Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Корабль остался в лесу, за изгибом дороги. Место надежное, и найти легко, когда буду возвращаться. О времени возвращения приходилось только догадываться.
Около меня остановилась видавшая виды Лада, клубы поднятой пыли обогнали ее, застилая обзор. Когда прояснилось, я увидел, что за рулем действительно тот, кого ждал. В сопровождении благоверной. Зачем?
Я пожал плечами и бухнулся на заднее сиденье.
Ни слова не говоря, двинулись дальше. Руслан был в клеенчатой ветровке поверх свитера, его жена в теплой кофте-накидке на водолазку и демократичных джинсах. Оба глядели вперед и молчали. Чтобы молчание не было столь вызывающим, парень включил радио.
Как и они, я чувствовал себя не в своей тарелке (в своей тарелке, которая летает, чувствовал себя предельно хорошо). Музыка бумкала, тумкала и тыщ-тыщ-тышкала, корявый речитатив решал за людей их проблемы, попутно устраивая судьбы мира. А досада на кажущуюся несправедливость жизни давила и скребла где-то в черепе. Мы, все трое, заставляли себя смириться с неизбежностью того, что должно случиться.
Не получалось. Водитель не выдержал, его кулак врезал по выключателю аудиосистемы.
— Не хотел ее брать, — Руслан мотнул головой в сторону супруги, — но разве переубедишь…
Главная заноза дня ехала с застывшим лицом статуи — смотрела прямо перед собой, не моргала и не шевелилась. Автопечка гнала уютное тепло в ноги и голову. Овеваемая знойным ветерком кожа млела, мысли и рисуемые подсознанием предвосхищаемые образы переплетались и сливались в нечто невообразимое.
Боже, во что я ввязался? Что хочу доказать? Кому доказать, и кому это надо?!
Мне надо. Челесте. Самому Руслану — чтобы не забывал, что за слова отвечать надо. Итого — это нужно мировому порядку, чтобы не погрязнуть в хаосе.
Это я хорошо придумал. И лучше на этом остановиться, чтобы эгоистичные нотки не посмеялись над столь крутым определением.
Прямо перед глазами изящная ручка машинально откинула золотые водопады на подголовник. Света, необъявленная путеводная звезда событий, вновь застыла, как бы испугавшись содеянного. У меня из живота в мозг поднялась волна, дыхание вдруг стало шумным. Я передернул плечами и вновь сосредоточился на дороге.
Ага, сосредоточился. То, что взор серьезен и направлен вперед, ничего не значило, потому что внутри все бушевало. Затеянное вспыхивало картинками самых непредставимых последствий, под сердцем жгло. Представляю, что творится на душе у спутников. Точнее, не представляю. А еще точнее — не хочу представлять.
Трассирующее мелькание кустов и деревьев еще больше сгущало атмосферу. Тишина стала невыносимой. Руслан сдался первым.
— Вчера щелкал каналами и нарвался на старый фильм, «Обыкновенное чудо», — выдал он поперек бурливших в каждом чувств и соответствующего им тягостного направления мыслей. — В который раз пересмотрел с начала до конца.
— Сказка как она есть, — сказал я. — О том, как, совершая ошибку за ошибкой, прийти к счастью с помощью своевременно случившегося чуда.
Конечно, я зло утрировал. Не об этом фильм. А до прекрасного фильма была прекрасная пьеса. Совсем не об этом. Но для затравки разговора…
— Тебе не нравится? — прогнозируемо вскинулся Руслан.
— Очень нравится, — огорчил я его согласием и отсутствием повода для спора именно в этой виртуально недоказуемой категории. — Тоже всегда пересматриваю.
Меня трясло на заднем сиденье, Света синхронно покачивалась на переднем пассажирском, на ухабах ее плеча периодически касался руливший муж. Ох, не завидую я им в ситуации, в которую попали с моей помощью. Все бы отдал, чтоб не влипнуть в такое самому.
А не влипнуть очень легко — всего лишь надо отвечать за слова и поступки. Что здесь сложного?
— Жаль только, — с едкостью сощурился Руслан, — что в таком хорошем фильме нет однозначно положительного женского образа. Такого, чтобы плюнуть на все и мечтать исключительно о нем. Как в детстве мечтают о принцах и принцессах. А потом — о моделях и олигархах.
Он, видимо, пытался пошутить, но мне этот ход мысли не нравился.
— Не обобщай, — попросил я, — у каждого свои мечты.
Света едва прислушивалась к дискуссии. Вроде бы думала о своем, но, оказывается, не пропустила ни слова.
— Чем не устраивает принцесса? — обиделась она за героиню фильма.
Отлично. Разговор завязан, эмоциональный лед затрещал и потек. Когда люди не разговаривают, они воюют. Остается надеяться, что хорошее начало приведет к взаимоприемлемому компромиссу и некоему консенсусу, ибо, раз уж в ход пошли выражения из теленовостей (так и хочется заткнуть себе рот: «Не выражайся!»), взаимные санкции контрпродуктивны.
— Принцесса не устраивает своим будущим, — ответил Руслан. — Вернее, скорым превращением в копию папеньки-короля. Как главный герой должен после свадьбы…
— После поцелуя, — поправила жена.
— В жизни — после свадьбы, — настоял на своем Руслан, — должен был превратиться в зверя, так и она в ближайшем времени определенно стала бы великой стервой и самодуршей. Самодурищей. Которой папанька, возможно, в подметки бы не годился. Первые признаки уже прорезались и выпирали, как спица из мешка.
— Хм, — глубокомысленно вставил я.
У принцессы, действительно, вырывалось… иногда. Этакое. Что-то. Что заставляло задуматься. Того, кто умел думать наперед.
Увы, большинство людей сильны задним умом. В том числе и я — как бы ни пыжился, доказывая обратное.
— А мужчины как на подбор, — гнул Руслан свою линию, — что ни персонаж, то олицетворение одного из типажей, что просто обязаны нравиться женщинам. Волшебник — созидатель, Медведь — романтик, Трактирщик — поеденный молью и побитый жизнью мудрец.
Да, небитых мудрецов не бывает. Но это так, к слову, снова захотелось показаться умнее, чем есть. Поэтому я промолчал.
— А принц-администратор? — настояла Света.
Видимо, думала подловить разговорившегося муженька. Олицетворенный Андреем Мироновым циничный красавец-мужчина (усталый от забот о себе, любимом) просто не мог остаться в стороне от обсуждения.
— Прагматик! — горячо воскликнул Руслан. — Герой нашего подлого времени.
— А Король? — словесно ущипнула жена.
— Скажи честно, — понизил тон Руслан. — Разве тебе не импонирует его задорное шальное головотяпство?
— Ну… — Света замялась.
— Об этом и говорю. Даже палач, который пишет стихи… Тоже, кстати, подмечено очень жизненно, сильно. В общем, все главные мужчины в фильме — полноценный набор мужских качеств, собирательный образ всего необходимого любимым половинкам.
— Почему нельзя было собрать их все в одном человеке? — полюбопытствовала Света тоже с практической точки зрения, сугубо женской.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
