Медсестры действовали на автомате: показали, где можно оставить верхнюю одежду, начали записывать идентификационные данные, пока я последовательно выпутывалась из шубы, шапки, шарфа и шали; безразлично уточнили, есть ли у меня аллергия, как я себя чувствую и завтракала ли — и бодро нацелились иголкой в вену.
Обычно я отворачивалась. Мне казалось, так проще перетерпеть.
Но сегодня отчего-то с нервным напряжением следила, как колба невыносимо медленно наполняется темно-красным, и каждое мгновение ожидала, что за пластиком покажутся первые кристаллики. Интересно, какого цвета магия, кристаллизующаяся в крови?..
Но колба вела себя вполне благопристойно. Кровь оставалась, как ей и положено, жидкой. Медсестра шлепнула на колбу наклейку с моим именем и отпустила меня с миром.
Уже снаружи, с наслаждением глотнув морозного, но свежего и чистого воздуха, я подумала, что первым, вообще говоря, следовало проверить Найдена. Это он, а не я, висел в магической глыбе. И из него, а не из меня, доставали нетающие льдинки…
Я потянулась за переговорником — и громко чертыхнулась. Люди вокруг меня испуганно замолкли, ожидая дурных вестей, и я виновато улыбнулась и поспешила их успокоить. Они же не виноваты, что у моего найденыша нет переговорника…
— Тишка! — махнула мне рукой Велислава.
Я быстро подошла к ней — делиться успокаивающими новостями и интересоваться, сдала ли кровь сама соседка.
— Нет еще, — отмахнулась она. — Вперед пропускают тех, кто за последние две недели был на выездах на месторождение. А мне-то что, я в бюро сидела безвылазно!
В ее легкомысленном тоне звучало что-то фальшивое, словно она запретила себе волноваться. В этом, пожалуй, была вся Велислава.
— А Найден? — спросила я.
Подруга потемнела лицом. Кажется, настоящий повод для ее беспокойства заключался вовсе не в необходимости подождать час-другой, чтобы сдать кровь.
— Порядочников проверяли вчера. Папа сказал, что Найд и так на больничном, нужно будет — сходит в стационар и сдаст сам, а медицинскую кабинку через полгорода гнать ради одного человека — дурь. А Найден с ним еще и согласился! Он же ходить нормально не может из-за швов!
Я тоже нахмурилась. Но вовсе не из-за беспокойства. Вспомнила, что вчера на идею сдать кровь совершенно не боящийся ни травм, ни врачей найденыш отреагировал напряженным молчанием.
— О, Ратиша! — в дверях проектного бюро маячил Волков-младший. Несмотря на то, что здание отапливалось, он щеголял в расстегнутой форменной парке. — Ты уже сдала кровь? Мы не договорили.
— Иди, — с нервным смешком подтолкнула меня Велислава. — Когда братик жаждет общаться, от него спасенья нет.
Но я все равно пообещала ей спросить у Беримира, что можно сделать для найденыша. И только потом ушла.
В здании и впрямь было прохладно. Отопление не справлялось и здесь.
Зато в отсутствие грозного капитана молодой следователь не стал оттачивать на мне теоретические основы допросной деятельности и интересовался в основном проектом станции. Большую часть деталей я не могла вспомнить без документации, в чем сразу честно призналась. Когда я чертила трассу, меня волновало только куда и откуда ее вести, а вовсе не наличие аварийной вентиляции в здании.
Но сигнализация там была. Я помнила флегматично мигающую зеленую лампочку над полом. А вентиляция требовалась по нормам. Вряд ли такой опытный сотрудник, как Любовь Казимировна, мог упустить подобный момент.
Станциями я почти не занималась, но общие требования знала и нарушений не видела. Легкосбрасываемых окон было ровно столько, сколько нужно — об этом весьма наглядно свидетельствовали уцелевшие стены. Эвакуационный выход тоже располагался, как и положено…
Тут Волков чем-то заинтересовался, хмыкнул и достал план помещения.
— Покажи, где ты стояла, когда перестала слышать Дарена. И где стоял Найд.
Я послушно написала букву «Р» возле задвижек перед секцией регулировки давления. Подумав, пририсовала «Д» в паре шагов от себя, около перемычки. А Найден…
Найден ушел вперед. Он стоял за регулятором и, посмеиваясь, разглядывал огромный ледяной редуктор. И пытался повежливее сформулировать, что такая сдыхоть, как я, в жизни его не сдвинет…
— Понимаешь? — забывшись, задумчиво поинтересовался Волков-младший не то сам у себя, не то у меня.
Я сглотнула.
Букву «Н» от двери отделяло полтора метра — ширина эвакуационного прохода. Не больше и не меньше.
Но когда пропал звук, он бросился назад, вышвырнул меня в окно и выпрыгнул сам. Хотя вполне мог выскочить за дверь и отбежать достаточно далеко, чтобы не попасть в морозное облако. Это я бы не успела, а Найден, длинноногий и натренированный, — запросто.
Но он предпочел подставить магии собственную спину.
Чертов герой.
— С такой реакцией ему место в разведкорпусе, — хмыкнул Владислав и аккуратно положил чертеж к моим показаниям. — Когда, говоришь, можно будет с ним пообщаться?
— Официально — не раньше, чем он сможет сидеть после своего геройства, — предельно честно ответила я. — А неформально — что тебе мешает заглянуть в гости к сестре?
Словно в ответ, на улице надсадно взвыла сирена. Мы с Владиславом недоуменно переглянулись, подскочили и бросились к окну.
Передвижная медицинская кабинка взвыла повторно — на этот раз уже раритетным движком на жидком топливе — и тронулась в сторону стационара, с натугой набирая скорость.
— У кого-то положительный результат? — испуганно пролепетала я и помчалась на улицу вслед за Волковым-младшим, застегиваясь на ходу.
У крыльца ощутимо пахло выхлопом и горелым маслом. Малуша Путиславовна стояла почти зеленая — не то от запаха, не то от новостей. А начальницу строительного отдела, вовсе лишившуюся чувств, двое мрачных подчиненных тащили в здание, взяв за руки и ноги.
— Вот не могла она пораньше, пока медики еще тут были? — уныло проворчал один из них. Толпа неохотно расступалась перед этим шествием, не смолкая ни на секунду, но в общем гомоне уловить, что же все-таки случилось, не выходило никак.
— Тихо! — звучно рыкнул Волков-младший, взобравшись на крыльцо.
Глас следователя был весьма эффектен. Проектировщики затихли, оборачиваясь к новому действующему лицу.
Лицо смутилось, но виду постаралось не подавать.
— Ты, — следователь выразительно ткнул в одного из молодых конструкторов, стоявшего ближе всех к кабинке, да и на вид более-менее адекватного. — Докладывай.
— Увезли Велиславу Волкову, — неожиданно густым, явно простуженным басом отозвался он. — Медсестра выглянула, сказала, что кабинка вернется, как только доставит ее в стационар. Больше ничего не добавила.
Кажется, я позеленела пуще Малуши Путиславовны.
