– Я из ковена[20] Родомилы, – ответила она, протягивая мне руку. – Я там самая молодая. Меня зовут Эмилия, но в Америке называют Эмили.
Я немного расслабился: меня с Родомилой связывали профессиональные отношения и теплая дружба. Родомила возглавляла ковен Темпе, в который входило ровно тринадцать ведьм. Они любили весьма причудливые псевдонимы и не афишировали свою деятельность. Родомила была очень подкованной колдуньей, и я предпочитал с ней не ссориться. Конечно, случись что, я бы с ней запросто справился, но потом ко мне заявился бы весь ковен – и тогда я мог бы отправиться на тот свет. Думаю, Морриган не смогла бы меня выручить, поскольку эти ведьмы поклонялись своей богине, с которой не стоило связываться.
– Зачем я тебе нужен, Эмили? – спросил я, отвечая на рукопожатие и понимая, что Эмили пытается через тактильный контакт определить, насколько я силен.
С друидами такие штуки не проходят: мы же черпаем энергию у природы и умеем маскироваться. В результате Эмили ощутила слабую толику магии, которая мне требовалась, чтобы прятать Оберона. Меня вполне устраивал подобный расклад: враги часто недооценивали мои возможности, и я почти всегда выходил сухим из воды. К тому же я не люблю выставлять свои способности напоказ.
– Разве Родомила не в состоянии присматривать за своими подружками? Ты и сама можешь решить любовную проблему.
– Но Родомила не хочет иметь ничего общего с конкретным зельем. Я – тоже. Нам требуется посторонняя помощь.
– Поэтому ты и наведалась ко мне? Я простой аптекарь, который иногда сталкивается с ведьмами и прочими созданиями.
– Умоляю вас, не отгораживайтесь от меня! Мне кое-что известно о вас, друид! – проговорила она. Я расслышал нотки отчаяния в ее голосе.
Ясно. Она выложила карты на стол. Я проверил ее ауру – красную, пронизанную жаждой силы, и подумал, что, возможно, ведьма постарше, чем я предполагал.
Похоже, она и впрямь попала в серьезную передрягу.
– Я тоже в курсе, кто ты такая, Эмили из сестер «Трех зорь», – вымолвил я. Губы Эмили сложились в удивленное «О», когда я произнес засекреченное название ее ковена. – Почему бы тебе самой не отвратить от себя того мужчину? С какой стати это должен делать я?
– Если вы согласитесь, Родомила и наш ковен будут вашими должниками, – прошептала Эмили.
Я прищурился:
– Ты наделена такими полномочиями?
– Да, – ответила она.
В ее руке неведомо откуда появился клочок бумаги, который Эмили незамедлительно передала мне.
Я развернул записку и сразу же узнал почерк Родомилы. Вместо подписи ведьма оставила на бумаге каплю крови – даже несмотря на то, что она высохла, я почувствовал ее колдовскую мощь.
А Эмили действительно обладала полномочиями!
Я спрятал записку в карман.
– Хорошо, – пробормотал я. – Я соглашусь сделать чай на условиях твоего ковена, обещающего мне услугу в будущем, если ты лично будешь беспрекословно подчиняться моим указаниям и заплатишь стандартную цену.
Эмили напряглась: очевидно, она думала, что записки будет достаточно, но, в конце концов, кивнула.
– Ладно, – произнесла она.
– Вот и славно, – резюмировал я. – Сколько времени ты хочешь оставаться непривлекательной?
– Семь дней.
– Когда ты придешь сюда завтра утром, твой чай будет готов. Итак, должна будешь появляться здесь ежедневно в течение недели. В случае неявки контракт расторгается, и деньги не будут возвращены.
– Понимаю.
– Завтра ты принесешь мне банковский чек на десять тысяч долларов.
Ведьма вытаращила глаза.
– Возмутительно! – воскликнула она и скривилась. (Я никогда не брал больше двухсот долларов за аптекарские услуги.) – Я не хочу переплачивать!
– Но ведь ковен Темпе по какой-то причине не желает позаботиться о либидо твоего горе-любовника и поручает мне крайне опасную работу, – заявил я. – Надбавка мне не помешает.
– Но не столько же! – взвилась Эмили, что только доказывало мою правоту.
Я достал записку и протянул ее Эмили.
– Прощай! Удачи тебе!
Плечи Эмили поникли.
– Ты неплохо торгуешься, – буркнула она, не поднимая глаз от прилавка и не делая никаких попыток взять записку.
– Значит, ты принесешь мне чек? – уточнил я.
– Да, – процедила она, и я убрал записку в карман.
– Начнем завтра.
– Не сейчас?
– До тех пор, пока я не получу чек, нет.
– А если я принесу чек сегодня?
– Это все меняет.
– А ты не отступишься после того, как мы начнем?
Необычная просьба, высказанная без обиняков, но вполне разумная. Любые контракты должны давать клиенту уверенность в том, что они будут выполнены. Но я считал, что Эмили перегнула палку – потратить столько усилий ради того, чтобы какой-то парень на неделю превратился в импотента.
– Я обещаю тебе, Эмили, что, когда я получу плату за свои услуги, я сделаю все, что смогу. А ты должна будешь каждое утро приходить в мой магазин и пить чай.
Она плюнула на ладонь и протянула ее мне.
– Контракт заключен?
Я не шелохнулся. Если я последую примеру Эмили и пожму ей руку, она получит мою слюну! Нет уж, благодарю покорно!.. Нельзя давать ведьме ничего, что она могла бы использовать против тебя – это равносильно тому, что ты отрезаешь сочный кусок собственной плоти и предлагаешь его оборотню.
– Заключен, – сказал я миролюбивым тоном. – Поверь мне, Эмили, теперь мы с тобой повязаны.
Она победоносно улыбнулась, нисколько на меня не обидевшись, и выпорхнула на улицу. Эмили даже не взглянула на мой оккультный ассортимент, однако демонстративно помахала растопыренной пятерней Оберону.
– Пока, песик! – промурлыкала ведьма.
Я хмыкнул. Разумеется, она заметила волкодава, защищенного заклинанием.
А я, кажется, совершил очередную глупость, согласившись ей помочь. Ведьмы очень хитры и прекрасно себя контролируют. И почему же ковен готов стать моим должником, да еще заплатить десять тысяч за то, чтобы избавиться от местного навязчивого типа? Может, речь идет не о смертном, а об инкубе или ком-то столь же отвратительном?
Между прочим, магия соблазнения сейчас процветает. Я заварю смесь трав, которые будут подавлять естественные феромоны, возбуждающие влюбленного, после чего прибегну к соответствующим заклинаниям, и тогда от чая будет исходить запах скунса. Если партнер Эмили не любитель скунсов, ведьма всю ночь будет пялиться на мокрую макаронину. Еще я добавлю в напиток несколько натуральных подавителей моноаминов, чтобы и Эмили не испытывала сексуального влечения. Я уже делал подобный чай раньше и продавал его девчонкам из университетского кампуса в качестве отворотного зелья. Барышни потчевали напитком своих бывших или назойливых ухажеров и получали то, что хотели, когда у них не находилось уважительной причины для разрыва.
