— А вы пообещайте перечислить мне ваши любимые блюда! Их я научусь готовить в первую очередь, — подхватила Шанталь.
— Ты будешь готовить для меня?
— Да, Костас, если позволите, — без секунды промедления отозвалась она.
— Позволю, конечно же, позволю, дорогая. Начни с салатов, я их обожаю. Салаты из местных овощей просто бесподобны.
— Я тоже полюбила здешние салаты, в этом мы сходимся, — заметила Шанталь. — Вижу, к вам вернулся прежний аппетит, Костас… А ты почему ничего не ешь, Ангелос? Что-то не так? — спросила она.
— Сегодня слишком жарко. Не лучшее время, чтобы перегружать желудок.
— Но ужин достаточно легок. Да и пополнеть тебе не грозит, — заверила его Шанталь.
— Просто не голоден. Не обращайте на меня внимания, — раздражаясь с каждой секундой все сильнее, попросил Ангелос.
— Ангелос всегда был капризным ребенком, — насмешливо вставил Костас.
— Папа, прошу тебя, перестань! Я давно уже не ребенок, пора забыть, каким я был, — буркнул младший Зувелекис.
— Не могу я забыть этого, поскольку ты до сих пор ведешь себя как капризный ребенок, — шутливо уколол его отец.
Шанталь не смогла удержаться от смеха, когда увидела мимику Ангелоса в ответ на слова отца.
— И даже кофе не выпьешь? — спросила она своего любовника, когда тот, резко отодвинув от себя тарелку, встал из-за стола.
— Нет, не буду, — буркнул он в ответ.
— Может быть, ты хочешь что-нибудь другое? — внимательно вглядываясь в лицо мужчины, проговорила Шанталь.
— Поговорить с тобой, — сухо ответил Ангелос.
— Сам не ешь, так хоть дай другому, — недовольно бросил отец.
— Я уже наелась, — быстро произнесла Шанталь и, извинившись перед Костасом, последовала за Ангелосом.
Он шел впереди по полутемному коридору, молча поднялся по лестнице и только тогда повернулся к ней.
— Единственное, чего я хочу, — прошептал он, — тебя! Сейчас же, незамедлительно.
— Но, Ангелос…
— Только не начинай спорить, — поспешно оборвал он ее. — Никогда не перестану благодарить отца за то, что он свел нас.
— Я тоже, — шепотом отозвалась Шанталь. — Твой отец — удивительный человек, Ангелос. И я так ревную вас друг к другу, — призналась она.
— Что ты хочешь сказать этим, милая? — удивленно спросил мужчина.
— Хотелось бы мне быть частью вашей семьи. У вас настолько светлые и теплые отношения!
— Ты уже часть нашей семьи. Мой отец относится к тебе, как к родной дочери, — заверил ее грек.
— Да, у твоего отца большое сердце… Ангелос взял Шанталь за руку и повлек ее за собой. Войдя в спальню, он плотно запер двери и, обняв женщину, спросил:
— А какие у тебя отношения с твоим отцом?
— К сожалению, никаких. Он не поддерживает связь ни со мной, ни с моей мамой. Он давно бросил нас… И не будем больше говорить об отцах, Ангелос. Просто поцелуй меня так, как только ты это умеешь делать, — попросила она.
— Почему ты пошла работать официанткой? — час спустя, лениво лаская Шанталь, спросил Ангелос.
— Только такую работу я смогла найти, приехав в Париж.
— А где ты жила до Парижа?
— В Буэнос-Айресе. Там я работала с лошадьми.
— А до того?
— Новая Зеландия и Австралия. А еще Индия и Перу.
— Все-таки ты удивительная женщина, — проговорил восхищенно Ангелос.
— Ты действительно так считаешь? — кокетливо спросила Шанталь.
— Безусловно. А ты так и не сумела врасти корнями ни в одной из перечисленных стран?
— Увы…
— Какое у тебя образование?
— Среднее. Я не блистала в школе, поэтому не планировала поступать в колледж или институт… Можем мы поговорить о чем-нибудь другом?
— О чем, например?
— Расскажи, как ты стал таким богатым? — попросила женщина.
— Неожиданный вопрос для человека, который всячески стремится уверить, что не интересуется моим благосостоянием, насмешливо отметил Ангелос Зувелекис, прижимая Шанталь к себе.
— Меня интересует не твой достаток, а то, как ты этого добился, — с обидой в голосе отозвалась женщина.
— Нужно заметить; что я тоже в школе не блистал. И это заведение активно недолюбливал. Я всегда стремился к свободе. Поэтому и считал бизнес своим признанием. К счастью, в юности у меня были все возможности для удачного старта. Ведь мой отец — человек весьма состоятельный. Убежден, что без его помощи, как финансовой, так и просто человеческой, я вряд ли сумел бы так быстро добиться столь значительных успехов. Однако у нас с ним сразу возникли трения. Ведь он всю жизнь хотел увидеть меня приемником. Я же стремился заняться собственным делом, а не идти вслед за ним.
— Удивительные у вас все-таки с отцом отношения! Такие, я бы сказала, дружески-сопернические, — заметила Шанталь.
— Есть немного, — согласился Ангелос. — Но мы оба одинаково сильно любим друг друга… А какие у тебя с твоей матерью отношения? Какое у тебя было детство?
— Мы все время куда-то переезжали. Это от нее у меня склонность к путешествиям. Впрочем, в моей жизни было мало интересного… Давай лучше спать, — пробормотала она и прижалась лицом к его груди.
Глава девятая
— Ты до сих пор валяешься в постели вместо того, чтобы упаковывать вещи? — бодро выговорил ей Ангелос, вытирая полотенцем влажные после душа волосы.
— Упаковывать вещи? — переспросила спросонья Шанталь, не понимая, чего от нее хотят.
— Именно. Поторапливайся, начинай скорее собирать чемодан.
— Ты хочешь, чтобы я уехала?
— Я хочу, чтобы мы уехали, милая. Мы едем вместе! — решительно объявил мужчина, резко отдернув плотные шторы на окнах так, что яркий солнечный свет полоснул Шанталь по глазам. — Если я правильно тебя вчера понял, ты любишь путешествовать. А здесь мы, надо думать, изрядно подзадержались, так что давай собирайся, не трать понапрасну время.
— Ура! — воскликнула Шанталь, вскочив с постели. — И куда же мы отправляемся?
— В Афины. Ты ведь там еще не бывала. Поживем пару дней. Если тебе понравится, то задержимся подольше.
— Афины?! — настороженно переспросила женщина. — У тебя там дела? Тогда я, пожалуй, лучше здесь останусь…
— Да, дел действительно поднакопилось. Я в последнее время работу совсем забросил, нужно наверстывать, но, помимо дел, в Афинах, поверь, есть много привлекательного, что не оставит тебя равнодушной. Обещаю уделять тебе достаточно времени.
— Не сомневаюсь… Но я, пожалуй, останусь здесь, — проговорила Шанталь, опустившись на постель.
