Я пожала плечами.
– В тебя, папа, – ответила. – Я чувствую себя хорошо и больше не хочу находиться в том пропитанном лекарствами месте. Вот и все.
Стоящая за его плечом мама покачала головой, но ничего мне не сказала, решив не разжигать во мне огонь.
– Ладно, – вздохнула я. – Пойду к себе в комнату, завтра еще в институт ехать.
– Никакого института до следующего полугодия, – отец сложил руки на груди. – Я договорился с ректором, тебе уже выставили всю сессию. Будешь сидеть дома и лечиться.
Я скривилась.
Это конечно очень круто и неожиданно, но я теперь завою от скуки в четырех стенах! Лучше бы я кое-как ходила на пары.
– Вот уж спасибо, – пробормотала я, делая шаг вперед, но тут оступилась из-за возникшей боли в бедре и едва не свалилась на пол, если бы чьи-то сильные руки не поймали меня в полете.
– Ты цела? – услышала над собой.
Я вскинула глаза на держащего меня за талию Марка и испуганно закивала, потому что его лицо было в непозволительной близости от моего. У меня даже душа в пятки ушла от неожиданности.
– Все нормально, – пролепетала я, вставая на ноги. – Спасибо за то, что поймал меня.
Молотов кивнул, убирая от меня руки.
– Всегда пожалуйста.
– Может, пускай Марк проводит тебя до комнаты? – неожиданно встряла мама. – Как ты сейчас будешь подниматься по лестнице?
Я отрицательно замотала головой.
– Я сама поднимусь, – заверила ее. – Всем спокойной ночи! – и я не спеша пошла в сторону лестницы, по которой поднималась со скоростью старой улитки-инвалида, но зато самостоятельно, не позволяя родителям сказать «а вот мы тебе говорили». Упрямство – мое все.
Добравшись до спальни и упав на кровать, я решила, что искупаюсь завтра утром, иначе спуск и еще один подъем по лестнице просто не перенесу. Вздохнув, я только-только прикрыла глаза, как услышала голоса на улице. Подойдя к окну, я увидела внизу отца и Марка. Они как обычно о чем-то тихо-тихо разговаривали несколько минут, а потом мой телохранитель ушел, даже не подозревая, что я провожала его долгим взглядом, пока тот не скрылся за воротами.
POV. Марк
В связи с последними событиями, сегодня я смотрел на Веронику другими глазами. Несмотря на отсутствие макияжа, ссадины на лице, кое-как завязанные на макушке сальные волосы, она оставалась красивой, как, собственно, и всегда. Ее зеленые глаза сияли, и в них больше не было ненависти ко мне. Девушку будто подменили после аварии. Я с трудом ее узнавал после всего, что она вытворяла ранее. Конечно, у меня пару раз появлялись мысли о том, что у Ники из-за сотрясения мозги на место просто встали, но это все шутки. Не знаю, что послужило причиной ее адекватности, но такой она мне нравится куда больше.
Я впервые за все время почувствовал себя живым, и причиной этого стала Вероника. За маской высокомерия скрывалась милая и веселая девушка, которая искренне смеялась и неуклюже ела свою шаурму, испачкав губы в соус.
Я чувствовал за нее ответственность как никогда раньше. Мне страшно представить, что она может пострадать от чьих-то рук, и поэтому я постараюсь всегда быть рядом с ней.
Гончаров предупредил меня, что ситуация с его делами накаляется и следует быть готовым к худшему, ведь то, что какой-то урод сбил его дочь – меньшее, что могло произойти с ней. За Никой нужен глаз да глаз, но на данный момент, пока она не оправилась после аварии и еле-еле передвигает ногами, сбежать самостоятельно, если ей такое вообще придет в голову, она пока не сможет. Это даже слегка меня радовало.
Стоило мне только-только коснуться головой подушки, как на телефон, лежащий на тумбочке, пришло сообщение. Нехотя протянув руку, я разблокировал экран и в глаза ударил яркий свет, заставляя меня поморщиться.
Я сильно удивился, когда увидел, от кого именно пришло сообщение, даже зажмурился на мгновение, решив, что мне показалось, но не показалось.
Мелкая заноза: «Спасибо, что не дал мне упасть».
Я несколько секунд перечитывал ее сообщение раз за разом, пока начал набирать сообщение в ответ.
Вы: «Мне не тяжело, так что не за что».
Нажав «отправить», я положил телефон на тумбочку и прикрыл глаза.
Я прекрасно понимал, что из-за мира между нами, мы можем со временем стать друг другу кем-то ближе, чем телохранителем и подопечной, но я не мог такого допустить. Это не правильно и непозволительно. Я не должен позволять себе закручивать роман с девушкой, которая является объектом охраны. Не должен, даже если случится так, что потеряю от нее голову…
Глава 13
POV. Ника
Из-за головной боли я долго не могла уснуть, да и мысли мои уносились далеко от реальности. Все это время я воспринимала Марка как потенциального врага, делала и говорила ему гадости, а когда узнала его лучше, то забрала все свои слова о нем назад. Этот мужчина всегда сохранял ядовитое спокойствие и ясность ума, вследствие чего я считала его твердолобым качком, кем он только казался на первый взгляд. Внешность обманчива.
Мне не хотелось признаваться, но за один вечер Марк покорил меня, сам того не ведая. Он начинал мне нравиться, и я ничего не могла с собой поделать, я и раньше отмечала его крутость, но сегодня у меня просто помутнение рассудка случилось. Ненависть помогала мне держать себя в узде, не влюбляться в красавца-телохранителя и здраво мыслить, а сейчас, когда Ксюша отчитала меня и я почувствовала свою вину, решая завязать с боевыми действиями – я начала тонуть. Это разъедающее внутренности чувство грусти рвалось наружу, тянулось к человеку, с которым я не должна связываться. Это было сильнее меня.
Не ведая, что творю, я открыла на телефоне список контактов и нашла Марка, убрав из его данных слово «твердолобый», а затем набрала короткое сообщение, даже не надеясь, что брюнет ответит. Телефон молчал несколько минут, я уже даже пожалела, что отправила его, ведь Марк может надумать себе бог знает чего. Нужно вообще прекращать все это! Куда вообще делась моя холодность и собранность?
Ответ пришел. Несколько коротких слов, которые вообще ничего не значили, но я была этому рада. Эти несколько коротких слов заставили меня улыбнуться.
И все же – это нездоровое для меня чувство. Я даже к Артему такого не испытывала, а ведь он мне сильно нравился, а тут на тебе – телохранитель, который старше меня почти на десять лет! И нет, дело тут вовсе не в возрасте, а в самой ситуации, в том, что он каким-то образом разжег во мне огонек и я, кажется, не смогу его в себе так просто потушить.
* * *
Утром я чувствовала себя разбитой и еле-еле поднялась с кровати, чтобы сходить в душ. Осторожно спустившись по лестнице, я заперлась в ванной, пока меня никто не увидел, и стала приводить себя в порядок.
Лицо по-прежнему украшали ссадины, и избавиться от них мне поможет только время и ранозаживляющие мази.
