Книга Иероглиф «Любовь» - Надежда Первухина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Тогда же император Жоа-дин написал завещание, в котором объявлял наследником престола ребенка, рожденного государыней Нэнхун. Завещание освидетельствовали жрецы из храма Небесных Чиновников, поместили в особую шкатулку и опечатали ее восемью золотыми печатями, которые снять можно было только в случае смерти императора. Шкатулка была помещена на алтаре одной из Пяти молитвенных башен императорского дворца...
И снова неумолимо стучали колеса повозки Времени, увозя в прошлое людские радости и печали, привозя из будущего новые печали и радости. В положенный срок императрица Нэнхун разрешилась от бремени. При родах, помимо целой толпы повивальных бабок, императрице прислуживала Юй, ибо ей Нэнхун доверяла как самой себе. Юй приняла ребенка, осмотрела его и сказала:
— Возрадуйтесь, моя государыня! Вы родили девочку.
— Покажи мне ее, Юй, — попросила Нэнхун осипшим от долгих мучительных криков голосом.
— Да, владычица. — Юй показала императрице крошечное писклявое существо. — Ваша дочка прекрасна как лотос! Ну, или как бутон лотоса.
Нэнхун слабо улыбнулась:
— Слава Небесам! Надеюсь, император будет рад... Императрица не ошиблась — радости ее супруга не было предела. Когда ему поднесли запеленутую в драгоценные ткани дочку, он взял ее на руки, поднялся к престолу, возвышающемуся в главной зале Непревзойденного дворца, и положил младенца на престол.
— Вот ваша будущая императрица, моя славная наследница! — возгласил император Жоа-дин толпившимся перед ним придворным. — Только не вздумайте сейчас оглашать воздух приветственными кличами. Еще напугаете мне малышку. Пошли вон.
Император снова взял дочку на руки, сел на престол и принялся напевать колыбельную. Если в зал заглядывали сановники, император, не прерывая пения, так грозно сдвигал свои знаменитые брови, что сановники беззвучно исчезали за дверью.
Через десять дней после рождения девочки император и императрица пришли с нею к Пяти молитвенным башням. Жрецы вознесли молитвы о благополучии и здоровье принцессы, а затем ей дано было имя Фэйянь, означающее «дарованная Небесами».
... И лишь прочитав следующую главу, вы узнаете, что случилось дальше.
Уснули сады,
Задремала на ветках листва
Лишь звезды не дремлют,
За нами с небес наблюдая
И нет суеты,
Не нужны никакие слова.
На спящую землю
Небесные феи слетают.
Они утешают
Скорбящих в печали немой.
Они как роса,
Что на лотосе ярко сияет...
И спящие знают —
Вернутся родные домой.
И вновь небеса
Милосердием их озаряют.
Императрица Нэнхун допела колыбельную и, отогнув уголок легкого летнего одеяла, глянула на дочку.
— Благих тебе снов, сокровище мое, — прошептала императрица.
Но четырехлетняя принцесса Фэйянь немедленно открыла глаза. Были они у нее сияющие и совершенно не сонные.
— Мне не хочется спать, матушка, — хихикнув, сообщила принцесса и села в постели. — Расскажи мне сказку. Или позови Юй, она любит читать мне на ночь сказания о славных героях древности...
— Фэйянь, уже поздно, — сказала строгим голосом императрица. — Перестань баловаться и спи. Иначе завтра мы с отцом не возьмем тебя на Праздник Солнечного Тигра.
— Ну пожалуйста...
— Фэйянь...
— Матушка, ну хотя бы расскажи мне историю о том, как ты подарила отцу вышитое панно и игрушечный садик и как злая наложница Шэси обманула всех.
— Фэйянь, откуда ты знаешь об этой истории? — изумилась императрица.
— Простите, владычица, это мой глупый язык все разболтал, — услышала Нэнхун знакомый голос. Потайная дверь в покои принцессы была открыта, и на пороге стояла Юй в ночном халате из дорогого шелка и с серебряной сеткой на распущенных по плечам волосах.
— Юй! — обрадовалась вошедшей принцесса. — Иди ко мне, посиди тут. Я не хочу спать. Ну вот совсем.
— Но раз матушка велит... — возразила Юй.
Служанка, когда-то носящая прозвище Расторопные Туфельки, а теперь получившая титул главной наперсницы, приблизилась к императрице, опустилась на колени и поцеловала той руку.
— Простите свою болтливую Юй, государыня, — сказала она.
— Встань, Юй. устраивайся рядом, — улыбнулась императрица Нэнхун. — Расскажи какую-нибудь историю этой непослушной девочке. А мне нужно навестить императора.
— Конечно, государыня, — поклонилась Юй.
— И постарайся, чтобы Фэйянь уснула. Иначе завтра на празднике она будет клевать носом.
Юй снова поклонилась. Императрица Нэнхун поцеловала дочь и вышла из спальни. Она направилась прямиком в рабочий кабинет императора, ибо знала, что тот в последние дни тоже почти не спит, а в глазах его мелькает озабоченность и тревога.
Нэнхун бесшумно вошла в кабинет. Жоа-дин сидел за столом, перед ним в беспорядке были разбросаны свитки донесений, карты провинций Яшмовой Империи, письма... Несколько свечей освещали помещение, от этого света лицо императора выглядело постаревшим и усталым.
— Что случилось, мой государь? — подошла к столу Нэнхун.
— А, это ты, милая. — Император оторвался от бумаг и устало потер лоб. — Отчего не спишь?
— Оттого, что не спите вы, мой государь. Я тревожусь за вас.
Император привлек к себе Нэнхун, усадил на колени.
— А я тревожусь за всех, сердце мое, — сказал он.
Нэнхун чуть отстранилась:
— Дурные вести, государь?
— Противоречивые, — ответил Жоа-дин. — Военачальники Восточных пределов все, как один, шлют мне донесения, что на границе неспокойно. Меж тем тамошние сановники заверяют в письмах, что Восточные пределы — область невозмутимого мира. Не знаешь, кому верить…
— Верьте правдивым, государь.
— Так ведь никто не признается в том, что он лжец... А вот еще письмо. Доставлено с сегодняшней секретной почтой. Оно от моего побратима — государя земель Жумань.
— Что же пишет вам владыка Хошиди?
Император помрачнел:
— Побратим мой обеспокоен многочисленными слухами о том, что в предгорьях Лумань снова собралась шайка огнеглазых убийц. Когда-то мы с. побратимом Хошиди разбили наголову эту шайку. И вот раздавленная змея снова поднимает голову. Побратим мой — человек рассудительный, и уж если его охватывает беспокойство, то виной тому истинные неприятности.
— На каком основании владыка Хошиди решил, что в предгорьях Лумань появились именно огнеглазые убийцы? — спросила императрица Нэнхун, рассматривая карту Восточного надела. Предгорья Лумань выделялись на карте неровной коричневой чертой, напоминавший потек засохшей крови.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Иероглиф «Любовь» - Надежда Первухина», после закрытия браузера.