Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Сказать, что мне было неприятно, – не сказать ничего.
Мне было больно.
Вот ведь, блин…
Крылья…
…Ужином нас накормили на славу.
По принципу – все, что в печи, на стол мечи.
Гуляй, рванина.
Ага…
Разварная картошка, сало от кабанчика дикого, сало от кабанчика домашнего, рыбка – свежая, копченая и соленая, лучок и укропчик прямо с грядки.
Гвоздем программы стал огромный казан с ухой: тройной, как положено, с картошкой и морковкой, благо рыбы в соседнем озерце было: один раз с бреднем пройти – на всех хватит.
Ну и, конечно, самогон.
Хлебный, душистый первач.
Почти как у Федорыча.
Мужичонка, носивший, как оказалось, громкое имя Гавриил Рафаилович, не сводил с Ивана поистине влюбленных глаз.
Да что там мужичонка.
Стоило ему в лес сбегать, крикнуть, мол, возвращайтесь, то не бандюки, то Крылья пришли, – вся деревня сбежалась.
Стол всем миром накрывали.
И плату брать наотрез отказались.
Даже табачок, на который все посматривали с вожделением.
А курили самосад.
Крепкий, зеленый, с характерным запахом.
Я попробовал один раз затянуться, так чуть не помер.
Горлодер.
Блин.
Вот же они разочаруются, когда узнают, что мы здесь и вправду проездом…
…После ужина я пошел проверить караулы, а потом присел на улице, на сваленных перед домом Гаврилы бревнах, где уже сидели наши, крутились местные и тек неспешный, спокойный вечерний разговор.
Мужики рассказывали за жизнь.
Жизнь у них была, надо сказать, не очень веселая.
Собственно аборигенов в деревне было мало.
В основном, пришлые.
Примаки.
Кто с Вышнего Волочка, кто с деревушек по трассе, а пару семей вообще из самого Рыбинска занесло.
Ничо, места и работы всем хватало.
Вот только с Торжка не было никого. И что там произошло – никто не знал.
Знали только, что в городе была толковая власть.
Бандюганов там частью приструнили, а другой частью – тупо поперевешали.
Взяли под контроль ближайшие деревушки, фермы, плюс своих огородов достаточно было.
Словом, еды хватало, службы городские работали тоже вполне себе даже и сносно.
Не жировал народ, конечно.
Но и не бедствовали.
А потом в один день исчезли куда-то, а куда – так то никому неведомо.
Неведомо, и все.
Шепотом говорили, что ходили потом по городу священные Тройки, головами качали горестно.
Страшная и непонятная, кстати, штука – эти Тройки.
Потом как-нибудь расскажу.
А тут – один монах так даже плакал все время.
Но этих-то, страшных, спрашивать об исчезнувших и вовсе никто не стал.
Боязно было.
Тройки в деревне хоть и уважали, но боялись до судорог в желудке. Я, в общем-то, мужиков хорошо понимал.
И даже поддерживал.
Видел однажды, на что эти ребята способны.
Больше не хочется.
Тройки были реальной силой, более того, силой совершенно непонятной, не бьющейся ни в какой козырный расклад.
А я чего не понимаю – того еще больше боюсь.
Так, простите, учили…
…Федоров Двор, правда, по удаленности своей от местного центра цивилизации, «под Торжком» не был никогда.
Так – торговать ездили, меняться.
Но утрату эту переживал достаточно тяжело.
Потом обвыклись.
Куда больше их волновало, что Вышний Волочек, почитай, уже весь вымер.
Им-то в лесах – ничо, а в городке всех мужиков, кто боль-мень на ногах стоял, бабы поизводили…
Стоп.
Какие такие бабы?
Я сразу же вспомнил снайпершу-амазонку и насторожился.
Если она не одна такая сумасшедшая – это может быть по-настоящему опасным…
…Но к истории, которую рассказали аборигены, даже я, человек ко всему привычный, оказался абсолютно не готов.
Глава 6. Тень ушедшего дня
…Лет десять-двенадцать назад, рассказывали аборигены, монахини, жившие в скиту под Иверским монастырем, подобрали совершенно больную девку.
И, на всеобщую беду, выходили…
Девка оказалась сектанткой.
Черная.
Страшная.
Через некоторое время она и монахинь в свою веру перекрестила.
А матушку, которая воспротивилась, – зарезала, говорят.
Потом они и монастырь захватили, монахов поубивали да сами там жить стали, по вере своей.
И вроде им в вере той сама святая Богоматерь Иверская покровительствует.
Дальше начиналась совсем уже откровенная экзотика, потому как обычаи и обряды у этих «новых монахинь Иверских» оказались самыми что ни на есть изуверскими.
А главный смысл, докладывали северорусским быстрым говорком аборигены, там довольно прост – любая пожившая замужем баба согласится.
Будто все беды в мире от мужиков идут.
Вот и ловят всех мужиков окрест: кого сразу убивают, кого сначала используют.
Потом-то все одно убивают.
Да и пользуют не просто так, для любви, а чтоб дети были.
Девочек по-своему воспитывают, а мальчиков новорожденных в жертву Богоматери приносят.
На кол сажают, в смысле.
Причем, что характерно, – исключительно на осиновый.
Да так, чтобы тот прошел через самое темячко.
Особенно, вздыхал, крестясь на забор, наш Гаврила, – девки лютуют те, что помоложе.
Сиську себе отрезают одну, чтоб драться сподручнее было. Или не отрезают – прижигают с младых лет.
Этого Гаврила не знал.
Все одно – было противно.
Баб в монастыре, вроде как, кстати, много собралось.
Отовсюду ехали.
Уже все окрестные деревни заселили. Да и техники у них там много, оружья.
Богато живут.
А посты их – так вообще по всему Валдаю стоят, а ежели по трассе, так там аж от Вышнего Волочка до Великого Новгорода, древнего мертвого города, про который по местным лесам ходили истории одна страшнее другой.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
