— Ты можешь мне вразумительно объяснить, в чем дело? — наконец выдавила она из себя. — При чем тут двадцать лет назад?
Он шумно вздохнул.
— Я как раз в тот вечер хотел тебе рассказать, но, когда опять с ним увидел, такая злость напала! До сих пор не могу понять, зачем ты мне врала. Ну виделись бы и виделись. В конце концов, он твой бывший муж.
— Я не вижусь с бывшим мужем! — выкрикнула Женя. — А с тобой познакомилась совсем недавно. Объясни мне, что происходит?
Он снова вздохнул.
— Хорошо. А ты помнишь премьеру спектакля режиссера Юрия Ковальского?..
— Помню, конечно, — перебила она. — Я тогда впервые в жизни на такое модное мероприятия попала.
— А юношу, который с тобой рядом на этом спектакле сидел, а после, во время банкета, показывал закулисье?
— Помню. Потому что его звали, как и меня, Женей, а мы с ним еще смеялись, что тезки. Откуда ты знаешь? — У Жени потемнело в глазах. — Боже! Это же ты и был!
— Да. Именно я, — с грустью откликнулся Русаков. — И влюбился тогда в тебя с первого взгляда. Такая нежная, красивая, тонкая. Ах, мы чудесно провели время…
— Да, — подхватила Женя, — чудесно. Только я тогда жутко боялась, что платье чужое порву. У вас там, за кулисами, такие катакомбы оказались. Отовсюду что-нибудь торчало.
— А потом ты, как Золушка, исчезла, не оставив ни телефона, ни адреса, ни даже хрустальной туфельки.
— Я и чувствовала себя Золушкой на этом балу, — призналась Женя. — В чужом платье, в чужой роли. А на самом деле — брошенная баба с ребенком.
— Ты еще не была брошенной, — возразил Русаков.
— Знаешь, мне лучше знать, когда я развелась.
— Но я тебя видел с ребенком и с мужем, когда чудом выяснил твой адрес. Стоял во дворе и не решался зайти. А вы вышли втроем. Темка, ты и твой муж. Сын сидел в коляске, а вы с мужем стояли и обнимались. Тогда я и понял, мне в твоей жизни места нет.
Какой ты дурак, Русаков! Даже тогда все напутал! Это наверняка был Ларик, раз ты его теперь узнал. Гена у меня в то время уже не появлялся. Я жила с родителями и постоянно ссорилась с ними. Ларик мне тогда очень помогал. У нас с ним никогда любовных отношений не было! А от тебя я и впрямь тогда сбежала. Ты был таким очаровательным мальчиком — юным и чистым. А я себе казалась умудренной жизнью женщиной. И ребенок на руках. Когда ты меня за кулисами поцеловал, я поняла, что нужно бежать. Ты мне очень понравился! Но я не имела на тебя права. Как я могла сломать тебе жизнь?
— Вот именно тем, что сбежала, ты мне ее и сломала.
— Лучше было повесить на тебя чужого ребенка? Почти уверена: закончилось бы плохо. Не готов ты был тогда к ответственности.
— Я был бы готов, — убежденно проговорил он. — Но ты не дала мне выбора.
Женю вдруг осенило.
— Так, значит, и жену первую ты выбирал, похожую на меня?
— Да.
Ее снова разобрал смех.
— А в магазине что произошло? Признайся уж теперь!
— Масло… нечаянно. Я повернулся. Увидел тебя. Понял, что наконец встретил. Руки разжались. Ну и уронил.
— Растяпа ты, Русаков, во всем растяпа. Если бы ты тогда, во дворе, ко мне подошел, возможно, не упустил бы.
— Молодой был и глупый. Теперь все по-другому.
— Ну да! Ты опять от меня удрал, ничего не выяснив. Как я могу на тебя положиться?
— Хочешь со мной расстаться? — голос у него дрогнул.
— Прежде раскрой одну тайну, — хмыкнула Женя. — Как ты тогда очутился на премьере и почему разгуливал за кулисами?
— Все просто. Моя мама играла в спектакле, но мне не хотелось выставить себя маменькиным сынком. Вот и интриговал.
— Мама теперь в Париже?
— Да, к сожалению, театр она давно бросила. Поедем в свадебное путешествие, познакомитесь.
— Я тебе, между прочим, еще не ответила.
А я спрашивать и не собираюсь. Без тебя знаю. И вновь на двадцать с лишним лет тебя не отпущу. На седьмом десятке, пожалуй, поздновато будет начинать совместную жизнь. Хватит. Оба достаточно помучились. Хоть изредка вспоминала меня эти годы?
— Вспоминала. Как сказку. Даже не верилось, что это действительно было. Чудное мгновение. Пронеслось и исчезло.
— Мы поедем в свадебное путешествие?
— Ты же говорил, что без меня знаешь.
— Значит, едем! Через полчаса я у тебя. Жди.
