— Ты бы хоть чокнулся с нами, именинник, — усмехается Мирон, протягивая к нему бокал.
Они звонко соприкасаются стеклом, я и Костя к ним присоединяемся. На короткое мгновение мы с Русланом пересекаемся взглядами, и я, твердо настроенная сохранить возникшую между нами легкость, произношу одними губами: «С днем рождения».
— А ты с Максимовским что-нибудь порешал, Рус? — Мирон переходит на знакомый деловой тон, что означает, что сейчас пойдет разговор о делах.
Не желая мешать, я быстро трогаю его за локоть.
— Я спущусь на танцпол, потанцую немного, ладно? Музыка классная.
— Иди, малыш. Мы с парнями пока перетрем кое о чем.
— Здесь тоже танцевать можно, — внезапно произносит Руслана, глядя на меня. — В ВИП зоне предусмотрен отдельный танцпол, и в толпу моим гостям тащиться не обязательно.
Я замираю в растерянности. Во-первых, никто не танцует, и смешаться с толпой — гораздо приятнее, чем делать это на глазах у сидящих гостей подобно заказанной стриптизерше, а во-вторых, сейчас голос Руслана снова звучит холодно и требовательно.
— Тати всегда танцует внизу, — Мирон говорит это спокойно, но я слишком хорошо его знаю, чтобы не почувствовать сталь в его тоне. — Повеселись, малыш. Я чуть позже к тебе спущусь.
Мое сердце, едва обретшее желанное удовлетворение, вновь начинает волнительно стучать. Я киваю притихшему Косте, разворачиваюсь и быстро иду к ступенькам.
Глава 18
Спустя часа танцев я возвращаюсь в ВИП-зону, чтобы выпить воды и немного передохнуть. Мирона, ожидаемо, осаждает Алина, и я с удовлетворением отмечаю, что не испытываю на этот счет беспокойства. Уверенность, потрепанная событиями последних месяцев, вновь ко мне вернулась.
— Натанцевалась? — притянув к себе, Мирон целует меня в висок.
— У меня небольшой перерыв, а потом пойду на второй заход. Музыка и правда крутая.
— Оставлю вас, — с поистине королевским достоинством произносит Алина и, развернувшись, уходит. Я провожаю глазами глубокий вырез на ее спине и невольно оглядываю гостей в поисках Руслана. Он сидит на диване в компании Егора и Ренаты и выглядит увлеченным разговором.
— Все нормально? — я заглядываю Мирону в глаза, боясь обнаружить признаки того, что в мое отсутствие произошло что-то неприятное. — Я имею в виду, у вас с Русланом?
— А почему должно быть по-другому?
Я чувствую растерянность, потому что недавняя ситуация с выбором танцпола для меня была очевидно напряженной.
— Мне показалось, что вы почти поспорили.
— Мы с Русом давно друг друга знаем. Он привык рулить, и я тоже, потому такие ситуации неизбежны. Они не повод для конфликта, так же как и не повод для твоего беспокойства.
Мирон говорит это так спокойно и уверенно, что я ему верю. В конце концов, ему лучше знать своего друга. А чуть позже я имею возможность убедиться в том, что он прав: когда я отхожу, чтобы поздороваться с Кариной и Родионом — недавно поженившейся парой, Руслан и Мирон разговаривают, как ни в чем не бывало. Чувствую облегчение: меньше всего на свете я бы хотела стать причиной размолвки между ними. Именно этой причиной я оправдываю то, что утаиваю от Мирона несколько спорных моментов между мной и его лучшим другом.
Спустя полчаса я чувствую себя достаточно отдохнувшей для того, чтобы вновь спуститься вниз. Предлагаю Карине присоединиться, и когда она отказывается, сославшись на неудобство обуви, иду, чтобы предупредить Мирона.
— Я на второй заход, — говорю ему на ухо, игнорируя взгляд Руслана. — Найди меня, если станет скучно.
На переполненном танцполе от духоты не спасают даже мощные кондиционеры, но эту атмосферу я бы не променяла на комфортное уединение ВИП-зоны. Здесь, внизу, музыка ощущается куда драйвовее и веселее, а сама я чувствую себя раскованнее. Все же мне комфортнее быть частью масс-маркета, нежели элитным продуктом, которому выделен личный стенд.
Я ловлю на себе взгляд парня из толпы — третий за последнюю минуту. Слишком часто, чтобы счесть это случайностью. Лучи стробоскопов, рубящих полумрак, освещают его лицо: он мне улыбается. Для подобного флирта у меня есть собственный скрипт отказа: на улыбку я не отвечаю и отрицательно качаю головой, давая понять, что нам не по пути. По опыту я знаю, что если делать вид, что не замечаешь внимания, спустя какое-то время нечаянный поклонник обязательно предпримет попытку подойти, расценив это как ложную скромность. Мой прием срабатывает: взгляды прекращаются, и я вновь могу наслаждаться танцем. Пожалуй, я все же не люблю лишнего внимания к себе.
Мои мысли вновь возвращаются к Мирону. Мне нравится думать, что сейчас он смотрит на меня сверху, даже если найти нужного человека в многолюдной толпе шансов практически нет. Обычно он не танцует, но в наши совместные походы в клуб, часто выходит на танцпол, где мы можем наслаждаться прикосновениями к друг другу на грани фола, оставаясь незамеченными. Один из таких экспромтов однажды закончился сексом в кабинке женского туалета. Мне до сих пор стыдно, когда я вспоминаю лица девушек, встретивших нас за дверью.
Кривая моих мыслей неожиданно перетекает к Руслану и к его гневному взгляду, когда я выказала желание спуститься вниз. Еще до того, как я приказываю себе выбросить это из головы, на мою талию ложатся теплые руки. Они ощупывают живот через ткань платья, спускаются ниже, гладят бедра. Все мысли растворяются, и я улыбаюсь. Мирон включился в нашу игру.
Закрываю глаза, позволяя ему обнимать себя, и продолжаю двигаться в такт музыке. Мои ягодицы намеренно задевают его пах, который твердеет с каждой секундой. В животе и в мозгу начинает закипать запретный азарт, я двигаюсь плавнее, прогибаюсь глубже. Возбуждаю его и себя. Наслаждаюсь нашим интимным моментом. Ладони Мирона поднимаются выше по ребрам, накрывают грудь, сжимают так резко и сильно, что причиняют боль. По нервам проносится сигнал, что что-то не так, глаза машинально распахиваются. Это прикосновение чужое, чересчур агрессивное, так же как шершавый подбородок, задевающий мою шею, терпкий запах парфюма и зубы, оттягивающие мочку.
Я застываю, отсчитывая грохочущие удары сердца, и, так и не сумев подготовить себя к неизбежному, оборачиваюсь. Человек, стоящий за мной, не является сюрпризом, но встретиться с ним взглядом от этого ничуть не проще.
— Я думала, это Мирон, — я стараюсь не отводить глаза, несмотря на то, что мое лицо залито краской.
— Как видишь, это не он, — произносит Руслан, разглядывая точку над моей верхней губой. В его глазах мерцает голод и намек на вызов, а в голосе, как и обычно, нет извинений или замешательства.
Я презираю себя за то, что снова теряюсь в его присутствии, вместо того, чтобы не раздумывая залепить ему пощечину. И даже выпитый алкоголь не добавляет мне импульсивности.
— Я не хочу вас ссорить, но ты ведешь себя… — я запинаюсь, подбирая нужное слово. — Неправильно. И я буду вынуждена об этом рассказать.
