Калязин, часто моргая слезящимися глазами, повернулся к Артуру Пирсу. Очень медленно он покачал головой и прошептал:
— Нет... я никогда не вернусь к вам.
— Что?
— Вы не имеете права говорить от имени России, — произнес старик. Голос его внезапно окреп. Казалось, что он заполнил комнату. — Вы слишком легко убиваете... вы убили самых дорогих для меня людей. Вы произнесли веские слова, в них есть доля истины... но в ваших делах... В ваших делах нет правды! Вы — хищники! — Внезапно Калязин рванулся к Пирсу, навалился на него своим тщедушным телом и ссохшимися старческими руками схватил пистолет за ствол. — Беги, Михаил! Беги!
Раздался глухой звук выстрела. Пуля попала старику в живот. Но он все еще цеплялся за «памятливого».
— Беги!.. — Предсмертный хрип прозвучал как последний приказ Парсифаля.
Хейвелок прыгнул в сторону и толкнул Дженну в открытую дверь кухни. Мелькнула мысль броситься на Пирса, но мгновенная оценка ситуации заставила его отказаться от этого решения. Умирающий Калязин все еще висел на «путешественнике», но тот уже почти освободил руку с пистолетом. Через мгновение будет поздно.
Майкл влетел в кухню, захлопнув дверь за собой, и едва не сбил с ног Дженну. В каждой руке она держала по кухонному ножу. Майкл схватил тот, что покороче, и они выскочили из дома.
— В лес! — крикнул Майкл. — Калязин его задержит! Быстрее! Ты — направо, я — налево! — Уже мчась со всех ног по мокрой скользкой траве, он добавил: — Встречаемся там через пару сотен ярдов!
— Где тропа?
— Не знаю!
— Он станет ее искать!
— Да!
Пять выстрелов прогремели один за другим. Но стреляли не из одного, а из двух пистолетов.
Хейвелок и Дженна разделились. Майкл зигзагами бросился налево к темнеющему ряду деревьев. На бегу он еще успел оглянуться. Трое. Пирс отдавал распоряжения вслед двум другим, с фонарями и пистолетами в руках, которые только что миновали размокшую дорогу у дома и тоже разделились, начиная преследование.
Майкл добежал до зарослей высокой травы на опушке и нырнул в спасительную темноту леса. Он сбросил пиджак и, юркнув в густой сырой подлесок, пополз направо к краю зарослей, стараясь держать пятна фонарей в поле зрения. Слякоть под ногами и мокрая густая листва мгновенно пропитали влагой одежду. Границу высокой травы он выбрал своей линией фронта. Шум дождя заглушал звуки его передвижения. Преследователь подойдет быстро, но потом вынужден будет притормозить — из-за высоких зарослей и чувства самосохранения.
Источник света приближался. Майкл затаился у крайних к поляне кустов. Как он и ожидал, преследователь замедлил шаги и начал шарить фонарем по сторонам. Потом он двинулся дальше. Луч фонаря метался из стороны в сторону, когда он раздвигал рукой густые заросли.
Пора! Майкл выкатился на траву и вскочил на ноги. Чужая спина оказалась прямо перед ним. Он прыгнул, крепко сжимая в руке нож. В тот момент, когда клинок вонзился в спину убийцы, левой рукой Майкл зажал ему рот. Оба плюхнулись в грязь. Майкл яростно работал ножом, пока не почувствовал, что все кончено. Он вырвал из мертвой руки пистолет и повернул к себе голову трупа. Это был не Артур Пирс. Майкл дотянулся до фонаря, выключил, его и на всякий случай сунул за пояс.
* * *
Дженна бежала по узкой тропинке мимо темной стены кустов и деревьев. Может, это и есть та самая тропа — «семьдесят три шага от кизилового дерева»? Если так — это направление становится зоной ее ответственности. Здесь никто не должен пройти. Для этого есть один единственный способ. Крайне неприятный и просто страшный.
Конечно, ей приходилось так поступать и раньше, но каждый раз она была в ужасе от предстоящего и испытывала отвращение по завершении дела. Впрочем, времени на раздумья и переживания нет. Дженна оглянулась. Луч фонаря, двигаясь по широкой дуге, смещался в сторону тропы! Она вскрикнула коротко, но достаточно громко для того, чтобы быть услышанной. Луч света замер на пару секунд, немного пометался из стороны в сторону и стал приближаться, дергаясь в такт шагам. Человек бежал по тропе.
Дженна спряталась под густым, раскидистым кустом у края дорожки, крепко держа нож длинным лезвием вверх. Прыгающий луч фонаря был все ближе. Ноги преследователя тяжело чавкали по грязи, слышалось громкое дыхание. Преследователь бесстрашно мчался на крик безоружной женщины.
Десять футов, пять... пора!
Дженна, сосредоточив все внимание на темной фигуре позади прыгающего источника яркого света, резко выпрямилась и выбросила вперед руку с ножом. Контакт был тошнотворным. Человек по инерции со всего маху буквально напоролся на нож. Из-под длинного лезвия ударила струя крови.
Дикий животный вопль вырвался из его глотки, и он рухнул лицом вперед.
Дженна повалилась на траву рядом, хватая широко открытым ртом воздух. Она судорожно возила рукой по жидкой грязи, по мокрой траве, пытаясь стереть теплую кровь. Потом она выключила валяющийся фонарь, отползла за кусты и только после этого позволила себе не сдерживать приступ рвоты.
* * *
Услышав дикий предсмертный крик, Майкл на мгновение зажмурился, но тут же открыл глаза и возблагодарил судьбу, ибо понял, что кричал мужчина. Значит, Дженна сделала свое дело; она справилась с человеком, которого послали убить ее. Майкл не сомневался, что это был не Пирс. Он помнил диспозицию противника. Пирс, посылая своих бандитов, находился на левом краю, ближе к дому. Так они и двинулись вперед веером, не меняя расположения.
Даже густая листва не укрывала от проливного дождя. Майкл вымок насквозь. Не лучше чувствовал себя сейчас, наверное, и Артур Пирс, прячущийся где-то здесь, на обширной территории, примыкающей к дому Калязина.
Мелькнет ли где-нибудь еще один луч света? Пожалуй, нет... включенный фонарь — прекрасная мишень, Пирс не такой дурак, чтобы не понимать этого. Теперь в ночном лесу затаились два хищника, выслеживающих один другого. Но у одного было преимущество — преимущество на уровне инстинкта. Лес всегда был добр к Михаилу Гавличеку. Лес был ему другом и давал убежище. Майкл не боялся мрачных дебрей; они много раз спасали его, укрывали от убийц в военных мундирах, охотящихся на ребенка, отец которого был их врагом.
Он быстро пополз через подлесок, напрягая зрение и слух и пытаясь в шуме дождя и листвы выделить посторонний звук. Он двигался по дуге, автоматически фиксируя обстановку. В частности, он обратил внимание, что не обнаружил еще ни одной тропинки. Там, в доме, он, чтобы сбить с толку Пирса, наобум брякнул о дюжине троп, ведущих в ущелье Сенеки. На самом деле он не знал даже расположения единственной, так как ему ни разу не довелось бывать в лесу позади дома Зелинского-Калязина.
Он продолжил свое движение по дуге сквозь кустарник. Стволы деревьев служили ему крепостными стенами, из-за которых он вглядывался в темноту леса.
Звук! Где-то впереди негромко чавкнуло, словно кто-то осторожно вытянул ступню или колено из грязи.
