Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
– Дома.
– Кто может это подтвердить?
– Мой кот.
Он посмотрел на меня, как училка в пятом классе смотрит на плохого шутника.
– А почему не отвечали на звонки?
– Выключил телефон и лег спать.
– Понятно, – пробормотал следователь и вдруг спросил совершенно не о том: – Вы всегда на работу в таком виде ходите?
Я мысленно провел ревизию. Да, рубашка несвежая, вчерашняя, более мятая, чем должна быть рубашка преподавателя, но она в мелкую клетку и заправлена в брюки – не должно бросаться в глаза. Правда, есть еще щетина. Я бреюсь не каждый день – зарастаю небыстро, к тому же плюс светлых волос – ты можешь денек пропустить. Сегодня я пропускал уже второй день. Состояние одежды плюс щетина могли навести следователя на мысль о ночи, проведенной не дома.
– Нет, не всегда, – ответил я, стараясь звучать как можно убедительнее, но голос все равно предательски дрогнул, и я сам это услышал.
– А что сегодня? – как будто безразлично поинтересовался следователь.
– Мне утром сообщили о Каролине… Торопился, – ответил я и тут же пожалел, что сказал так. Хотя что еще я мог бы тут придумать?
Мне не очень хотелось говорить о том, что Каролина подруга Вики, что Вика в Эмиратах, что я тут по протекции. Однако следователь не стал расспрашивать, кто именно позвонил мне утром, и ничего объяснять в этот раз не пришлось.
Закончив со мной, молодой следователь подошел к старшему, и они о чем-то тихо заговорили.
«Старый эшелон» молча сгрудился возле стола Анны Владимировны. Эльвира Руслановна сидела за своим столом и задумчиво смотрела в одну точку за окном. Ее тонкие желтые волосы были собраны заколкой на затылке. Из-за этой новой прически женщина казалась особенно строгой и неприветливой. Ольга теребила кольцо на пальце.
– Кошелек, паспорт, колготки в упаковке, помада, – раздался голос старшего следователя. – Расческа, влажные салфетки, эмм…
Мы все повернули головы: следователь вынимал содержимое сумки Каролины. На его ладони лежала набольшая блестящая коробочка.
– Что это?
– Это пудра, – пояснила Ольга.
– Фиолетовая пудра, – без всякой интонации проговорил следователь.
В коробочке действительно лежали маленькие разноцветные шарики, среди которых были не только фиолетовые, но и розовые, белые и даже зеленые, но фиолетовых было больше.
– Это особенная пудра, французская, – подтвердила Ольга. – Создает на лице как бы вуаль. У каждого шарика свои задачи. Розовый обеспечивает здоровый цвет лица, фиолетовый – притягивает свет, а зеленый создает эффект мерцания…
Капитан посмотрел на Ольгу со смесью ужаса и недоумения.
– Для чего это?
– Для эффекта более светлой кожи. К примеру, темные круги под глазами убрать…
Следователь кивнул и положил пудру на стол к остальным вещам, а лейтенант, напротив, заинтересовался:
– Ваша заведующая любит пользоваться дорогой косметикой? – Он широко улыбнулся и добавил: – У меня жена большая поклонница красоты, приходится знать некоторые вещи. Это недешевая марка.
Ольга глянула на него удивленно.
– Не то чтобы косметика была фетишем… Но Каролина следила за собой.
Я машинально отметил глаголы прошедшего времени «была», «следила». По этому сюжету написан не один детективный сериал. Человек исчезает, но для тех, кто его ищет, он еще жив, а вот убийца знает правду, и, конечно же, язык выдает его. На всякий случай я старался говорить о Каролине в настоящем времени, раз уж у меня такое хлипкое алиби. Но я уже несколько раз поймал себя на мысли, что тоже думаю о ней в прошедшем: «носила сапоги», «любила косметику», «следила за собой».
Мой мозг как будто отделил момент исчезновения Каролины, сделал временную отсечку, зафиксировал, что сейчас заведующей с нами нет. Если бы мы говорили по-английски, наверное, мы использовали бы какое-нибудь прошедшее с результатом в настоящем, какой-нибудь Perfect: носила сапоги и все еще носит. Англичане превратили свой язык в настоящий протокол для следствия. Практически каждая ситуация у них имеет собственное время: просто настоящее, продолженное настоящее, давно прошедшее завершенное, просто прошедшее, прошедшее, результат которого виден сейчас, прошедшее длительное.
Возможно, Шерлок Холмс или мисс Марпл могли бы вычислить убийцу, неправильно выбравшего из этих вариантов, но русским сыщикам приходится сложнее. Русский язык в этом смысле более универсален: времен всего три, все другие значения мы показываем либо видом глагола: делаю или уже сделал. Либо – уточняющими словами: я «делал нормативы вчера с двух до пяти» или «я сделал нормативы вчера к пяти». В этом, кстати, и состояла уникальность методики Каролины – она описывала, а не переводила русский глагол. Заставляла учеников думать по-русски, потому что ощущение времени – это та категория, которая не переводится с языка на язык. Были у нее для этого свои приемы, всю красоту которых я лишь начал постигать…
В общем, если коротко, то с точки зрения русской языковой логики Ольга ничего криминального не сказала. Сказать, что Каролина носит сапоги, – это очевидная ложь, потому что сапоги – вот они, а самой Каролины нет, как не было. Мы говорим о ней в прошедшем времени, имея в виду то недалекое прошлое, которое еще вчера было нашим общим настоящим: «носила сапоги», «следила за собой».
Следователь не обратил никакого внимания на временную коллизию в речи Ольги и продолжил осматривать содержимое сумки.
– Очечник, внутри очков нет. Зеркало складное, пилка для ногтей, две гигиенические прокладки во внутреннем кармане, пачка носовых платков, квитанции за газ и воду, презерватив с изображением аиста.
– Придумают же такое, – скривился старший следователь. – Рекламщики совсем с ума сошли. Какой мужик в здравом уме купит презерватив с аистом? Они бы еще подгузник в подарок давали.
Однако разговор никто не поддержал, а младший следователь быстро перевел тему:
– Ключей от машины нет?
– Каролина не водит, – раздалось сразу несколько голосов с разных концов комнаты.
– Ясно. То есть можно заключить, что Каролина Сергеевна Иванова вышла на улицу в пальто и в туфлях, хотя на улице довольно холодно. Ноябрь все-таки. Значит, вышла ненадолго. Захватила с собой только сотовый телефон и очки, – продолжал старший следователь.
Больше никто ничего не мог пояснить по содержимому сумки, и следователь уже отставил ее в сторону, но тут меня осенила внезапная догадка:
– А конверт?
– Что? – тут же нахмурился следователь. – Что за конверт?
Я рассказал о пришедшей вчера рецензии на авторскую методику. На моих глазах Каролина положила этот конверт в сумку.
– Нет конверта, – заключил следователь, перетряхивая содержимое сумки еще раз.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
