Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
— Илюшка, Илюшка! — выговорила Нинка. — Вы тут пока чупахались, я нашла, где покушать. Там дом с крышей, из трубы дым, а из окна пахнет так вку-у-у-усно! — Нинка даже закатила глаза, чтобы передать, насколько аппетитны тамошние запахи.
— Где дом? — встрепенулся я.
— Там, за лесом! А еще дальше речка, а за речкой городок. Красиво! Ух, Илюшка!
— Ага. Отлично. Ну, пойдем. Правда, денег у нас всего триста рублей.
— И что-то мне подсказывает, — встрял Макар, — что наши рубли не будут особенно конвертироваться в здешних краях.
Финансовый вопрос оставили, что называется, до выяснения. Дорога через лес оказалась неожиданно короткой: уже через несколько минут между деревьями просветлело, и мы вышли прямо к очень добротному каменному дому с высоким крыльцом, с весело дымящей трубой, с бельэтажем и скатной крышей. Лепной фасад был украшен фигурками каких-то милых рогатых существ, напомнивших мне (да простит меня моя сестра!) Нинку. К дому пристроился просторный, сплошь застекленный флигель с занавесочками и фонариками. Дом был обнесен оградой. Ворота, широкие, крепкие, стояли с открытыми настежь створками. Именно это обстоятельство почему-то смутило меня. Однако же все опасения были опрокинуты, вычищены из сознания и подсознания великолепным запахом, который вытягивало из окон, через дверь, из-под слабо трепещущих занавесок — запахом жаренного с приправами, кореньями, с душистыми травами свежего мяса. У меня подвело живот. Портвейн, который мы непозволительно хлестали в неисчислимых количествах, усилил эффект, раздразнил, раздраконил аппетит. Пробудившийся пустой желудок и аромат мясных лакомств, бьющий в ноздри, это било наповал. Раздухарившийся Макарка внезапно упал на колени и в таком виде пополз в проем ворот, вереща:
— Хозяева! Искусители! Подамся в рабство за кусочек мяса с картошечкой да с подливою! Не погуби, хозяюшка!
— Последние полтора литра пить ему, кажется, н-не следовало, — пробормотал я. — Или два… Гм! Стоп! Что за контора? Да еще в здешней глуши?
Я увидел то, чего не заметил паясничающий Телятников. Слева от входа честь честью красовалась черная табличка, на которой было написано: ЧАСТНОЕ СЫСКНОЕ АГЕНТСТВО «ЧЕРТОВА ДЮЖИНА». Я присвистнул. А я-то изначально ожидал, что мы выйдем к эмкой патриархальной избушке, в которой будет сидеть нечесаная особа пенсионного возраста с каннибальскими наклонностями, этакая добротная, кондовая Бабаям, знаток кулинарного вопроса! Сыскное агентство! Вот уж воистину из огня да в полымя. Конечно, ТУТ мне никто не предъявит вздорных обвинений в… (тоскливо сжалось сердце!). Но, быть может, эти невидимые хозяева частной сыскной конторы, с таким вкусом приготавливающие мясо, дадут фору и тому краснорожему капитану, и двум его старшим сержантам, и «чтецу», и «писателю». Все может быть!.. Мне многое предстоит узнать, но я уже твердо усвоил одну простую истину, которой суждено пройти со мной бок о бок весь назначенный мне путь: ТЕПЕРЬ ВОЗМОЖНО ОЖИДАТЬ ВСЕГО! Я еще раз прочел вывеску и подумал, что название местной детективной фирмы куда как впечатляет.
Между тем сольный номер Макарки Телятникова подошел к своему логическому завершению: дверь дома отворилась, и вышла оттуда средних лет женщина в длинном платье, в черной шали на плечах, и крикнула насмешливо:
— Ну, довольно кувыркаться-то, ты мне всю лужайку потравишь, гость дорогой! Заходите уж! Откуда взялись, милостивые государи? И вы, вот вы, — еще больше повысила она голос, обращаясь уже ко мне, — не стойте там, у ворот, идите сюда. У вас, верно, какое-то дело? Ничего, у нашего агентства самые лучшие рекомендации. Прошу.
Так мы были приглашены в дом. Перед тем как зайти внутрь, я углядел на самом углу особнячка продолговатую табличку, на которой было чинно выгравировано: улица Третья Пекарская, дом 13. Ну что же. Нам везет с числами. Наверно, очень стильно пить неиссякающий портвейн марки 666 в доме номер тринадцать, где базируется агентство с вполне резонным наименованием «Чертова дюжина». И адрес примечательный… Тем паче, что поблизости не имелось ни Первой, ни Второй Пекарской улиц, чье наличие подразумевалось, исходя из данного адреса. Не было вообще никаких улиц, никаких домов. Ни дома 1, 2, 3… 7, 8 и так далее. Ни одиннадцатого, ни двенадцатого. Только 13-й.
С кокетливым звоночком в форме весело скалящегося черепа на входе.
3
Хозяйка дома шла прямо перед нами. Я видел только узкую спину и плечи, затянутые черной, с морозным огоньком, шалью. Лица ее я до сих пор не разглядел. Она ввела нас в просторную комнату весьма странного вида. Комната эта, с высокими потолками, светлая, была словно склеена из двух половинок, не имеющих друг к другу никакого касательства. Кроме разве что общего расположения.
Левая половина была оформлена в духе русской старины. Дубовый стол, скамьи, изразцовая печь, в которой пылал огонь, хотя ни в доме, ни тем паче на улице было совсем не холодно. Интерьер этой части комнаты ну совершенно не подходил внешнему виду дома. Это еще что… В дальнем левом углу сидела маленькая женщина. При появлении хозяйки и гостей она тотчас же вскочила, и я получил возможность рассмотреть ее в полный рост. М-да… Это была красивая миниатюрная молодая женщина, но красота ее была, прямо скажем, весьма своеобразной. Свежая мордочка с прелестным носиком и широко расставленными большими глазами. Точеная фигурка, угадывающаяся под длинным, почти до пят, платьем, расшитым узорами. Высокая, прямая хозяйка сказала своим внушительным голосом (все так же не поворачиваясь к нам лицом):
— Параська, иди сюда. Вот, поздоровайся с клиентами.
— С клиентами? — недоуменно потянулся ко мне Макарка. — Она, эта мелкая, в углу которая… она что, того?.. Гм… у нас и денег-то триста рублей. Не хватит даже на…
Я сверкнул на него глазами и жестом велел заткнуться. Заподозренная в принадлежности к первой древнейшей профессии миниатюрная особа приблизилась к нам… Вот тут и скажу, в чем состояло своеобразие ее внешности. Такую мелочь, как рост в метр с хвостиком, отбросим сразу. Глаза. Эти огромные глаза были разноцветными: левый — карий, бархатный, глубокий; правый — голубой, блестящий, водянистый. Несоразмерно большие, эти глаза придавали чистенькому, приязненному личику этой дамы какое-то кукольное выражение. И все это обрамлялось ярко-зелеными волосами. Конечно, нам с Макаркой, еще на первом курсе в знак какого-то глупого протеста выкрасившимся в оранжевый цвет, такая цветовая гамма не была внове. Но тут маленькая женщина откинула назад голову и, коснувшись своих волос, произнесла:
— Швет натуральный. Вы думали, крашку из града вожим?
Она к тому же и шепелявила. Я хотел ответить, но она запрокинула голову еще дальше, и волосы поползли, открывая… маленькие, остренькие звериные ушки.
— Вот черт! — выговорил Макарка.
— Пошему шерт? — ласково спросила зеленоволосая. — Шишимора я.
— Кикимора она, — снисходительно пояснила высокая хозяйка и только тут повернулась к нам лицом. Гм… Тоже красота неописуемая: бледное, как выбеленное, лицо, глаза с красноватыми зрачками, то расширяющимися, то сужающимися. И — клыки. Белые кривые клыки, распирающие крепкий мужской рот с узкими бесцветными губами. И если Телятников, вглядевшись в лицо нашей хозяйки, той, перед окнами которой он скакал с предложением взять его в рабство за кусок жареного мяса с подливой, вздрогнул, то я уже и не удивился, не шевельнулся даже. Устал удивляться. Я сказал с самой очаровательной улыбкой и чуть заплетающимся — по известной причине — языком:
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
