Ознакомительная версия. Доступно 53 страниц из 263
Он улыбнулся этому отдалённому гневу, ибо понимал его. Сдерживаемая, скованная столь долго богиня вскоре сможет дать волю своей ярости. Карса чувствовал её голод, столь же ощутимый, как и родственные души в его мече. Оленья кровь была столь жидкой…
Он осадил Погрома в старом лагере у края солончака. Склоны позади могли дать последний корм и воду для коня по эту сторону Стены Вихря, поэтому теблор потратил некоторое время, чтобы собрать травы в дорогу, а также наполнить мехи водой из источника в десяти шагах от лагеря.
Карса соорудил костёр, использовав последние кизяки из Ягг-одана, — что он делал довольно редко, — и сразу после еды открыл мешок, где лежала разрубленная ’Сибалль, и впервые извлёк оттуда её останки.
— Так спешишь со мной разделаться? — спросила ’Сибалль сухим, дребезжащим голосом.
Глядя на существо сверху вниз, он прорычал:
— Мы заехали далеко, Ненайденная. Прошло много времени с тех пор, как я последний раз тебя видел.
— Тогда зачем ты пожелал увидеть меня теперь, Карса Орлонг?
— Не знаю. Но уже сожалею об этом.
— Я видела свет солнца сквозь переплетение ткани. Всё лучше, чем темнота.
— Какое мне дело до твоих предпочтений?
— Такое, Карса Орлонг, что мы принадлежим к одному и тому же Дому. Дому Цепей. Наш господин…
— У меня нет господина, — прорычал теблор.
— Всё, как он сам того пожелал, — ответила ’Сибалль. — Увечный бог не ожидает от тебя коленопреклонений. Он не отдаёт приказов своему Смертному Мечу, своему Рыцарю Цепей, — ибо это то, что ты есть, роль, для которой ты создавался с самого начала.
— Я не из этого Дома Цепей, т’лан имасска. И я не приму нового ложного бога.
— Он не ложный, Карса Орлонг.
— Такой же ложный, как и ты, — сказал воин, оскалив зубы. — Пусть он предстанет предо мной, и мой меч ответит за меня. Ты говоришь, что меня создали. Тем более он должен за это ответить.
— Боги сковали его.
— Что это значит?
— Они приковали его, Карса Орлонг, к мёртвой земле. Он искалечен. Охвачен вечной болью. Заточение изуродовало его, и теперь он ведает лишь страдание.
— Ну так я разобью его оковы…
— Приятно слышать…
— …а затем убью его.
Карса схватил разрубленную нежить за единственную руку и запихал обратно в мешок. Затем встал.
Великие свершения ждали его. И это было приятно.
Этот Дом — просто очередная тюрьма. Хватит с меня тюрем. Воздвигни вокруг меня стены — и я обрушу их.
Усомнись в моих словах, Увечный боже, — и пожалеешь…
Глава двадцать вторая
Я считаю, что своим происхождением отатарал обязан чародейству. Если, как мы предполагаем, магия питается скрытыми энергиями, у этих энергий неизбежно должен быть предел. Следовательно, если достаточно мощное применение чародейской силы вышло бы из-под контроля, оно могло бы вызвать цепную реакцию, которая, в свою очередь, совершенно осушила бы источник таковой жизненной силы.
Более того, известно, что Старшие Пути успешно сопротивляются мертвящему воздействию отатарала. Это косвенно подтверждает, что уровни энергий в мире фундаментально многослойны. Достаточно, к примеру, сравнить жизненную энергию одушевлённой плоти с неоспоримой энергией предметов неодушевлённых, таких как камень. Поверхностное исследование могло бы привести к заключению о том, что первая — жива, в то время как второй — нет. Таким образом, возможно, отатарал не в такой степени «нейтрализует» магию, как это могло бы показаться…
Трирссан Моттский. Размышления о физической природе мироздания Девятый, одиннадцатый и двенадцатый взводы средней пехоты присоединили к морпехам девятой роты. Ходили слухи, что вскоре к ним добавят первый и второй взводы — тяжелых пехотинцев с перекачанными мышцами и насупленными лбами — и вместе они сформируют отдельное боевое подразделение.
В новоприбывших взводах не было лиц, абсолютно незнакомых Смычку. В девятой роте он сразу взял себе за правило запоминать лица и имена.
Невыспавшиеся, утомлённые, стёршие ноги в кровь, сержант и его взвод развалились вокруг очага, убаюканные немолчным рёвом Стены Вихря в тысяче шагов от лагеря. Оказалось, даже дикая ярость может убаюкивать.
Сержант девятого взвода Бальзам направил своих солдат в новый лагерь и лишь затем спешился. Высокий широкоплечий далхонец произвёл на Смычка впечатление тем, с каким холодным равнодушием переносил все невзгоды. Взвод Бальзама уже отличился боях: в легионе из уст в уста передавали легенды о капрале Смраде, Горлорезе, Непоседе, Гальте и Лоубе. То же касалось двух других взводов. Моук, Ожог и Штабель. Том Тисси, Тульпан, Скат и Талант.
Тяжелая пехота ещё не пробовала крови, но Смычок уже восхитился их дисциплиной — видимо, всё дело в насупленных бровях. Вели им держать позицию, и они зубами вгрызутся в землю. Он заметил, что некоторые из них бродят вокруг. Смекалка, Таз, Курнос и Уру Хэла. Все как один были недовольны.
Сержант Бальзам присел на корточки:
— Ты, значит, Смычок? Слышал, тебя на самом деле не так зовут.
Смычок приподнял брови:
— А Бальзам, значит?..
Темнокожий юноша насупился. Тяжёлые брови сошлись в одну линию.
— Ну да, а как же.
Смычок бросил взгляд на другого бойца девятого взвода — стоявшего неподалеку мужчину, явно изнемогающего от желания отправить кого-то на тот свет.
— А как насчет него? Как там его звать — Горлорез? Думаешь, его маменька выбрала это имя для своего малютки?
— Кто его знает, — ответил Бальзам. — Дай карапузу нож, и всякое может случиться.
Пару мгновений Смычок разглядывал его лицо, затем хмыкнул:
— Ты хотел меня видеть по какому-то делу?
Бальзам отмахнулся:
— Да не то чтоб. Вроде того. Как вам новые бойцы капитана? Поздновато для таких перестановок…
— Не так уж это внове на самом деле. Легионы Сивогрива порой организуют в той же манере. В любом случае наш новый Кулак одобрил.
— Кенеб. Не уверен я в нём.
— А в нашем юном капитане уверен?
— О, ещё как. Ранал же благородного происхождения. Этим всё сказано.
— То есть?
Бальзам отвел взгляд, переключившись на порхающую вдали птичку.
— Ничего такого. Просто он погубит нас всех.
О как.
— Ты ещё громче говори, не все услышали.
— Нет нужды, Смычок. Все думают так же.
— Думать и говорить — разные вещи.
Ознакомительная версия. Доступно 53 страниц из 263
