Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Всё это погрузило женщину в глубочайшую меланхолию. Она не раз и не два подумала, что никогда не умела, например, забивать гвозди или ввинчивать шурупы. Почему-то таких навыков не продемонстрировал и Дима. Дом оказался опасным и непредсказуемым местом, полным перегорающих лампочек, начинающих капать кранов и других мелочей, на которых внимание Валерии никогда не останавливалось. Как, справедливости ради, не останавливалось внимание Владислава на особенностях мытья пола с жидким мылом или без него или варки суточных щей.
Но намного острее и страшнее бытовых и финансовых неурядиц оказалась случайная встреча с Владиславом.
Он шёл по другой стороне улицы, обнимая за талию молодую женщину, намного моложе Валерии – наверное, лет тридцати с небольшим, свежую, ухоженную. С ними шла девочка лет десяти, доверчиво держа Владислава за руку. Почему-то Валерии не думалось, что Владислав ушёл к другой. Она думала, что он ушёл пожить некоей своей жизнью тусклого человека. Просто одного, в каком-то своём режиме. В тихом омуте, думала Валерия, водятся какие-то черти. Но то, что эти черти привели его к другой женщине, оказалось ещё одним шоком.
…Эти две женщины, маленькая и взрослая, забрали у неё мужа. А у Димы – отца.
Вечером того же дня Валерия позвонила Владиславу и попросила у него объяснений. Только теперь. Потому что одно дело – муж ушёл в никуда. Другое дело – муж ушёл к другой. Муж изменил ей. С молоденькой.
Настолько жуткого и банального сюжета Валерия точно не ожидала.
И неожиданно её сдержанный и достаточно бесцветный Владислав разразился целой тирадой, каждое слово которой было точно стрела или кинжал.
«Ты думаешь, я не видел, как ты ко мне относишься? Я что – чурбан?
Ты перестала быть женщиной. Даже духи, которые я тебе дарил, стояли месяцами нераспечатанные. Секс был, только когда у тебя не болела голова, не было месячных и не кипела на плите никакая еда.
Ты ушла в Димку, он наш сын, вне всякого сомнения, но я – я мирился с этим, пока он был совсем маленький, и меня совсем перестало устраивать то, что ты завязываешь парню, которому надо идти в армию, шнурки по утрам, вытираешь ему нос, а мы с тобой как пара словно перестали существовать.
С рождением сына мы стали Родителями и перестали быть Мужчиной и Женщиной.
Я просто не знал, как тебе это всё сказать. Говорил иногда, но ты меня как будто не слышала.
Я провёл с тобой самые лучшие годы нашей жизни… но я потерял чувство счастья. Радости от семьи не было.
Два года назад я встретил Ирину. С ней и с её дочкой я ощутил себя таким нужным, каким не был в семье с родным сыном. Они совсем другие. Они наполнены светом, хотя их мужчина оставил их, они остались радостными и готовыми любить.
Я увидел совершенно другое состояние женщины.
Женщины, а не мамочки! И поэтому здесь счастье!
Вы с Димой отлично проживёте. Хочешь, продавай квартиру, покупай две маленькие или одну, забирай деньги, чтобы вам хватало на жизнь… это меня уже не касается. Если произойдёт что-то на самом деле сложное, я, возможно, помогу. Но я больше не с вами».
Слова мужа (она до этого продолжала считать его мужем, хотя он, по сути, таковым не был уже много лет) потрясли Валерию. Ей казалось, что так, как они, живут все зрелые пары.
Ей казалось, что её обычного, скучного мужа всё устраивает.
Дома было чисто и вкусно.
Но этого было недостаточно.
«Какой секс в наши годы?» – только и сказала она.
И после этого Владислав ушёл из её жизни уже окончательно, сказав: «Не звони мне, я улажу все вопросы через юристов. И не вздумай как-то доставать мою новую семью».
Он собирался ЗАЩИЩАТЬ их, эту чужую женщину и чужую девочку.
Защищать.
Валерия посмотрела в зеркало и остро поняла, что пенсию назначают «по старости». Так говорит закон.
После разговора Валерия долго сидела, глядя в серебристое стекло. Развилка её жизни, которая приключилась совершенно неожиданно, привела её в тупик.
Нет, конечно, это не было тупиком.
«Мне кажется, – спустя всего полгода Валерия говорила Мастеру, – сын хорошо понимает, что мама одна и у неё никого, кроме него, нет. А то чувство, которое я испытываю к нему, нельзя даже назвать любовью. Это нечто большее. Дима – просто единственно значимый для меня человек».
Свет в конце тоннеля, который разглядела и на который пошла Валерия, оказался мнимым. Но сказать ей это в лицо, немедленно, было нельзя. Потому что тогда рухнул бы последний бастион искусственного, ненастоящего мира, который создала эта некогда живая и яркая женщина.
Но и оставлять её в этом заблуждении нельзя. Через некоторое время, совсем короткое, разрушение этой иллюзии может похоронить под обломками многое и даже многих.
Это самое трудное в его профессии. Мастеру в таких ситуациях приходилось двигаться по лезвию бритвы… И только великая Любовь к людям и к конкретному человеку позволила пройти успешно по острию.
Валерия постриглась короче, сделала пластику век, использовала косметологию и даже понемногу снижала вес, накопленный в стабильном браке. Выглядела она неплохо, с платежами и возникшими финансовыми трудностями справлялась, как могла, и жила только интересами Димы. Чем больше у него было проблем – тем интереснее ей жилось.
Но что-то в этой истории не устраивало её саму. Поэтому и пришла…
А большинство, кому очень нужно, так и не доходят…
«Он не поступил и нигде не работает. На пределе, но мы потянули бы платное обучение. Но Димочка не хочет, он занимается непонятно чем, сидит в Интернете. У него есть интересы, друзья, но я не понимаю, что это за интересы и какие друзья».
Мастер понимал, что это только первый этап отдаления сына. Прошли детские привязанности, и ему всё менее интересной становится стареющая мать. В представлении молодёжи к пятидесяти годами жизни уже нет.
И не только у молодёжи.
«Женщине за сорок в нашей стране невозможно повторно создать семью. А уж тем более к пятидесяти. Мы просто становимся невидимками. Нас не существует. Я хотела пойти на вечер экспресс-знакомств, обратилась в одну компанию, в другую. Так вот, моих возрастных групп – одна в Москве на полгода. То ли не идут, то ли мы уже совсем вне рейтинга»…
Такие высказывания Мастер слышал многократно и заметил, так говорят именно те, кто ничего не делает для того, чтобы выйти из одиночества.
Разместить объявление в Интернете или записаться в клуб – это самый малоэффективный путь к созданию семьи, тем более счастливой. Должна быть другой Голова! В которой другие ценности и желание, а не те, что привели к одиночеству…
«Я твёрдо уверена в Димочке. Он моя жизнь, моя кровиночка. В нём от отца совсем немного, он полностью мой. Мы дышим в унисон одним воздухом. Пусть я не во всём могу понять сына, но он – моя жизнь. А я – его».
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
