Свои лишь ручки, ноженьки Холила, жалела, А больше ничегошеньки На свете не умела.
Но что такое подвиг? Это не только рекордные перелеты из Москвы на Дальний Восток и ночные бомбежки врага, как было, например, в жизни Героев Советского Союза Валентины Гризодубовой, Марины Расковой и Полины Осипенко. Это и многое другое. Моя мать овдовела в сорок лет и больше замуж не вышла, но троих детей подняла, поставила на ноги, все получили и образование, и специальность, и семьи создали — разве это не подвиг!
А он снова: «В СССР не было женщин, живущих не ради идеи…» Так идея-то была прекрасная! Это вы все испоганили, объявили, что она состояла в том, чтобы «все отнять и поделить». Ничего мы не отнимали, а просто вернули то, что нами и создано, свое вернули. Нам твердили: «Русский народ любит считать деньги в чужом кармане». Карман-то действительно чужой, а деньги-то в нем наши, народные.
И ничего мы не делили, а все сделали общим— землю, ее недра, заводы, железные дороги, электростанции, единую электросеть… А в частности, идея состояла и в том, чтобы топить в Енисее, в Волге, в Тереке все, что мешает ей.
И Ельцин однажды хотел послужить этой идее, но неудачно… Так почему не жить ради великой идеи? Тем более что она только в головах таких вот Полномочных сводилась к цитатам из «Краткого курса партии». На самом деле ее формы были бесконечно разнообразны, она имела, в частности, и семейную форму. И поэты воспевали эту форму:
Еще тебе, мама, скажу поновей:
Хорошее дело — взрастить сыновей!
Но он не может уняться: «в СССР не было женщин, живущих не ради вождя…» Воскресни, Ельцин, брось его опять в Енисей, только на этот раз где поглубже, да привяжи к обеим ногам по годовому комплекту «АиФ» с его статьями.
Что еще? «Советская пропаганда упорно создавала образ нужной для государства женщины — труженицы, матери, героини…» Правильно. Но часто это было все вместе — и мать, и труженица, и героиня. Нужный образ. А он, видите ли, считает, что надо создавать образ ненужной государству, но нужной лично ему дамочки. Ну вроде мадам Нарусовой, Валерии Жоводерской, Евгении Васильевой с сигнальным обручем на животе. Что ж, иди и пиши их портреты, сочиняй о них поэмы.
«С полотен живописцев на нас глядели ударницы труда — с лопатой, с киркой, в коровнике, на тракторе, иногда за штурвалом самолета». Ну, насчет кирки, пожалуй, загнул, а все остальное верно. Кому ж, как не женщине, быть, например, в коровнике. Что тут оскорбительного для женщины? Она там спокон веку. А трактора, самолеты тогда только появились, и кто бы мог удержать наших женщин от желания освоить их! Как говорил дед Щукарь, «бабы это вредная нация». Попробуй останови их. Мария Демченко, Дарья Гармаш, не говорю уж о упомянутых Гризодубовой и других. И освоили, и прославились, и писали с них портреты. Юрий Пименов, например, в прекрасной картине «Новая Москва» написал не героиню, а просто молодую женщину за рулем автомобиля в Охотном Ряду там, где ныне Дума. Но уж, конечно, это не депутатки Лахова или Яровая.
