Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Она замешкалась.
– В том-то все и дело, – наконец услышал я. – Тревор заявил, что кто-то долбанул его по затылку, и с тех пор он ничего не помнит. Того парня он не видел. Но некоторые в Facebook утверждают…
– Что?
Я слышал, как она сделала глубокий вдох.
– Люди говорят, что это был ты.
У меня снова закружилась голова.
– Я? Как это?
– Все видели, что вы, мальчики, пришли на вечеринку, и слышали, как он тебе угрожал. Народ подумал, ты пошел домой, взял биту и последовал за Тревором, поскольку не мог справиться с ним без оружия.
Вот и завел новых друзей. Они уже решили, что я какой-то маньяк-мститель.
– Я бы никогда так не поступил, – выпалил я. – Ты знаешь это, верно? Пожалуйста, скажи, что знаешь.
– Конечно, – согласилась она. – Я отчаянно пыталась разыскать тебя только для того, чтобы ты узнал об этом от меня, а не от кого-то, кто мог подумать, что это был ты. И, кроме того, Тревор утверждал, все случилось после полуночи, а я видела, ты ушел раньше. Я сказала всем, что ты отправился прямо домой.
– Правильно. Домой. – Теперь, в довершение ко всему, я чувствовал вину за свое вранье.
– Я просто хотела удостовериться, что у тебя все о’кей, – призналась она. – Пойду спать – я так измучена.
– Конечно. До связи. – Я отключил телефон, желудок у меня взбунтовался. Я надеялся, что мне не придется выворачиваться наизнанку еще раз. Главное заключалось в том, что я не знал, где я был, когда на Тревора напали. Я-то полагал, что посапывал на скамейке: поскольку единственное, что я помнил, – как сел на нее, а потом на ней же проснулся. И посему логично предположить, что я проспал всю ночь напролет.
Но вдруг я ошибся?
Я никогда ни на кого не сердился так сильно, как на Тревора. Прошлым вечером на вечеринке мне хотелось, чтобы с ним случилось что-нибудь плохое. И кто может с уверенностью утверждать, что я ничего такого не натворил в пьяной отключке? Не поэтому ли алкоголизм считают исключительно поганой штукой? А что потом? Я наконец заснул…
Но тут раздался сигнал Джи-чата. Я слез с кровати и добрался до компьютера.
Верховный_маг_Гед: Двое готовы.
Сначала я ничего не понял. От страшной усталости соображал я с большим трудом, и у меня все еще кружилась голова. Но затем вспомнил его слова, произнесенные после того, как Рейчел рассказала мне о Джейсоне: «Один готов, двое остались».
Он говорил о триаде хамов?
У меня появилось еще больше вопросов. Начать с того, откуда Верховному магу Геду известно о двух нападениях? И, похоже, странный мститель знает о связи между ними. Он практически утверждает, что это его рук дело. Но он не существует в реальности, он всего лишь либо привидение моего мертвого лучшего друга, либо моя галлюцинация; и то и другое свидетельствует о том, что голова у меня не в порядке, а также, что я никак не мог ходить по городу и избивать людей. Единственное, что я теперь знаю наверняка, – это не просто чья-то попытка разыграть меня. Дело зашло слишком далеко.
Ужасно хотелось, чтобы голова перестала кружиться, – мне было бы трудно разобраться во всем этом, даже если бы я был трезв и хорошо отдохнул. Но я должен попытаться. Ладно, если Верховный маг Гед считает тех, кто «готов», значит, Райан – следующий. В нормальных обстоятельствах я бы не счел это чем-то очень важным. Меня не слишком трогало унижение Джейсона, хотя я и не считал, что разоблачение тайного гея – большая заслуга. Меня беспокоило, что травмы, нанесенные Тревору, оказались серьезными, но я не собирался плакать от отчаяния, если кто-то ненавидит его столь же сильно, как я. Мысль, что с Райаном может случиться нечто нехорошее, не была мне противна, ведь я считал его главным виновником смерти Хейдена. Если не брать в расчет меня, конечно.
Но я сказал мистеру Бомону: не мое дело решать, кто должен заплатить за смерть Хейдена, и действительно имел это в виду. Проблема, насколько я мог судить, заключалась в том, что было всего два человека, считавших всех трех хамов источником наших проблем, и один из них мертв.
А что со мной?
У меня не имелось надежного алиби на оба случая. Я сидел за компьютером и Джи-чатился с Верховным магом, которого нельзя считать реально существующим лицом, а когда Джейсон получил по голове вчера ночью, то, похоже, я дрыхнул на скамейке перед «7-Eleven». И я весь в синяках – Джейсон долбанул меня о скамейку на похоронах, а Тревор ударил в лицо, и кто знает, возможно, есть и другие причины. Могу ли я быть твердо уверенным в том, что помню, как получил свои болячки? Вдруг я напал на Джейсона, или на Тревора, или на обоих? И они накостыляли мне в ответ.
Я не был способен утверждать это наверняка, но все же считал подобное вполне вероятным. Скорее уж так, чем в деле замешан Верховный маг Гед, тут уж никаких сомнений. Я совершенно запутался.
И опять мне придется обойтись без сна, потому что вернуться в кровать у меня не получится – мои нервы на пределе и мне необходимо заняться чем-нибудь. Я подумал, вдруг плейлист Хейдена даст ответы на мои вопросы, и потому открыл его и снова просмотрел список песен.
Хейден включил сюда эпическую композицию the Decembrists, которые всегда были моей любимой группой. Я помнил, как мы впервые пошли в молл одни. Нам было одиннадцать, и мама снабдила нас четкими инструкциями: время – два часа, никаких покупок дороже двух долларов, никакого «Макдоналдса». Два последних правила мы нарушили незамедлительно, заказав всякой дешевой всячины на пять долларов в «Макдоналдсе». Это было круто, но наши желудки с нами не согласились. Мы сидели за столиком, и Хейден слушал мои стенания по поводу отца, который опять пропустил свой визит. Теперь он жил в Калифорнии, но никогда не приглашал туда нас с Рейчел – говорил, у него нет денег на билеты. Деньги на жизнь он выклянчивал у своих родителей, являясь с этой целью к ним когда ни попадя. У них денег тоже не было, но я знал: что-то ему все-таки перепадало. Ты взрослеешь, осознаешь, что твой папочка – козел, и тебе становится грустно.
– Счастливый ты, у тебя такая мама, – говорил в таких случаях Хейден. – Один хороший родитель лучше, чем два дерьмовых.
Он-то знал. Друг редко приглашал меня к себе домой, и сначала я думал, это из-за того, что он стесняется денег своей семьи, ведь у моих не было ничего. Но побывав там пару раз, я понял: дело не в деньгах, а в самих родителях. Его мама открыто выказывала свое разочарование в младшем сыне в моем присутствии, а отца почти никогда не было дома; а если он приходил, то присоединялся к ней. Его брат придирался к нему в школе, а родители – дома. Даже в столь юном возрасте я начал понимать, что он нигде не чувствовал себя в безопасности, кроме как со мной.
Хотя было еще одно безопасное место: магазин комиксов. Наше счастливое место. Мне никогда не разрешали покупать комиксы – они были дорогими, и к тому же родители боялись, что я перестану читать «настоящие» книги. И хотя это в каком-то отношении было верно, но вовсе не означало, что они правы. Хейден, по контрасту со мной, уже считал себя коллекционером. Он взял себе за правило покупать первый выпуск каждого нового комикса, на случай, если тот станет популярным и в будущем будет стоить целое состояние. Его родители, мама в частности, этого не одобряли, но у отца деньги не переводились, и он считал, что Хейден и Райан должны уметь распоряжаться ими, для чего не нужно этого запрещать. Возможно даже, он с уважением относился к тому, что Хейден думал о своем хобби в терминах вложения денег, хотя вслух этого никогда не высказывал. Бог запрещал ему хвалить Хейдена за что-либо.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
