с мусором и всучил мне тот, в котором были остатки нашего пиршерства, — я сейчас поработаю твоим личным водителем.
— Ура! — Но только до дома свекрови.
— Почему? — Он недоуменно уставился на меня.
— Понимаешь, — я замялась, я еще не рассказывала Андрею даже о разводе, не то что о нас. Тем более, и рассказывать пока нечего.
— Как это нечего?!
— Стас, не обижайся, — мне было несколько неловко,
