— Ну и называй меня по имени. Я ведь не сиросэкай.
Тагеки растерялся, но быстро нашелся и заулыбался.
— И то верно. А каким именем тебя называть?
— А какое приличнее?
Я подумала, как бы опять не упереться в культурную стену.
Врач понял.
— Близких людей и друзей у нас называют по имени.
— Вот и славненько! Будем друзьями! — Обрадовалась я. Прямо бревно с плеч.
Он тоже улыбнулся.
— Так зачем же ты пожаловала, Тякшанни?
— Не знаю. Ноги занесли. — Интересно он понял вторую часть фразы? — Подумывала узнать, как дела у Шрама. — Я кивнула головой в сторону реанимационной кровати.
— Его так зовут?
— Нет. — Надо же совсем не заметила, как непроизвольно выдала кличку человеку. — Понятия не имею. Просто про себя его так называла пока он мне нервы мотал.
Тагеки нахмурился, но потом про себя перевел. Чертовски умные мужики надо признаться. Я вот их язык с трудом воспринимаю, зато вся команда уже прилично говорит по-русски, а главное меня понимает.
— Пойдем. — Он встал из-за стола, и мы прошли до кровати.
Шрам лежал бледный неподвижный, раньше этот человек казался страшным, а сейчас вызывал жалость: худой, весь в проводах и трубках. Тагеки проверил приборы, затем обернулся ко мне. — На самом деле дела не слишком хорошо идут.
— Он не выживет?
— Выжить, он выжил. Функции тела я восстановил, но вот с мозгом беда. А нам его сознание было нужно.
— А что с мозгом?
— Сама посмотри.
Я тупо уставилась на экран, на который указал врач. Вся аппаратура на этом корабле, за некоторым исключением, была неземного изготовления, в том числе и медицинская, поэтому понять там так и так ничего не могла. Хотя даже если бы мне ткнули пальцем в экран, где написано по-русски, все равно бы не поняла. Видимо женщины у них умнее меня. Я премило улыбнулась и развела руки в широком жесте "моя твоя не понимает".
Тагеки терпеливо вздохнул.
— Грубо говоря, он в коме.
— Ой! — Пискнула я. — То есть Иекшару допросить его не удастся?
— Нет. Капитан уже знает.
Я задумалась, глядя как Тагеки что-то набирает на панели.
— А он очнется?
Мужчина пожал плечами.
— Не могу спрогнозировать. Вы более хрупкие.
Я задумчиво уставилась себе под ноги и побрела к выходу. У дверей спохватилась.
— Спасибо, Тагеки.
— Всегда пожалуйста. Ты заходи. Мне одному тут скучно.
Я улыбнулась и кивнула.
— Тякшанни.
Снова обернулась.
— Скажи, у вас все женщины носят одежду мужей?
Я засмеялась.
— Нет. Только очень влюбленные.
Тагеки покачал головой. Когда я выходила, он непрестанно бормотал.
— Надо же, надо же…
Ну, по крайней мере, так воспроизводил переводчик.
Изюм оказалась именно такой как я и описывала в романе. Громадная торговая территория, с гостиницами, кафетериями, бистро, аквапарком, кинотеатрами, жилыми кварталами, барами и посольствами разных стран. Вот тут можно было развернуться! Конечно — это не красивые джунгли, но тоже незабываемо.
Сама территория, до того как тут появились посольства, была выстроена Континентальной, да только с тех пор много воды утекло, а точнее денег. Союз по частям выкупил станцию, закрыл все казино, которые процветали тут, и организовал свободную торговую зону. Здесь рождались и умирали поколения людей. Политологи прогнозировали, что к концу столетия Изюм вполне может перерасти в отдельную политическую единицу.
Корай (Иекшар таки исполнил свою угрозу об охране) потянул меня за локоть, когда я потащилась в магазин техники.
— Эй! — Возмущению землянки, увлеченной покупкой какой-нибудь интересной штучки, не было предела. — Чего такое?
Он указал на ближайшее кафе.
— Пойдем поедим.
Я мельком глянула на экран с часами. Ого! Я провела тут уже большую часть земного дня. Совсем не заметила. Корай угрюмо взирал на меня и ждал ответа.
— Конечно, пошли.
Он уверенно и сурово кивнул. Вот уж кто точно отвечает своему имени. В самом деле "мрачный". Хотя порой мне казалось, что он только со мной такой. Любопытно. Надо поинтересоваться.
Мы зашли внутрь просторного и уютного кафетерия. Серо-лиловые стены, оранжевые столики и стулья, сиреневые скатерти.
— Ты уже тут бывал?
— Это самое приличное кафе на Изюме.
Ага! Похоже все сиросэкайи любят яркие расцветки, видно мой капитан скорее исключение нежели правило.
Мы сели за столик. Официантки оживились за стойкой. С любопытством уставилась на них. Почему к нам никто не подходит? Я нахмурилась.
Корай взглянул на меня и как-то нехорошо улыбнулся.
— Они спорят кому к нам идти. Сейчас будут жребий кидать. Мы для вас страшные.
Я постучала пальцами по столу.
— Говори за них. Не все вас боятся.
— Да уж!
Что за скептический тон?
— Слушай, Корай, я тебя чем-то обидела?
— Нет.
Слишком быстро ты это сказал, дружочек.
— А все-таки. Я же вижу.
— Видит она.
— Ну?
— Я посмотрел в словаре значение обращения "суккуб".
Опять глаза на лоб полезли. Я засмеялась.
— И всего то? — Он напрягся. — Я не имела в виду ничего плохого, Корай. Я же имени твоего не знала. Я вас тоже чуть-чуть побаивалась. — Подмаслила я.
Мужчина немного оттаял. Чтобы скрыть как-то от меня сей факт, он угрюмо уставился на официанток.
Одна из них осторожно приблизилась к нам.
— Что желаете?
— Овощное рагу и сок.
Девушка повернулась ко мне. Я оглядела меню.
— Запеченная говядина, зеленый чай и пахлава.
На ее лице отразилось изумление. Представить приблизительно, о чем сейчас думает девушка было не сложно. Если ем мясо, значит человек. А человек в сопровождении сиросэкай — это не просто странно, это очень странно. Как бы то ни было, я пожала плечами и стала ждать свой заказ. Из песни слов не выкинешь.
Корай хохотнул, наблюдая за удаляющейся официанткой.
— Ей надолго хватит.
— О да! — Засмеялась я.
Мы жевали в молчании. Изредка Корай поглядывал в мою тарелку и морщился, а я посмеивалась. Наконец, он поднялся.
