Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Здесь каждый выход императора из своих покоев, а тем более во двор и сад, сопровождает целая толпа особо приближенных, таков этикет, за мной тоже пристроился целый цветник, самцы держатся на вторых ролях, стараются поймать мой взгляд, женщины цветут обещающими улыбками.
Я замедлил шаг не из-за важности, спешащая за мной толпа как-то не совсем то, что именуется выходом властелина, и получилось, что иду, как надутый индюк, важно и величественно, типичный самодержец, совсем уж вписался в этот мир, который так стремился разрушить и переделать.
Навстречу плывут роскошные залы, раскрываясь, как драгоценные шкатулки, все нереально прекрасные, а по блестящему паркетному полу неслышно скользят навстречу, как изящные фарфоровые статуэтки, молодые женщины в ярких платьях, обязательно светлых, праздничных, радостных.
Женщины приседают, мужчины кланяются, все ждут в таких застывших позах, пока пройду, это правило этикета придумано в целях безопасности, так телохранителям проще увидеть, кто шевельнулся и сунул ладонь за пазуху к рукояти кинжала.
Сверху падает яркий праздничный свет от массивных хрустальных люстр, а вдоль расписанных лучшими художниками и декораторами стен расставлены позолоченные статуи в рост человека, а где и намного выше.
Я хмуро подумал, что не только женщин, даже мужчин не встретишь в одинаковых камзолах, разнообразие возведено в абсолют, все подчеркивает индивидуальность в замысловатости форм.
Женских шляпок тем более нет похожих, а не то что одинаковых, у всех и цвет и покрой в разы отличаются, а про цветные клумбы сверху и говорить нечего, там простор для любой дури, красиво именуемой модой, изысканностью и высоким вкусом.
Непристойно громко, по здешним меркам, стуча подкованными каблуками, навстречу заторопился от входа сэр Волсингейн, бодрый, загорелый, пропахший прокаленной пылью и ароматом дальних дорог.
– Сэр Ричард!.. – вскричал он радостно. – Вам привет от Боудерии и всей нашей команды!
Краем глаза я видел, как дернулись и окаменели в моей свите при такой дерзости во всем, особенно при таком непочтительнейшем обращении к величайшему властелину Империи Извечного Света, а Волсингейн подбежал настолько счастливый и сияющий, что забыл поклониться, только смотрел влюбленными глазами.
Я обнял его дружески, пусть все видят, что отправлял с неким особо важным поручением, потому и так благосклонен, а так бы да, немедленно повесил.
– Отправляйтесь в общий зал, – велел я. – Там Палант, замещая сэра Растера, пытается организовать пир…
– Палант? – изумился Кенговейн. – Сэра Растера заменял Митчелл…
– Митчелл не отходит от сэра Растера, – напомнил я, – как гусенок от боевого гуся.
Он козырнул и бодро заспешил в сторону главного зала, а я двинулся к лестнице, ведущей на мой личный этаж, успев укоротить шаг, начиная против желания вписываться в этот важный и чинный мир.
Глава 12
Одно из главных отличий императорских дворцов здесь на Юге, хоть у Германа Третьего, хоть у Скагеррака, – множество уютных диванчиков во всех залах вдоль стен. Даже в широких коридорах вижу постоянно роскошные, сделанные лучшими мастерами-мебельщиками, в разных вроде бы стилях, что все равно укладываются в общий стиль разнообразия, богатства, изящества и утонченной изысканности.
Я посматривал по сторонам с ревнивой тревогой. Рано или поздно эта роскошь подточит стойкость моих суровых героев. Конечно, самые ригористичные останутся верны старым идеалам, но будут выглядеть замшелыми пнями, не понимающими красоты и стиля новых времен. Вообще-то в новых временах красоты и стиля в самом деле больше, но беда в том, что, приняв ценности более цивилизованного и развитого времени, мои северяне могут принять и философию этой беспечной жизни, когда все за тебя устраивают Великие Маги, а ты просто живи в радости и ликуй, что за тебя все делает магия!
Я не представляю, как буду убеждать отказаться от подобной сытой и счастливой жизни и уговаривать работать до седьмого пота, хотя можно бы не работать? Это все равно как убеждать тащить камень Сизифа на высокую гору на том основании, что какие мышцы нарастит!
В коридоре Периальд увидел меня, когда я поднялся по лестнице, крикнул бодро:
– Ваше величество! В приемной вашего кабинета герцогиня Самантелла Херствардская!
Словно ветерок качнул роскошную цветную клумбу моей свиты, даже запах духов и притираний стал сильнее, словно новость, что герцогиня явилась по своей инициативе в приемную моего кабинета, усилила ее феромоны.
– Направь в малый кабинет, – велел я коротко. – Приму через несколько минут.
И снова по перешептыванию за спиной и меняющимся волнам запахов улавливаю, как всех заинтересовало, что опальная при Скагерраке герцогиня снова при дворе, к тому же по своей инициативе является ко мне, а не ждет смиренно, когда вспомню и позову.
На ходу я успел переговорить с выбегающими навстречу военачальниками, у нас без церемоний, а когда свернул в сторону лестницы, свита начала с некоторым разочарованием отставать, не дожидаясь, когда гвардейцы остановят у первой же ступеньки и напомнят, что наверх допуск только северянам и некоторым членам рабочего комитета из правительства.
У Скагеррака несколько кабинетов для разных случаев, больших, средних и малых, а есть еще и с особой меблировкой, в смысле которой я еще не разобрался, но приготовленные для каких-то особых случаев.
Мне понравился самый малый, где и размеры скромные, и стол с креслами вокруг и двумя самыми что ни есть обычными шкафами для бумаг, пусть даже из дорогих пород дерева, с обязательными золотыми полосами по краю столешницы, украшенными фигурками ножками, набор фигурных мечей на стене, но все скупо и без размаха, словно император здесь отдыхал, а не работал.
Хрурт и Ульман на этот раз в коридоре, Периальда не видать, значит, в самом кабинете. Мелькнула мысль, вот к кому должны с особой тщательностью подбирать ключи различные тайные службы.
Я перешагнул порог, Периальд вскочил со стульчика, бодрый и сгорающий от невозможности закрыть меня грудью от опасности.
– Вольно, – буркнул я. – Можете пригласить герцогиню.
Он вышел в другую дверь, приемная со стороны коридора с той стороны, и через минуту вошла блистающая золотистым платьем и в шляпке такого же цвета герцогиня Самантелла, даже цветы на шляпке смотрятся как крохотные подсолнухи, тоже желтые и яркие.
Я поднялся из-за стола, ее глаза в испуге расширились, но тут же улыбнулась, вспомнив о странном обычае северян вставать при появлении женщин.
– Ваше величество, – сказала она торопливо, – постарайтесь больше не выказывать такие знаки внимания! Это урон вашему престижу. Император ни перед кем не встает…
– В жопу эти престижи, – ответил я бодро. – Мы введем новые правила! Не пугайтесь, особо не будем рушить старые, а так это мягко подвигнем их на обочину истории и особо ценного для знатоков старины антиквариата. Слушаю вас, герцогиня. Присядьте, пожалуйста!
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
