макушке, снова упираясь руками в стену перед собой, но теперь уже стоя, когда он неожиданно опустился на корточки, и ловко забрался под подол, чтобы рывком порвать нежную ткань.
Лия издала возмущенный вопль, когда поняла, что осталась с обнаженными бедрами и ягодицами, а он не собирается подниматься.
И тем более не собирается отпускать ее, пока не добьется своего.
Его силы хватало, чтобы придавить девушку одной рукой к стене в районе копчика, отрезая все попытки к побегу и сопротивлению, пока сам он поймал ее под коленкой, которую потянул в сторону и немного вверх, фиксируя в таком положении.
Сколько бы она не вопила, не сопротивлялась, и не пыталась показать свои коготки – он делал все по-своему.
Делал молча, степенно, уверенно и так ловко, что хотелось дать ему по морде с разворота, если бы только Лия умела!
В этом положении оказалось еще хуже, чем сидя на нем.
Она была настолько раскрыта для его губ и языка, что казалось он может так же слизнуть золотую пыльцу с ее метающейся души.
Он был слишком глубоко, слишком развратно, чтобы можно было сделать вид, что она ничего не чувствует.
Мужчина легко прикусывал ее ягодицы, если Лия снова пыталась выбраться и показать свои силенки, а когда затихала - он не жалел ее, и принимался исследовать своим языком ее лоно, все ближе и ближе подводя к той черте, куда она идти категорически не хотела.
Господи, только бы не кончить!
Эта мысль казалась совершенно сумасшедшей, но сейчас она носилась по венам тонкий колючим пунктиром и кусала сумасшедшими мыслями, от которых бросало в откровенный жар.
А что, если она все таки была проституткой?
Что, если Камила явно не договаривала о прошлом самой Лии, чтобы не травмировать ее хрупкую и без того изломанную психику еще сильнее?
Иначе как можно было объяснить этот постыдный факт, который подкрадывался к ней все сильнее и сильнее?
Ей нравилось то, что делал этот сумасшедший!
Черт!
Да это было просто немыслимо!
Ей нра-ви-лось!
Её тело реагировало на его прикосновения, на то, как он хватал ее своими ручищами, как подчинял себе и своей воли, хоть и не стремился завершить все половым актом!
По крайней мере, пока не стремился.
Разве подобное могло нравится простой незапятнанной девушке, в жизни которой - как все вокруг утверждали - не было мужчин?
От этой мысли стало настольно тошно, что в какой-то момент перед глазами даже поплыли блестки, а в висках загудело.
- Отпустите меня!
- Нет.
- Отпустите сейчас же!
Псих не отпустил, но хотя бы перестал терзать ее своим через чур умелым языком, из-за чего голова продолжала кружиться, а внизу живота было тяжело и даже покалывало.
Он отступил, но лишь для того, чтобы подняться во весь свой огромный рост и нависнуть теперь сверху, не давая ни единого шанса сбежать из его чертова плена.
От мужчины шел настолько ощутимый терпкий жар, что Лия чувствовала его собственной кожей, словно стояла рядом с открытым огнем.
Впрочем, задумываться над тем, то с нормальными людьми такого быть не может, у нее просто не получилось бы.
Он тяжело дышал.
Лия могла бы поклясться, что сейчас он всеми силами сдерживает себя от продолжения. И что ему тоже больно физически.
Откуда она это знала, сейчас было не важно.
А еще она понимала, что такому человеку, как псих бесполезно угрожать или ем боле ставить какие-то условия. Едва ли он боялся в этой жизни что-нибудь. Да и чем она могла бы его запугать, стоя так, что вжималась в стену до дрожи под коленями.
- Пожалуйста…. - прошептала Лия тихо, и почувствовала, как мужчина вдруг перестал дышать, потому что затаил дыхание.
Было стойкое ощущение, что он нашла какой-то ключик к неведомой душе этого монстра, заглядывать в которую было очень страшно.
- Пожалуйста, не делайте так…хотя бы какое-то время.
Не смотря на то, что в комнате было по-прежнему темно, Лия не поднимала ресниц и никак не могла заставить себя поднять голову, но кожей ощущала, что псих смотрел на нее. Рассматривал ее. Пытался восстановить свое дыхание, но никак не мог справиться с собой.
- Сколько времени тебе нужно, чтобы я мог касаться тебя так, как захочу?
Его голос стал еще более низким и хриплым, когда он приговорил это и уперся ладонью в стену, словно давал понять, что он ждет правдивого ответа, и у Лии нет шанса сбежать от него.
Было странное ощущение, что врать ему нельзя. И что он видит ее насквозь.
- Хотя бы еще пару встреч.
Псих ответил не сразу, и девушка напряглась, но едва не выдохнула облегченно и протяжно, когда он неожиданно отозвался после непродолжительного молчания:
- Хорошо. У тебя есть еще две недели, чтобы привыкнуть ко мне.
- Спасибо.
- Я не хочу, чтобы ты боялась меня. Даже в том, что чувствуешь, как бы сильно ты этого не хотела.
Теперь пришло время самой Лии задержать дыхание от услышанного.
Сердце странно сбилось ритма и застучало быстрее, разгоняя по еще не остывшему телу снова жар.
Разве можно было понять человека, чье поведение иногда было похоже на истинного маньяка?
Но что-то внутри нее трепетало, и будто понимало.
- О чем вы говорите? - тихо проговорила девушка и впервые приподняла голову, чтобы снова ничего не увидеть в этом гнетущем полумраке, только почувствовать еще острее, как он смотрит на нее, склонившись с высоты своего огромного роста.
Смотрит жадно и не отрываясь.
Казалось, что даже кожа начинает покалывать от этого невидимого, но такого осязаемого взгляда.
Разве это было возможно?
- Ты знаешь, о чем я говорю.
- Вы ошибаетесь.
- Я никогда не ошибаюсь.
Повисло молчание, от которого становилось неловко.
- Я могу уйти?
- Не можешь.
Псих всегда говорил отрывисто, но лишь сейчас Лия вдруг подумала о том, что ни одно слово, произнесенное им, не было резким или грубо сказанным.
Да, манера его речи оставляла желать лучшего, если в принципе можно было назвать «речью» его слова. Но он не пытался запугать, унизить или тем более как-то указать на место девушки, как проститутки.
И в этом псих не был похож на тех маньяков, о которых Лия часто слышала из уст девушек или самой Камилы.
- Что вы еще хотите от меня?
Эта фраза вырвалась из губ Лии быстрее, чем она успела осознать, что именно она сказала.
Но было поздно
