кинжал. При виде огромного лезвия, я нервно сглотнула. Лис только повел ухом в мою сторону, как бы намекая, «сдалась мне твоя тушка», и стал аккуратно резать большой кусок вяленого мяса на небольшие ломтики. Аромат от продуктов стоял умопомрачительный. Метаморф покрошив мясо, принялся так же разделывать сыр, круглую плоскую лепешку и какой-то ярко синий фрукт с виду похожий на ананас с Земли. Но по запаху разрезаемый на ломтики аналог ананаса, напоминал клубнику, настолько он был ароматен.
Время от времени император бросал на меня косые мимолетные взгляды, как бы стараясь прочесть, что написано на лице. Но там было написана только огромная жажда вцепиться зубами в кусок мяса и разрывая его на мелкие кусочки — жрать! Да, именно так можно было охарактеризовать мое чувство голода и урчание живота, выпрашивавшего хоть малюсенький кусочек вкусняшки. И когда «добрый» император сжалился над бедной девушкой и с улыбкой сунул мне под нос довольно таки большой ломоть «ананаса», я чуть не завизжала от радости, был бы хвост, точно бы им завиляла.
— Фураза, — вдруг соизволил заговорить де Греу, за долгое время молчания, — Фрукт с солнечных стран. В нашем холодном полушарии он не растет. Можно сказать, деликатес, — такая информация меня не особо интересовала, поэтому слушала его в пол уха, меня больше интересовал вкус этого самого фураза. А лис все так же искоса поглядывая на воодушевленную лану, то есть меня, стал делиться информацией далее. — Хищные племена и народы, такие как мы, предпочитаем животную пищу, поэтому такая вот трава… — кивок в сторону той самой «травы» ярко- синего цвета… — считается действительно деликатесом, так как его едят только гурманы.
«Информативненько, он у нас оказывается гурман — только вот не эта информация мне интересна. Сейчас покушаем и заведем ту тему, что мне необходима. Пусть поболтает, голос очень приятный, словно завораживающий, ласкающий, нежный, с нотками гипноза. Гад, такой. Ну, пусть старается, лисья моська, все равно бесполезно, мои симбионтики стоят на страже здоровья».
— Селара, покрыта вечными снегами, но шестьдесят два дня в году, она освещается ярким светилом, и снега тают, тогда она покрывается зелеными растениями. В эти дни наша природа хорошо плодоносит, позволяя селарам — жителям планеты, обзавестись добрым урожаем, — да я это уже слышала от двух сестер лосих, в некоторые секреты жизнедеятельности неизвестной для меня планеты, все же посвятили. — В горячих странах, ближе расположенных к светилу, цветение длиться дольше, сто дней в году. Вот там то и произрастают диковинные травы и фрукты.
Лис справившись с «сервировкой» стола, если можно было так назвать нашу скудную трапезу, плавным движением присел на «свое место», то есть сиденье, предназначенное ему. Не глядя на метаморфа, с предвкушением наслаждения поднесла фрукт ко рту и только открыла его, чтобы откусить кусочек такого вожделенного лакомства, как повозку сотрясло таким сильным ударом, что она слегка накренилась в бок. От этого удара меня припечатало спиной в стену, от чего выбило весь дух с легких, а мой фрукт шмякнулся на пол. С широко открытыми глазами смотрела в зеленые изумруды оборотня, минуту назад находившиеся напротив меня. От удара лиса толкнуло в мою сторону и не успей тот выставить руки и упереться ими в стену, точно бы размазал мою тушку в блинчик.
Несколько секунд длились наши «любования» прекрасными глазками, моими шокированными — его обеспокоенными, а потом императора «сдуло ветром». Сдуло в прямом смысле этого слова. Смазанное движение и следом за хлопнувшаяся дверца кареты. И лишь легкий терпкий аромат мужского тела напоминал, что тут оно было. После того как лис покинул помещение, а я с мыслью «что это было?» стала приходить в себя от шока и боли от прикушенного языка — услышала шум. Он нарастал все сильнее и сильнее. Кто-то кричал, рычал, выл.
Отлепившись от стены и перебарывая боль и шум в ушах, кое — как подползла к окну, залезла на сиденье и уткнулась в стекло носом. А за ним была жуть. Не просто жуть, а самая ужасная жуть. Там был бой. Огромные чудовища размером с быка с кровавыми глазами без зрачков, атаковали небольшую кучку метаморфов.
С дюжиной оборотней, став полукругом спинами друг к другу мечами и щитами отбивались от тварей. Жуткие пасти с огромными клыками, острые длинные когти и дикий безумный взгляд говорили о том, что это машины для убийств. Каждый из монстров был обособлен, уникален, у некоторых были рога разной длинны и величины, уши, копыта. Что самое интересное — это была скорее смесь видов, например, если взять тигра, добавить к нему оленьи рога и копыта, либо медведю прилепить мышиный нос и хвост с лапами. У одного из монстров вместо шерсти была отливающая синевой чешуя, на удлиненном волкообразном теле, длинный змеиный хвост и змеиный язык выпархивающий время от времени с клыкастой пасти. Второй на кого пал мой взор, имел нежно фиолетовый окрас длинных птичьих перьев, торчавших в стороны, словно иглы для шитья, длинные свисающие уши и маленький куцый хвост.
Звери бездумно нападали на хорошо обученных воинов, которые с трудом, но слаженно как по команде отбивали атаки. Удары мечей были сильными и точными. Взмах сильной руки и от удара тяжеленой железки на землю падает очередной монстр с отрубленной головой или даже перерубленным телом пополам. Брызги и потоки крови, с погибших жертв, превращали белоснежный снег в кровавое месиво.
Нападающих было много, они были сильны и массивны, но лисы — воины обладали скоростью движения ветра. Они перемещались смазанными движениями, словно телепортируя и возникали в месте, где их не ждали.
Длинный прыжок, и косматый монстр, с огромной пастью и большими клыками оказывается рядом с одним из воинов, который в этот момент отбивался от двух таких же чудищ, огромная пасть смыкается на бедре несчастного лиса. В этот момент, кто-то дико закричал женским голосом, по — моему, это была я. Огненный плазменный шар слетел с крыши повозки и проник в чудовище, прорвав его насквозь, от шара шерсть монстра вспыхнула, и тот дико завыл, перед тем как превратиться в большой огненным факелом. Воин одним ударом разрубил птице образного монстра с клювом, сильной рукой направил меч в сторону второго и рывком отрубил скалящуюся голову, которая покатилась ему под ноги. Повернувшись в мою сторону и глядя поверх повозки, быстро кивнул, в знак благодарности, но этот поклон предназначался явно не визжащей мне, а тому, кто спас ему жизнь.
Воины слаженно отбивались, а огненные шары и синие плазменные огни их
