Когда мы проезжали мимо Хосты, я с глубоко затаённой надеждой предложил:
- Поехали ко мне.
Стася, конечно, отрицательно покачала головой.
- Я не стану ничего форсировать, обещаю. Всё будет в комфортном для тебя темпе. Просто... зачем тебе ехать к этой старой грымзе?
- Она не старая, - прицепилась девушка совсем не к тем словам. - И... это для меня комфортный темп - пойти сейчас домой.
Пришлось свернуть в Кудепсту, но подъезжать к самому дому Стася мне запретила:
- Не хочу, чтобы она видела нас и опять выговаривала мне...
- Ты поступаешь глупо. Я могу решить любой вопрос, в том числе с твоей тётей, просто позволь мне...
- Не нужно. Давай не будем торопить события, пусть пока всё будет так.
Я негромко зарычал, но припарковался в соседнем дворе. Отстегнулся, повернулся к девушке всем корпусом. Она тоже щёлкнула ремнём безопасности, но продолжала сидеть ровно, кусая губы.
- Ну... - заговорил я первым, - может, объяснишь мне, что произошло?
- Ты о чём?
- Два дня назад ты сбежала от меня, не оглядываясь.
Она молчала, явно нервничая и подбирая слова, а когда тишина стала невыносимой, вдруг бросила мне обвинение:
- Почему ты не сказал, что не собираешься жениться на Кире?
- А это было не очевидно?! - чуть не заорал я в изумлении. - Ты считаешь, я настолько не уважаю себя, что женюсь на тёлке, которую в Адлере не имел только ленивый?
- Но ведь ваш брак - по расчёту... - пролепетала Стася.
- Брак - это не сделка купли-продажи, и даже не деловое партнёрство. С этим человеком мне жить придётся, детей растить, понимаешь? Мать моих детей не должна быть шлюхой, это исключено. Я лучше вообще без детей останусь, чем подписываться на такое.
Она не стала спорить с тем, что её подруга - шлюха. И правильно, к чему отрицать очевидное? Только снова глубоко вздохнула и наконец повернулась ко мне. В глаза посмотреть не смогла, но уставилась на губы и быстро забормотала каким-то умоляющим тоном:
- Тебе будет очень тяжело со мной, Руслан. Я... сложный человек, мне трудно смотреть людям в глаза, я боюсь физического контакта. Я вообще не знаю, способна ли на нормальные отношения с мужчиной...
Я не стал дальше слушать глупые причитания: был уже в курсе всех этих её негативных установок и плевал на них с большой колокольни. Ясно ведь, что влип. И отступать не собирался. Поэтому прервал поток бессмысленной речи, притянув малявку к себе и впившись в её губы жадным поцелуем.
Глава 17. Маленькие победыРуслан
Вернувшись домой, я набрал Кита: нужно держать руку на пульсе, хотя это и вызывало некоторые угрызения совести - сам-то я сорвался. Но у нас с моим новым закадычным другом и тут случилась синхронность.
- Ты как? - спросил я его сразу после приветствия.
- Слушай, Рус... извини, но я в аэропорту.
Я не удержался и рассмеялся в голос:
- Сорвался?
- Нет. Она позвала. Похоронным голосом, правда, но - плевать. Даже если она русалка с рыбьим хвостом - хочу её потрогать.
- Ты не видел на фото её ноги?
- Видел.
- Ну, удачи, чувак. Кольцо-то купил?
- Угу.
Я снова засмеялся и положил трубку. Не стал изливать свою душу: ему сейчас не до меня.
На следующее утро, часов в 11, я отправился в кофейню, где работала Стася. Шёл туда с совершенно мирными намерениями, честное слово. Собирался просто поговорить с управляющим, объяснить, что его теория, будто бы моя девушка украла из кассы десять тысяч рублей, абсолютно несостоятельна, и потребовать, чтобы её уволили по собственному, без отработки. С выплатой всего причитающегося, разумеется. У меня не было ни единого сомнения, что ко мне прислушаются и всё пройдёт спокойно. Но оно с порога пошло наперекосяк.
К менеджеру меня сразу не пустили - сказали, что он занят важными делами и сейчас не принимает. Я прождал добрых полчаса и так нагрелся, что, наверное, имел на редкость устрашающее выражение лица, когда наконец вошёл в кабинет управляющего. Он, разумеется, струхнул и принялся лепетать:
- Это неправда! Она всё врёт, я ничего не делал!
Я не сразу осознал, что он имеет в виду нечто, о чём я даже не в курсе. Но через секунду врубился: с его стороны глупо было бы отрицать факт обвинения Стаси в воровстве. Он говорит о чём-то другом. О чём-то весьма неприглядном, что наверняка заслуживало моего внимания. Я прихватил полы пижонского пиджака (кто носит пиджак в такую жару?!), совершенно не подходившего этому потному лысому сморчку, и прорычал ему в морду:
- Моя девушка никогда не врёт!
- Н-н-но это недоразумение, я ничего такого ей не предлагал, она меня неправильно поняла!
Тогда откуда ты знаешь, г*вна кусок, что и как она поняла, если не предлагал?! Ярость закипала во мне. Вот же мразь, гр*баный с*кин сын! Нетрудно догадаться, что он там ей предлагал: с моей малявки и взять-то нечего... Вот дура! Хоть бы предупредила, я бы подготовился морально, а то сейчас размажу этого недоноска по стенке от переизбытка чувств...
Остановила меня мысль, что девчонка будет переживать. Ну вот такая у неё натура: жалеет всякое отребье. Я натянул пиджак ещё чуть сильнее и проговорил внушительным тоном:
- Ты, долбаный идиот, сейчас подпишешь бумаги об увольнении Станиславы по собственному желанию, без штрафов и доработок. А потом проведёшь тщательное расследование и выяснишь, кто сп**дил деньги, и мне доложишь. Результаты, так же как и копии видеозаписей с камеры наблюдения, я жду вот на эту почту, - я вручил ему свою визитку. - И если я ещё раз услышу от своей девушки жалобы на твою вонючую персону, разговаривать будешь с полицией, и можешь мне поверить, они найдут, к чему придраться в твоей кофейне, помимо мелких махинаций и домогательств к сотрудникам.
Чуть не наделав от страха в штаны, этот г**дон заверил меня, что всё будет исполнено в лучшем виде. Ещё бы! Пусть только попробует схалтурить.
- Если это ты украл бабки, так и должно быть указано в письме, ясно тебе? В полицию заявлять не стану, но я хочу знать, иначе тебе не поздоровится!
Он закивал, одновременно уверяя, что это, конечно, не он. Ясен пень, отмажется. Ну и х*р с ним, только бы не приближался больше к малявке.
Из кофейни я сразу поехал к Стасе домой. Похрен на тётку, я был на таком взводе, что даже девчонка это поняла и не стала возражать. Из-за её плеча выглядывало любопытное, неприятное лицо бабы средних лет.
- Здраавствуйте! - подобострастно прогундосила она. - А вы, наверное, Руслан?
Я кивнул, не желая с ней разговаривать.
