Побагровев, мама стиснула руки в кулаки. Обернулась к отцу и недовольно выдала:
— Твой характер, ты и воспитывай, — заявила она строго. — Надо будет, запирай на замок, но подобные выходки должны прекратиться. Немедленно. Благо, она еще никого на балу не убила, но это просто везение!
И, сказав это, мама с гордо поднятой головой удалилась. А у меня же сложилось чувство, что меня подкинули. Иначе как еще можно объяснить такую нелюбовь к собственному ребенку?
Конечно, внешностью я пошла именно в родительницу, но ведь это можно тоже как-то объяснить, правда?
— А я предупреждала, — деловито заявила Эмиса, поднимаясь с дивана и расправляя юбки. Ух, так бы и натравила на нее свой дар, да совесть не позволяла.
— Девочки, оставьте нас с Аль наедине, — попросил отец мягко, но в то же время требовательно. — Пожалуйста.
Лилиан, готовая испариться хоть прямо сейчас, с радостью подпрыгнула, и вскоре они со старшей сестрой удалились восвояси, оставляя меня с папой одних в помещении.
— Папа! — взмолилась я, когда остальная часть семейства наконец покинула гостиную комнату. — Ну хоть ты-то не ругайся на меня!
Отец, тяжко вздохнув, только головой покачал. Протер устало глаза, после чего поднялся из-за стола.
— Я же просил тебя быть осторожной, Аль, — произнес он.
— Но Эльгон может до меня дотронуться! — всплеснула руками. — Ты же наверняка видел.
Папа кивнул в знак солидарности.
— Видел, — не стал отрицать родитель, — да только тебя это разе не настораживает?
— А почему это должно меня настораживать? — возмутилась. Как же они не пойму? — Наоборот, я радуюсь, папа! — в порыве чувств подошла к отцу, но дотрагиваться побоялась. — Наконец-то хоть кто-то может ко мне прикоснуться! Разве это не чудо?
И без того серьезный, отец только брови хмурил все сильнее, что явно свидетельствовало о том, что моих светлых чувств по поводу королевского мага и такого открытия родитель явно не разделяет.
— Эльгон служит королю, — напомнил отец. — Что, если о твоих способностях знают уже все при дворе? Что тогда, Аль? Ведь именно от внимания Его Величества мы с матерью всю жизнь пытались тебя уберечь!
Тихонько взвыв, плюхнулась в расстроенных чувствах на диван, на котором недавно сидели сестры. Сопротивляться, бороться, что-то доказывать пропало всякое желание. Что толку, если родители всегда будут стремиться меня, как они выражаются, защищать?
— Что, если это именно он пытался украсть твою магию смерти? — родитель подошел к дивану, опуская на изголовье руки и тем самым на него опираясь. — Ты представляешь, что может сделать проклятье в плохих руках? И я уже не говорю о том, что ты просто могла кого-нибудь ранить.
Вспоминая, что по моей вине и так пострадал человек, промолчала.
— Я Эльгону верю, пока что, — уперлась и решила стоять на своем. — Да, магия у меня отвратительная, — не стала скрывать своего к ней отношения, — но я не хочу прожить всю жизнь, так и не попытавшись с нею совладать!
Обернулась на отца, надеясь, что он поймет. Что мне удастся до него достучаться. Хотя бы до него.
— Его помнит магистр Перран, — решила пустить в ход все имеющиеся козыри, хоть они и выглядели не самым убедительным образом. — И если бы с Эльгоном было что-то не так, уверена, он бы мне обо всем поведал.
Покачав головой, родитель вздохнул. Все еще сомневался, но уже хотя бы не спорил.
— Вы не подпускали ко мне учителей, — продолжила увещевать отца я, чувствуя, что он все-таки может дать слабину, — а в академии мне ходить было запрещено. Где же еще мне учиться магии? Как еще выяснить, способна ли я вообще ее контролировать? Я не могу просто так сдаться, папа. Пожалуйста.
На короткое мгновение в комнате воцарилась тишина. Папа размышлял, ну а я с замиранием сердца томилась в ожидании его вердикта и надеялась на то, что мне все же удалось его убедить. Понимаю, не до конца, но тень сомнения в его голове уже поселилась. Я знала, он искренне желает мне добра и всячески уберегает от напастей, но пора и мне самой научиться отвечать за свои поступки. И сейчас мне хотелось, всем сердцем, чтобы родители наконец-то поняли, что не должны всю жизнь нести за меня ответственность. Что появление на торжестве, решение обучаться у Эльгона, сделка с ним — исключительно мой выбор и мое решение. И мне за него расплачиваться в случае неудачи, не им.
— Наверное, ты в какой-то степени права, Аль, — проговорил в итоге отец, и я не поверила своим ушам. — Вечно держать тебя здесь под присмотром мы не можем, равно как и ограничивать твою свободу, — папа мимолетно мне улыбнулся, хотя во взгляде залегла какая-то тоска. — Но и оставить тебя одну я не могу, пойми. Твой дар, он… — родитель кашлянул, — Слишком опасен, и рядом всегда должен быть кто-то, кто сумеет тебя отговорить от необдуманных решений.
На этих словах я немного напряглась. Решительность, с которой отец это сообщал, не предвещала ничего хорошего. По крайней мере, в последующих его словах мне с ним спор точно не выиграть. Пыталась и неоднократно.
— За мной присмотрит Эльгон, — невинно захлопала ресничками.
— Прости, Альилла, — строго заявил папа, — но Эльгон хоть и отличный маг, я ему не доверяю. За тобой будет присматривать Эмиса.
Кажется, весь мой мир только что рухнул. Под присмотром этой надзирательницы разве только чокнутый не повесится.
— Что? — протянула растерянно. Даже, я бы сказала, расстроенно.
Не такого исхода я ожидала, готовя свою сегодняшнюю речь.
— Эмиса будет за тобой присматривать, — повторил с абсолютно серьезным выражением лица отец, и я осознала, что он совсем не шутит.
— Она же меня ненавидит, — напомнила резонно. — С чего ей вообще за мной присматривать?
— Брось, Аль, ты знаешь, что это не так, — попросил родитель. — К тому же, она тоже победила в первом туре отбора, так что сможет за тобой приглядеть и отговорить от безумных действий.
Ага. Например, от участия вообще. То еще безумие.
— А Лилиан? — средняя сестра в нашем «дружном» семействе казалась мне более адекватной. — Уж лучше она, чем Эмиса.
— Лилиан из отбора уже выбыла, — с сочувствием, словно сестра могла нас слышать, признался папа. — Так что остается только Эмиса.
Ух, надеюсь, ее тоже выпрут!
— Это жестоко… — поканючила я.
— Либо так, — заявил строго отец, — либо будешь сидеть в своей комнате и ни в каких отборах точно участвовать не станешь.
Прозвучало безвыходно, поэтому, поскрипев зубами, решила, что Эмиса — меньшее из зол. Уж как-нибудь ее потерплю. Ведь папа согласился на мое дальнейшее участие!
— Хорошо, — согласливо кивнула.
— И помни, — напутствовал родитель. — Эльгону я не доверяю. Пусть он каким-то чудом и может до тебя дотронуться. Тут уж, прости, дочь, не радоваться нужно, а хорошенько задуматься.
