гений, но он из той породы гениев, что умеет работать только под чьим-нибудь чутким руководством. Недаром он за всё это время, пока таскался по миру в автономном режиме только тем и отличился, что украл пару приборов Кроули, а потом просто прятался в Академии как тушканчик в норке. Жирный пингвин робко прячет время пыльное в подвале, па-ха-ха-ха!.. А вообще, знаете, что?
- Что?
- Спасибо вам. Вы столько от меня вытерпели...
- Не без того, – признал следователь, – однако вы мне щедро отплатили. Я теперь уже не тот колдун-дурак, который только и способен сдать базовый сопромаг на «тройку». Вы меня сильно подтянули и терпели, даже когда я тупил как валенок. Не просто ругались, а раз за разом повторяли одно и то же, пока даже до меня не начинало доходить.
- Ну да. Теперь вы сдадите базовый сопромаг на тройку с плюсом. – Мерлин фыркнул. – Но это при условии, что будете сдавать его мне. А я много требую от людей. Хотя и от себя тоже.
- Знаю. Так что, уже завтра?
- Да, Фигаро. Уже завтра.
- Удачи не пожелаете?
Мерлин широко улыбнулся. В глазах старого колдуна плескалось что-то... нет, не бахвальство, а спокойная уверенная гордость.
- Пусть на удачу полагается Демон. А у нас есть план. И каждый из нас сделает всё, чтобы вы, Фигаро, вернулись живым и здоровым. Но вот что я вам скажу: верьте в себя. У вас с этим часто проблемы; вы вечно думаете «а если я не справлюсь?» «а что если облажаюсь»? Завязывайте с этим. Без веры в себя и стопку не накатишь.
- О вере в себя хорошо рассуждать, когда вы Артур-Зигфрид Медичи. А вот если вы младший... ой, в смысле, старший следователь ДДД Александр Фигаро...
- Фигаро, я вас сейчас тресну. По голове. Честное слово.
Френн сказал:
- Признаться, Фигаро, я даже не знаю, чего вам пожелать. Вы, главное, возвращайтесь.
- Да уж постараюсь. – Следователь хмыкнул и скептически осмотрел накрахмаленный рукав рубашки, показавшийся ему недостаточно чистым. – Чёрт, даже запонки колдовские. Причём каждой из них можно сравнять с землёй маленький город. Меня от колдовства аж корёжит.
- Чувствую. – Инквизитор уважительно кивнул. – Отдаёт. Эх, жаль, что Мерлин и остальной Квадриптих не смогут сражаться с нами! Они бы уж точно задали Демону жару.
- Может быть, – кивнул следователь, думая о том, что за прошедшие века ни Мерлин, ни другие Трое так и не смогли задать Демону ровным счётом ничего. – Но, поверьте, в ОСП тоже есть боевые колдуны такого уровня, что закачаешься.
- Будто бы я не знаю. А Серый Орден! Неужели я увижу «крыс» в бою – ну, очуметь! Я и мечтать-то о таком не мог... А славная будет драка. Чем бы она ни закончилась, всё равно славная.
- Да. – Фигаро чуть наклонил голову, прислушиваясь, как за окном комнаты воет метель (с утра погода испортилась, но князь сказал, что в «день Икс» будет солнечно и даже безо всякого колдовства). – Вы мне тоже кое-что пообещайте, Френн.
- Конечно. Всё, что угодно.
- Если вдруг... Если что-то в плане Артура пойдёт не так, то наваляйте от моего имени Демону таких тумаков, чтобы эта тварь скрылась из нашего мира ещё лет на триста. За это время, даже если Квадриптих не придумает, как с ней разобраться, так эвакуирует всех в другие миры к такой-то бабушке.
В который раз следователь оценил инквизиторскую выправку Френна. Тот не стал причитать что, мол, «да всё у вас получится, не глупите!», не стал пускаться в долгие сентиментальные рассуждения и даже не стал грустно и многозначительно хлопать Фигаро по плечу. Он просто коротко кивнул, и сказал:
- Будет сделано, господин старший следователь Фигаро. Не подведу.
27 марта, 09.00 утра. День «икс»
- Так. – Сказал Артур-Зигфрид Медичи.
- Так, – повторил он уже более спокойно, – у нас всё готово. Князь только что доложил, что боевые группы на местах. Никто не войдёт в этот бункер, и никто отсюда не выйдет, пока вся свистопляска не закончится. Фактически, мы сейчас сидим в самом защищённом месте на планете. Глубина – почти миля; это бывшая шахта. Над нами зачарованный металл и колдовские щиты, к которым я добавил также и щиты Кроули. Бункер выдержит всё, что угодно: падение астероида, удар мегатонной бомбы, заклятия уровня «Кристалл Пятерых» и многие другие, не менее весёлые штучки... Фигаро, вы готовы?
- Нет, конечно. – Следователь чувствовал, как по его спине рекой течёт пот. – Поэтому давайте начинать побыстрее.
На Фигаро был строгий бежевый костюм, дурацкий галстук-бабочка (красный, в белый горошек) и лакированные туфли из тех, что перестанут надевать под официальные туалеты лишь когда само мироздание канет в небытие. Запонки, пуговицы, перстни на пальцах – всё было зачаровано и готово убивать. От него, Фигаро, требовалось лишь указать на цель и отдать команду. Это было необходимо, и не могло произойти в автоматическом режиме; у Артура не было уверенности в том, что колдовство сумеет правильно интерпретировать, что перед ним – именно Демон. Понять это мог только носитель Договора. Была слабая надежда, что Демон будет слишком занят в пределах чужой реальности, уничтожая мир, но рассчитывать на это было глупо.
Зал, в котором они находились, напоминал стальной бидон: цилиндр серого металла инертного к колдовству высотой, примерно, в двести футов, с узким «горлышком» вверху (там медленно махали лопастями вытяжные вентиляторы). По стенам тянулись толстые переплетения кабелей в лоснящейся чёрной изоляции; сильно пахло озоном. Тусклые аварийные лампы в противопожарных плафонах на стенах не освещали ничего, кроме самих себя, поэтому Мерлин позаботился о дополнительном освещении, каким-то образом притащив сюда несколько прожекторов. Электрических прожекторов; Бруне предупредил, что даже лёгкие колебания эфира могут усложнить настройку струнного тонеллера (ритуальное колдовство, к которому сейчас готовился Квадриптих, к эфирным искажениям не приводило).
Прибор, предназначенный для переноса между мирами, поразил Фигаро. Следователь ожидал всего, чего угодно: огромной башни мерцающих ламп, гудящих колонн электричества, сложной системы линз и колдовских кристаллов... чёрт, да он бы не удивился, если бы прибор оказался Верховным Могуществом Малого Ключа, к которому нужно было бы залезть в брюхо.
Но маленький чёрный чемоданчик...
Такие плоские чемоданчики в Столице одно время называли «дипломатами»: фальшивая кожа, два замочка, эбонитовая
