— Ань, ну что ты вцепилась в этого Морозова? Тебе ведь еще нет и тридцати, найдешь себе другого, постарше, посерьезней, побогаче… А мне уже скоро тридцать четыре стукнет. Сама понимаешь… Ты должна меня понять… Давай не будем усложнять друг другу жизнь, решим все миром. А? Что скажешь, Ань?
— Оставьте меня в покое, — раздраженно произнесла Анна и, кинув на стол деньги за так и не съеденный обед, стремительно покинула террасу.
— Сука, — сказала Шидловская, проводив ее взглядом, полным лютой ненависти.
15
Волгин со своими очередными заморочками опять свалился на нее как снег на голову.
— Антон, — ответила Анна на его звонок нерадостным голосом, — что у тебя опять стряслось?
— Привет. Ань, мне срочно нужна твоя помощь и дружеское содействие.
— То есть ты снова решил меня скомпрометировать перед Витей.
— Ань, ты не права! Я же говорю — только дружеское содействие!
— Что случилось?
— Дай мне, пожалуйста, телефон Маши.
Его просьба немало удивила Анну.
— Зачем?
— Ну как зачем, Ань? Ты что, маленькая?
— Почему ты сам не спросил у нее номер телефона, когда вы были вместе?
Волгин обреченно вздохнул.
— Я спрашивал.
— Ну…
— Она сказала, что сама мне позвонит.
— И в чем же проблема?
— Она не звонит.
Тут Анна не выдержала и рассмеялась. Действительно, ситуация была презабавнейшая. Кто бы мог подумать, что пофигист и бабник Волгин, который помнил имена далеко не всех своих подружек, вдруг кем-то всерьез увлечется. И тем более никто бы не подумал, что этой роковой красавицей и сердцеедкой окажется Маша Хворостенко, скромная разведенка с сыном от первого брака. Ай да Маня! Оказывается, женщины из русских селений могут остановить на скаку не только какого-то там гипотетического коня, но и вполне реального дикого мустанга вроде Антона Волгина, и поставить его в стойло. А всего-то и надо, что накормить его до отвала вкусной домашней пищей так, чтобы он, болезный, отяжелев и расслабившись, уже не мог далеко ускакать. Ибо, как гласит хрестоматийная истина, кратчайший путь к сердцу мужчины лежит через его, пардон, желудок. И добавить тут нечего.
Но какова Маня! Вскружила мужику голову своими кулинарными шедеврами, очаровала его своей хозяйственностью, потом приласкала по-женски — а куда без этого? — и поминай как звали. Даже телефончик не сподобилась оставить. Бедняга Волгин, можно сказать, лишился сна и покоя, да вдобавок, чего греха таить, еще и проголодался, а ей хоть бы что. Не звонит, не пишет. Ох, Маня, Маня… Анна так развеселилась, что Волгин даже обиделся.
— Ничего смешного, — угрюмо произнес он.
— Антон, я не могу дать тебе номер телефона без ее согласия.
— Почему это? — Судя по голосу, обида нарастала.
— Если бы она хотела, то сама бы тебе его оставила.
— С вами с ума можно сойти! — вскричал Волгин, пребывая, видимо, уже в бешенстве. — Что за игры, Ань?!
Эк его разобрало. Анне стало жаль своего бывшего возлюбленного. В конце концов, она ведь не враг ему, и роль собаки на сене не доставляла ей никакого удовольствия.
— Ну хорошо, не кричи. Давай сделаем так: я позвоню Маше и скажу, что ты хочешь с ней пообщаться. Ну а там… все от нее зависит, сам понимаешь.
— Анечка, миленькая, я твой пожизненный должник!
— Что, так запал?
— Ты давай звони скорее, ладно?! Жду!
Анна, посмеиваясь, покачала головой и стала набирать Манин домашний. Хворостенко дома не было, и подруга позвонила ей на сотовый. Как выяснилось, Маня гуляла с сыном в парке. Она купила ему ролики и экипировку, и теперь Ярослав с энтузиазмом испытывал подарок.
— Тебя Волгин разыскивает, — сообщила Анна. — Ищут пожарные, ищет милиция…
— А чего меня искать-то? — удивилась Маня. — Я никуда не исчезала.
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я, — строго произнесла Анна.
Хворостенко замялась с ответом, и подруга спросила напрямик:
— Что прикажешь ему сказать?
— Ань, я не знаю, нужны ли мне эти отношения.
— А когда с ним в постель ложилась, ты знала — нужны или нет?
— Просто у меня давно не было мужчины, понимаешь? — стыдливо вздохнула Маня.
Внезапно Анна разозлилась.
— Понимаю. Вот теперь я понимаю. Что вы с ним стоите друг друга.
— Подожди, Ань… Ну не все так просто…
— Ты мне прямо скажи, тебе Антон нравится?
— Да… то есть… не знаю… он, конечно, хороший… только…
— Хворостенко, хватит вилять.
— Мне кажется, я ему не подхожу. Ну зачем я ему нужна?
— Была бы не нужна, он бы меня не изводил. Давай я ему дам твой номер телефона, и пусть он тебе позвонит. А лучше сама ему позвони.
— Ань, спасибо тебе, конечно, но ты лучше не вмешивайся, ладно? Я сама как-нибудь разберусь, с кем мне встречаться. И мой номер телефона ему давать не надо.
— Да идите вы оба к черту! — рассердилась Анна. — Делать мне, что ли, больше нечего…
Негодуя, она набрала номер Волгина и выпалила без обиняков:
— Не хочет она!
— Чего не хочет? — не понял Антон.
— Не хочет, чтобы ты ей звонил!
— Почему?
— О господи, грехи мои тяжкие! Мне-то откуда знать?!
— Но ты же с ней только что разговаривала.
— Слушай, ну где мне, простой русской бабе, понять ваши утонченные натуры?!
Волгин помолчал, а затем спросил поникшим голосом:
— Значит, вот так прямо и сказала, что не хочет? Ань, может, ты мне все-таки дашь ее номер телефона, а? А мы уж там как-нибудь сами договоримся…
Тут Анна уже пошла на принцип.
— Нет, не дам!
— А-анечка, ну мне очень, очень, очень надо…
— Антош, Маня сказала «нет», и я не стану…
— Ах, вот так, да?! Ну и ладно! Я все равно ее найду! Я знаю, в каком такси она работает! А тебе еще стыдно будет…
— Дерзай. — Анна нажала на отбой.
Кто-то из «стареньких» КВН-щиков спел однажды: «Вот что с людями делает любовь!..» Воистину. Так оно и было. Анна никогда бы не подумала, что Волгин… Волгин, который никогда ни из-за чего и ни из-за кого «не парился», теперь готов кидаться на поиски какой-то Маши, проведшей с ним одну-единственную ночь. И найдет ведь. Даже если ему придется искать эту женщину, разбившую его холостяцкое сердце, в тридевятом царстве, в тридесятом государстве. И Маня, конечно, никуда не денется. Анне с ее тонкой женской интуицией была хорошо понятна эта игра. Хотя, возможно, Хворостенко просто запуталась и растерялась. Ей всегда нравились мужчины другого типа: надежные, хозяйственные, по-житейски умные… такие, как она сама. К Волгину невозможно было применить ни один из этих эпитетов, иными словами, он являл собой полную противоположность тому идеальному образу, который давно сложился у Мани. С другой стороны, у молодой женщины уже был печальный опыт, когда она, казалось бы, нашла свой идеал. Только никакой любви там и в помине не было. Теперь же, похоже, она влюбилась в ненадежного и безалаберного Волгина как кошка, и даже самой себе боялась в этом признаться.
