Книга Слова на стене - Джулия Уолтон

Доза 2 мг. Доза не меняется.

14 ноября 2012 года

Я сказал маме, что мне не нужны сеансы психотерапевта, но она мне не верит. Их рекомендуют все врачи. Они говорят, что это единственный способ узнать все о побочных эффектах лекарства.

Некоторым врачам нравится проверять мою память. Но, как я вам уже говорил, память у меня отличная. Я могу наизусть прочитать любой монолог или выступление, если оно меня увлекло.

Меня беспокоит совсем другое.

К счастью, с этим лекарством мы попали точно в зону наилучшего восприятия, потому что теперь я почти могу заставить галлюцинации исчезнуть по своему собственному желанию.

Вчера, пока я разговаривал с Майей, я увидел, как мафиози выросли из асфальтобетона и вытащили оружие. Только они собрались открыть огонь, я почувствовал, будто у меня в голове что-то щелкнуло. После этого я ощутил в себе небывалые способности контролировать ситуацию.

Я смог пристально взглянуть на босса этой банды, пока он не перестал казаться мне настоящим. Он начал беспомощно мерцать и растворяться, а все остальные бандиты вместе со своими пистолетами погрузились в асфальт и исчезли.

Я сам устроил все это! Впервые в жизни я заставил их покинуть меня.

Ну, как бы там ни было, вы еще спрашивали, как проходят встречи наших учебных команд. Обычно это происходит в специальной аудитории, оборудованной сценой. Дуайт говорит, что семейство Йена нехило раскошелилось еще десять лет назад на реконструкцию школы. Теперь представители других католических школ приезжают к нам, чтобы полюбоваться нашим оборудованием. И кабинеты у нас такие навороченные, что, например, зал с удовольствием бы использовали для дебатов некоторые политики.

Странновато как-то описывать событие, в котором, как ты знаешь, все участники априори умнее тебя. И остается три варианта: ощущать себя затравленным, настроиться на состязательный дух или тупо наблюдать за происходящим.

Большую часть соревнований я действительно наблюдал за игрой, сидя на скамейке запасных игроков. Майя брала верх в вопросах, касающихся науки, а Дуайт блестяще отвечал на все остальные. И еще я заметил то, на что уже не обращал внимания во время уроков. Может, тут имело значение освещение сцены или что-то еще – но Дуайт действительно очень бледный. Настолько бледный, что кажется, будто его мозги просвечивают через кожу лба.

Я увидел его маму среди гостей в зале. Она выглядела чуть старше остальных родителей. Я слышал, как она разговаривала с Дуайтом перед нашими тренировками. Она определенно готова защищать его в любых ситуациях и уж слишком о нем заботится, как мне кажется. Это видно даже по тому, как она на него смотрит, пока Дуайт выступает в команде на сцене. Я поглядел на сцену, и она начала отчаянно махать команде в знак приветствия. Он неловко помахал ей в ответ и явно смутился. Майя, сидевшая рядом с ним, улыбнулась мне.

Сейчас это была другая улыбка. Я старался не выглядеть самоуверенным по данному поводу, но мне было ужасно приятно сознавать, что это я могу вызывать у нее подобную улыбку. Каждый раз, когда Майя так улыбалась, она становилась еще красивей, чем всегда. Еще одна мысль поглощала меня – осознание того, что эта девушка моя. Мы целовались. Мы разговаривали так, как это принято в отношениях – парень-девушка. Теперь я стал ее бойфрендом легально.

Майя не требовала, чтобы это было «обнародовано» официально. Она не настаивала на том, чтобы рассказать всем остальным о наших отношениях, но в конце концов ребята об этом узнали, и все из-за Дуайта. Мы сидели в столовой и обедали, и он вдруг ни с того ни с сего спросил: «Так вы сейчас уже пара, да?» И прежде чем я успел проглотить кусок и придумать какой-нибудь умный ответ, Майя просто ответила, что да, и при этом не стала хихикать, как дурочка, или что-то еще комментировать. Дуайт улыбнулся нам и продолжил поедать свой веганский обед, прислонив к бутылке с водой экземпляр школьной газеты.

– Правда? – спросил я.

– Ну, если только ты сам не против, – добавила Майя.

– Конечно, нет! – воскликнул я, наверное, с излишним энтузиазмом.

– Ну и хорошо, – отозвалась она.

– Да, хорошо.

Вот как прошел этот умилительный разговор. Клара и Роуз только тихо заржали, но ничего не сказали по данному поводу. Наш новый статус был провозглашен официально. Только так в средней школе можно узнать и об отношениях между старшеклассниками. И никак иначе.

Наверное, стоит добавить, что между мною и Майей еще не произошло ничего такого. И я рассказываю все это, потому что, кажется, я делаю все так, как самый обычный парень моего возраста. Но дело тут не в том, что я не хочу ничего предпринимать, просто Майя еще не готова. И это замечательно, потому что я как раз из тех парней, которые не будут настаивать на своем и насильно ускорять ход событий, когда дело касается отношений с девушкой. Ну, я имею в виду такие вещи, о которых мы частенько думаем, стоя под душем.

Да-да, я тоже думаю о сексе. Причем много думаю. И даже больше того. У меня появилось чувство, будто я должен находиться рядом с Майей, потому что из-за нее я не так боюсь всего того, чего боялся раньше. Я чувствую себя уже не таким рассерженным, не таким агрессивным и уж совсем не обремененным паранойей, как может показаться кому-то постороннему, кто способен потребовать убрать психованного парня куда-нибудь подальше.

Майя делает меня разумным по многим причинам, и именно из-за нее я не впадаю в безумие. Она для меня больше, чем лекарство или сеанс психотерапии. Она – путь к исцелению. Вот о чем я думал в то время, пока чертил всякие каракули на листках для черновиков и слушал, как отвечает на вопросы моя команда.

А потом произошло нечто жуткое. У Дуайта сильно потекла кровь из носа, и его проводили со сцены. Наверное, это не было слишком уж неожиданно, потому что с ним случалось такое во время наших тренировок и раньше, но сейчас кровь брызнула у него из ноздрей как гейзер. Красные струйки хлынули вниз по лицу на его забавную рубашку с воротником и короткими рукавами, делавшую его похожим на странствующего мормона. Будто ожидая, что случится нечто подобное, его мать в ту же секунду рванулась на сцену, вытащила из сумки здоровенную упаковку салфеток и заткнула ему по одной в ноздри. Бедняга Дуайт!

Как только его увели, сестра Хелен схватила меня за шиворот и чуть ли не силой швырнула на опустевший стул Дуайта, чтобы не прерывать и не отменять соревнование.

Майя улыбнулась своей обыкновенной и достаточно серьезной улыбкой (она же находилась на сцене!) и вдруг сжала мне ногу выше колена. Ее рука задержалась на моем бедре еще на мгновение, после чего вновь вернулась на стол.

Я не помню, как смог дышать после этого. Я уверен, что дышал – но только вот не помню, каким образом у меня это получалось. В следующие несколько мгновений я не находился по-настоящему на сцене вместе с остальными членами моей команды. Я существовал где-то в своей голове, наедине с Майей.