Книга Глаз бури - Эва Гринерс

-А не он ли там с Инди? - Омарула приложила ладонь ко лбу в виде козырька.

Значит, я не ошиблась. Парочка стояла у развилки между лобным местом и поворотом в деревню. Я сделала безразличный вид и мы миновали их метрах в пятидесяти по другой тропинке. По-моему Омарула специально свернула на нее. Аджаро не заметил нас - он стоял спиной. А Инди-ра посмотрела на меня, как мне показалось, торжествующим взглядом. Да хоть ритуальный танец спляши от радости, мне все равно - подумала я. Себя мне тоже нужно было в этом убедить. Поэтому я вздернула нос и прошла, стараясь держать спину как можно прямее.

Дома я разложила продукты в специальный шкафчик. Полюбовалась разноцветным изобилием.

Для себя готовить было страшно лень, но лангустинов и мидии нужно было пожарить сегодня же, и я, вздохнув, разожгла плиту.

Раздался знакомый художественный свист, затем, через какое-то время тихий стук в дверь. Открывать я не стала.

Глава 16

Глава 16

На следующее утро я проснулась ни свет ни заря. Вскочила со своего гамака, как пружина. Мной владело взбудораженное и в тоже время радостное состояние - наконец-то я начинаю свои занятия! И, хотя с момента возникновения идеи до ее воплощения прошло совсем немного времени, мне казалось, что я ждала этого вечность.

Мне хотелось отправиться в школу немедленно, однако я сдержала свой порыв - занятия были назначены на послеобеденное время, поскольку с утра дети помогали родителям в делах общины или по дому. Сначала должны были быть выполнены «официальные» обязанности - а потом уже развлечения. Кстати, общеобразовательные уроки на острове тоже считались развлечениями, во всяком случае, дети не относились к ним, как к повинности. Неслись в школу и находились там с удовольствием - я не раз это отмечала.

Не сомневаясь, что смогу увлечь маленьких островитян рисованием, я все-таки в сотый раз задумалась - с чего же мне начать мое самое первое занятие? С многообразия форм или красок? Или с истории изобразительного искусства? Хотя, опомнилась я, какая история здесь - откуда мне ее знать.

Я вспомнила свой первый урок рисования. Он был даже не в школе, да и в художку я пошла позже. Мне было лет восемь или девять, никакими особыми талантами и способностями я тогда не блистала, была обычным среднестатистическим ребенком. А природная застенчивось мешала хотя бы попытаться проявить себя где-нибудь. Рисовать мне нравилось, но я словно тормозила сама себя, пребывая в полной уверенности, что получится у меня плохо. Движения рук, держащих карандаш или кисточку, были неловкими и неуверенными. Варюха-горюха.

В тот летний день у нас во дворе открылось что-то вроде открытой площадки центра дополнительного образования. Наверное, что-то вроде рекламы своих секций и кружков. Выскочив во двор на площадку, где расположились преподаватели и дети, я робко приблизилась к столу с карандашами и красками. Вокруг толпилось много детей и я остановилась позади всех. Занятие вела, как мне тогда показалось, пожилая женщина, которая, заметив меня, вдруг улыбнулась и, не останавливая своего рассказа, обошла всех и обняв меня, подвела поближе. Я вспыхнула от смущения и на некоторое время я практически перестала слышать, что она говорит. А потом услышала ее слова, с которых и решила начать сегодняшний урок: «Рисовать могут все!»

В то лето я еле-еле дождалась сентября и первым делом отправилась в этот центр дополнительного образования. А позже перешла оттуда в художественную школу по рекомендации той самой преподавательницы. Художку я окончила с отличием, поступив после школы в училище изобразительных искусств, и вот на втором курсе я сама становлюсь преподавателем. В следующей жизни. На тропическом райском острове. С ума сойти!

Я приготовила себе завтрак, хотя и не была голодна - предвкушение было переполняющим и очень волнительным. Но именно для того, чтобы немного успокоиться, я нажарила медовых лепешек и сделала кофейный напиток. Завтракать вышла снова на ступеньки, чтобы послушать море и птиц. Хотя последних было слышно и в доме - они щебетали и горланили на все лады, радостные такие вопли - как гимн новому прекрасному дню.

Однако, я сегодня не только художник, но и поэт, - усмехнулась я про себя и уселась завтракать. Прямо передо мной раскачивался на ветке большой яркий попугай. Я показала ему язык, а он распахнул крылья и издал шипящий звук, а затем свист. Я рассмеялась.

Как ни старалась я протянуть время, а в своем классе оказалась часа за два до занятий. Заглянул Эмин-су, покачивая перьями на своем головном уборе. Он внимательно и лукаво посмотрел на меня своими выразительными карими глазами, приветствуя кивком головы.

-Волнуешься, Тээле? Все выглядит прекрасно и пройдет хорошо, слава Эрине, я уверен.

-Очень волнуюсь, - призналась я, - раз такой недобор художников в стране, значит на мне большая ответственность.

Я сказала это в шутку, однако Эмин-су серьезно покивал в знак согласия.

-Это правда, Тээле. Не все еще понимают, но это величайшая возможность для нас всех.

-Не надо меня пугать еще сильнее, - нервно засмеялась я. отводя пряди волос от лица.

-Хорошо, не буду, - помахал он мне рукой, - да пребудет с тобой удача, девочка! - и вышел. Его шаги мягко проскрипели по белому крахмальному песку.

В эту же минуту послышались голоса детей - пришли мои первые ученики.

Пятнадцать пар любопытных глазенок смотрели на меня, словно видели в первый раз. Пока не собрались все - дети еще возились и бесились, словно котята. Потом, рассевшись, они присмирели, как будто внезапно осознали серьезность нашей общей миссии. Мне даже смешно стало. Такие милахи.

-Скажите мне, какого цвета море? - задала я вопрос.

Посыпались самые разные ответы - дети с азартом выкрикивали и голубое, и бирюзовое, и черное, когда ночь, и красное вечером.

-А какого цвета небо?

Так мы поговорили о том, какое множество красок вокруг нас и какой яркий мир. И как интересно было бы уметь его нарисовать.

-А что вы хотели бы научиться рисовать в первую очередь? - перешла я к следующему этапу познания детьми самих себя, как будущих художников.

-Цветы!

-Море!

-А я джунгли!

-Наш костер!

-А я - маму,