‒ У нас последнее время преступления странные случаются и убийства, так или иначе ведущие к иным. В этом и требуется твоя помощь, как ведьмы и Судьи.
‒ Да вы с ума сошли! Первый труп, увиденный мной в сознательном возрасте это моя бабушка. А ты хочешь, что бы я вам убийства помогала расследовать? Да я в обморок при виде места преступления упаду, а что я скажу Елизару? И как это скрыть от Ярика? Они же оба люди, наши друзья, Марк, нам четверым и так от них многое приходится утаивать.
‒ Саш, прости, но помогать тебе в любом случае придется, судьба у тебя такая, совет будет настаивать, а вот на счет парней я не знаю, чем помочь. Мы если связываемся с людьми, то рассказываем все далеко не сразу и только самым близким, тем, кто никогда не предаст, и в этом нужно быть уверенным, как в себе. Я вон, напарнику еще ничего не рассказывал, хотя мы работаем вместе уже не первый год. Это тяжело, но если ты не знаешь, к чему приведут отношения, то лучше молчать. Я постараюсь прикрыть тебя в случае чего. Только твоя профессия этому не способствует. Знаешь, кем работала твоя бабушка?
‒ Она работала, когда я была маленькой, а потом я никогда не задавалась этим вопросом особо, всегда думала, что она доктор, а что?
‒ Какой именно доктор? ‒ Девушка в растерянности схватилась за голову и посмотрела на инкуба.
‒ Марк, как я могла не знать какой именно? Почему я не задавалась этим вопросом? Как это возможно?
‒ Помешай картофан, пригорит, ‒ она послушалась и вернулась к плите. ‒ Все просто, Марья Архиповна была сильной и умной ведьмой, а еще отличным патологоанатомом, вернее судебным медицинским экспертом. И считала, что такие знания тебе ни к чему.
‒ Очуметь, все, что я знала, это то, что мне разрешали знать? Как я могла позволить себе быть такой слепой? Чувствую себя дурой.
‒ Да ладно тебе, не парься. Что было, то было. Надо жить дальше, главный вопрос как. Как там моя еда?
‒ Готова, ‒ Саша поставила пару стаканов, тарелок, разложила картошку, достала из холодильника крабовый салатик и сок. ‒ Угощайся, приятного аппетита. Я так понимаю, что бабуля работала с полицией по делам иных?
‒ Далеко не всегда, но в основном да.
‒ Что требуется от меня? Надеюсь, мне придется идти учиться разделывать трупы? ‒ Марк чуть не подавился.
‒ Эй, я уже ем.
‒ И что? А про мертвых за едой не говорят? ‒ получив кивок в ответ, хмыкнула. ‒ А я и не знала, что полицейский может иметь такую нежную психику.
‒ А я и не знал, что наша «Сама скромность» умеет язвить. На самом деле, у нас специалист по связям с общественностью уходит в декрет, вот мы и думали на ее место тебя определить.
‒ А что делать с моей реальной работой вы не подумали? И что делать, когда она из декрета вернется, а еще как быть со званием? У вас же люди без погон не работают.
‒ Вам в школу дадут дополнительную ставку, сама выберешь классы, которые у тебя останутся, а какие отдать. Твоя директриса в накладе не останется. А на счет звания, это не сложно, у тебя в универе была военная кафедра, ты же ездила на сборы?
‒ Ну для нас это больше развлечением было, там же все не серьезно, скорее для галочки, мы больше готовили мальчикам, чем делом занимались, и офицеры за нами ухлестывали. Это скорее на летний лагерь похоже, чем на учения.
‒ Зато ты теперь полное право на звание имеешь, как ты вообще на нее попала? Это же пед, ты же училка?
‒ Не училка, а преподаватель иностранного языка. И в нашем универе не важно было на каком ты факультете, считается, что кем бы ты ни был, пользу родине все равно можешь принести. Химик может слепить взрывчатку, математик рассчитать траекторию полета снаряда, а переводчик тоже может пригодиться, на всякий случай. А вообще, нас взяли на слабо парни из института, что мы не осилим учебу на кафедре.
‒ И как?
‒ На последних сборах они умоляли нас их добить, что бы не мучились, ‒ Саша мстительно улыбнулась. ‒ Теперь-то я понимаю, каким образом их Маринка скрутила.
‒ Ну что, выпьем за плодотворное сотрудничество, лейтенант Ведищева? ‒ поднял бокал с соком Марк.
‒ За то, что бы после него все остались живы, товарищ капитан.
‒ Надеюсь, с твоей помощью через полгодика майор, ‒ радостно заулыбался парень.
‒ Только вот ты мне скажи, я вступила в должность судьи вчера в полночь, когда вы успели все это продумать и провернуть? Планировали заранее? И ты все знал? Предатель!
‒ Саш, прости, я не мог сказать, мне было строжайше запрещено, и, кстати, Ухов был в курсе. А ты молодец, ты же создана для этой работы, у тебя вон как клево пазл сложился.
‒ Вы хотели ведьму? Вы ее получите!
‒ Боюсь-боюсь, ‒ иронично запричитал сыщик, складывая грязную посуду в мойку. ‒ А пока обдумываешь планы мести, одевайся, мы едем на первое дело.
‒ Уже?
‒ Да, и поторопись, а то у меня напарник в машине все это время сидит.
‒ Марк, ты придурок, ты это знаешь? Как ты его оставил и спокойно тут ел?
‒ Он человек.
‒ И что? Не собака же! Зови парня сюда и пои чаем, пока я одеваюсь. Балбес!
‒ Уже бегу, кстати, командую я, ты младше по званию!
‒ Тоже мне командир, в моем доме командует тот, кто может превратить другого в жабу.
‒ А может лучше в кролика? Такого милого и пушистого? Всем девчонкам буду нравиться. Одевайся теплее и удобнее. Никаких юбок, ‒ он направился к двери, а Саша с полным хаосом в голове пошла в свою комнату.
Свой выбор она остановила на темно-синих с минимальным количеством эластана, а от того достаточно плотных, джинсах и бежевом пуловере, мазнула пару раз тушью, и, решив, что и так хороша, спустилась вниз. А там, на кухне уже вовсю хозяйничал Марк, отпаивая своего замерзшего напарника чаем ‒ парня лет тридцати с темно-русыми волосами и серыми глазами, спортивного телосложения, без особых примет, если только не считать за них наплечную кобуру и пистолет.
Он отряхнул руки и протянул правую, Саша аккуратно ее пожала.
‒ Здравствуйте, капитан Антон Долгов, напарник этого ходячего недоразумения, спасибо, что не дали умереть от холода и голода, ‒ выдал он.
‒ Здравствуйте, лейтенант Александра Ведищева, подруга этого засранца, ‒ ответила она в тон ему.
‒ Сработаемся, можно просто Антон.
‒ Безусловно, тогда просто Саша.
‒ Как можно спеться так быстро? Это же конец моей спокойной жизни!
