если буду выбирать, то некудышного, — сказал Салазар и заполз обратно под мантию Гарри.
— Я не стал бы полагаться в этом вопросе на Салазара, он ясно выразил свою точку зрения и она уже точно отрицательная. Он сказал, что есть не будет, а выберет слабенького, — сказал Гарри широко улыбаясь.
— Мне все равно хотелось бы, чтобы твой фамильяр выбрал мне эльфа, — проворчал Драко, нанизывая на вилку кусочек курицы.
Гарри перестал слушать Драко, как только он увидел, что в зал вошли профессора Дамблдор, МакГонагалл, Снегг и Флитвик. Он решил, что это будет лучший шанс, чтобы поговорить с ними, он встал и пошел встречать их, прежде чем они дойдут до стола преподавателей.
— Профессора, не могли бы мы поговорить с вами наедине? — вежливо спросил Гарри.
— С чего вы прерываете наш обед, чтобы тратить наш маленький перерыв на разговор со студентами? — сказал, растягивая слова Снегг.
— Какими бы мы были преподавателями, если не можем быть доступны для общения со студентами? — с доброй улыбкой на устах сказал Дамблдор.
— Директор, вы не думаете, что увести с обеда трех деканов и вас, в наш обеденный перерыв, даже для Поттера несколько слишком? — продолжил Снегг.
— Сейчас, сейчас, Северус, я уверен, что все, что Гарри должен сказать, будет нам важно, — сказал Дамблдор.
— Лучше бы было так, иначе я заставлю тебя Поттер две недели драить котлы, — грозно сказал Снегг.
— Это важно, есть ли место поблизости, где мы сможем поговорить? — спросил Гарри.
— Да, следуйте за мной, — ответил Дамблдор.
Гарри и профессора последовали за Дамблдором в боковую дверь за преподавательским столом. Комната была практически такого же размера, как стандартный класс, но вместо парт в центре нее стоял огромный стол.
— Присаживайтесь, — сказал Дамблдор, указывая на стол. — Трипси, — позвал он же, после чего появился домовой эльф.
— Да, профессор Дамблдор?
— Было бы прекрасно, если бы ты принес обед для профессоров МакГонагалл, Снегга и Флитвика, для меня и мистера Поттера, — сказал директор.
— С радостью, директор! — пропищала домовушка и исчезла. Через несколько мгновений несколько эльфов появились в комнате накрывая на стол, левитируя тарелки с едой для всех.
— Ну, Северус, по крайней мере у тебя будет обед, — смеясь сказал Флитвик.
— Это так, но все же… — не закончив говорить, но откровенно сверля взглядом Поттера.
— Северус, успокойся. Нужно быть более оптимистичными. Что же вы хотели рассказать нам мистер Поттер? — спросил Дамблдор.
— Ну… Невилл сказал мне, что у Гермионы есть провалы в памяти, я хотел бы знать это правда? — спросил Гарри.
Дамблдор не минуты не колеблясь ответил:
— Да, это так, Гарри. Я не смог восстановить ее память.
— Я… Я хотел бы помочь, сэр, — медленно сказал Гарри.
— Великолепно! Конечно же вы сможете вернуть Грейнджер воспоминания в отличии от директора! Или я не прав? — издеваясь продолжил Снегг.
— А я и не говорил о возвращении воспоминаний, — рявкнул сердито Гарри, так что все блюда на столе загремели.
— Гарри, Северус, вы оба должны успокоиться. Гарри, помнишь, что случилось прошлый раз, когда вы потеряли контроль над собой? — хмуро спросил Флитвик.
И Гарри и Снегг постарались успокоиться, вспомнив разрушения, что устроил Гарри в больничном крыле.
— И как вы хотите помочь мисс Грейнджер? — продолжил прерванный разговор Дамблдор.
— Невилл сказал, что многие учителя заняты, так как приближаются экзамены. Так как профессор МакГонагалл и профессор Флитвик заняты, то я прошу у вас разрешения, чтобы обучить ее Чарам и Трансфигурации, — спокойно ответил Гарри.
— Я считала, что вы и мисс Грейнджер немного не сходитесь, — с вызовом и превосходством сказала МакГонагалл.
— Ну да… Я не очень люблю ее, но я не хочу, чтобы она страдала, — солгал Гарри. Он смог физически почувствовать ухмылку горгульи в глубине души.
— И когда появилось это новое мнение о мисс Грейнджер? — проницательно спросила МакГонагалл.
— Когда я увидел Темного Лорда, управляющего ею, — сказал Гарри, что успокоило дальнейшие возражения МакГонагалл.
— Я не вижу никаких проблем в том, чтобы ты помог Гермионе, но я до сих пор не пойму зачем тебе нужно наше разрешение? — спросил Дамблдор.
— Ну, видите ли, так как мы правда немного не выносим общества друг друга, то она решит, что я буду просто унижать ее на этих занятиях, — сказал Гарри.
— Мистер Поттер, а так не будет? — резко сказала МакГонагалл.
— Не будет, мэм. Я даже попросил Невилла позаниматься с ней травологией. Хотя я думаю, что он поможет ей в любом случае, — сказал Гарри.
— Почему? — спросил Снегг, когда все замолчали.
— Что вы им… — начал Гарри.
— Ты слизеринец, Поттер. Как бы мне ни было этого тяжело признавать, но ты никогда не сделаешь ничего без выгоды для себя, даже если это правильно. У тебя есть скрытый мотив и я хочу знать какой, — сказал Северус.
Когда Гарри понял, что все профессора считают также, то сказал:
— Я планирую обучать Тонкс и Джинни. Нужно провести репетиторство с тремя людьми разного уровня, в различных темах, так что я думаю это будет считаться моим заданием на следующий год, — сказал он, очень надеясь, что ему поверят.
— Что? — произнес Флитвик вопрос, который у каждого вертелся на языке.
— А вы думали мне нравится помогать раздражающим меня гриффиндорцам, которые толком не могут выполнить и заклинания левитации? Я должен тренироваться, чтобы у меня это получалось, — сказал Гарри с некоторым укором в голосе.
— Гарри, ты же знаешь, что проведение уроков не является обязательным, — сказал Дамблдор.
— Да, но так же я знаю, что некоторые просто насмехаться будут надо мной, особенно после такого… — развел руками парень, при этом кидая убийственные взгляды на Снегга, да так, чтобы все видели.
— Допустим, что мы выслушали вас, мистер Поттер. А теперь поспешите на занятия. О своем решении мы сообщим вам через эльфа, — сказал Дамблдор.
— Благодарю вас, сэр, — Гарри вышел из комнаты.
Как только Гарри закрыл за собой дверь Северус произнес:
— Он лжет!
— О чем? В постоянно третируете юношу, заставляете бояться себя других, так чем же желание тренировать себя и мисс Грейнджер не верно? — спросил Дамблдор, смотря на зельевара пронзительным взглядом.
— Ф, — выдохнул Снегг.
— Северус, ты же все равно назовешь его высокомерным, что бы он не сказал, — выступил в защиту своего любимого ученика Флитвик.
— Как бы мне не прискорбно
