— Вот, берите и, пожалуйста, уходите немедленно!
— Благодарю вас, мадам, — произнес Мерлин, взяв записку. — И поверьте, мы вам по-настоящему глубоко благодарны!
— Да, да, спасибо вам, большое спасибо, мадам! — с чувством произнесла Ромина.
Но когда женщина направилась ко входной двери, чтобы их выпустить, Ромина, чуть поколебавшись, остановила ее:
— Простите, пожалуйста, но… не разрешите ли вы нам… мне очень хотелось бы хоть одним глазком взглянуть на комнату, где он жил! Всего на одну секунду! Прошу вас…
— Там сейчас другой жилец, — ответила женщина. — Вселился три дня тому назад. И вообще-то знаете… представился как друг мистера Хантли.
— Друг? Друг мистера Кристофера Хантли? — резко вмешался Мерлин. — Он назвал свое имя?
— Да, месье. Он тоже англичанин. Его зовут мистер Смит… Во всяком случае, он так сказал.
— Скажите, мадам, как вы думаете, а сейчас он дома? — понизил голос Мерлин.
Француженка покачала головой:
— Вряд ли. Хотя точно сказать не могу… Я ведь с раннего утра была на рынке… Знаете, сейчас так трудно купить хорошие, но достаточно дешевые продукты! Чтобы по карману… С едой в Каире в наши дни стало нелегко…
— И все-таки, мадам, прошу вас, позвольте мне взглянуть на его жилище, — не сдавалась Ромина.
— Ладно, бог с вами, идите, — чуть поколебавшись, разрешила француженка. — Но только как можно быстрее. Вы и так пробыли здесь слишком долго… Если они узнают, то вернутся и начнут задавать вопросы… На которые я вряд ли смогу ответить, и тогда…
— Не беспокойтесь, мадам, мы всего на секунду, — пообещал Мерлин.
Дверь в комнату была слегка приоткрыта, и Мерлин осторожно толкнул створку.
То, что предстало перед глазами Ромины, сначала показалось ей чьей-то дурацкой шуткой. Но, чуть приглядевшись, девушка поняла — это совсем не шутка. Скорее результат бесцеремонного обыска!
Опрокинутый стул, разворошенная постель, пустые ящики комода на полу, сорванные со стен куски выцветших обоев…
А в самом углу… Ромина вдруг увидела… ступню человека!
Оцепенев от ужаса, она молча, будто в кошмарном сне, наблюдала, как Мерлин, ударом ноги отбросив валяющийся на полу стул, осторожно дошел до угла и откинул в сторону большой кусок оторванных обоев, почти полностью прикрывающий… тело светловолосого мужчины.
Он лежал на полу, привалившись спиной к стене, а из груди у него торчала… рукоятка охотничьего ножа!
А затем до Ромины донеслось тихое, трагическое восклицание Мерлина:
— Поль! Боже мой, Поль!
Глава 5
— Пошли, — тихо произнес Мерлин и крепко взял Ромину за руку.
— Но… но мы должны…
— Тихо! Пошли отсюда. Молчи!
Он вывел девушку из комнаты на крошечную лестничную площадку, тщательно прикрыв входную дверь.
Мадам Гоха, нетерпеливо ожидая, когда они наконец спустятся и уйдут, стояла внизу.
— Его, наверное, нет, — начала она, но Мерлин повелительным жестом ее остановил.
— Мадам, слушайте меня как можно внимательней. И постарайтесь делать в точности все, как я вам скажу. Освободите свою корзину, возьмите ее и отправляйтесь опять на рынок. А когда будете проходить мимо соседей, скажите им, будто забыли купить что-то важное. И… и постарайтесь не возвращаться домой как можно дольше!
Спускавшаяся по лестнице Ромина заметила, как мадам Гоха смертельно побледнела.
— Вы хотите сказать…
— Увы, мадам, именно это я хочу сказать. Появилась неожиданная проблема. Причем для вас, боюсь, далеко не самая лучшая. Так вот, наверх не ходите… Самое главное для вас сейчас — как можно дольше оставаться вне собственного дома, мадам. Чтобы, если кто-то из них вдруг захочет вернуться, пусть думает, что вы еще не пришли. Теперь вот еще что… Скажите, у вас очень разговорчивые соседи?
Мадам Гоха неопределенно пожала плечами.
— Нет, не очень. Знаете, здесь все боятся всего… Иногда даже собственной тени!
— Что ж, для вас это хорошо. Наверное, даже очень хорошо, мадам, — по-прежнему задумчиво протянул Мерлин. — Ну а теперь идите и освободите корзину… Мы вас здесь подождем. Выйдете из дома вместе с нами. И пожалуйста, поскорее!
Невнятно бормоча что-то себе под нос, мадам Гоха торопливо взяла корзину, отнесла ее в небольшую каморку под лестницей, которая, очевидно, служила ей кухней, и вскоре они услышали, как женщина шумно выкладывает продукты.
Ромина нерешительно коснулась плеча Мерлина:
— Мне… мне плохо… Я вот-вот упаду в обморок.
Он посмотрел на ее побелевшее лицо, затем, к глубочайшему изумлению девушки, сердито произнес:
— А мне почему-то казалось, у вас больше мужества! Жаль, очень жаль, что я так в вас ошибся!
Девушка почувствовала, как от нанесенного оскорбления в ней нарастает непонятная злость. Вот только непонятно на кого — на него или, может, на себя? Но тут ее мысли и ощущения прервала мадам Гоха, торопливо вошедшая в комнату с пустой корзиной в руке.
— Вы готовы? — спросил ее Мерлин. — Очень хорошо. Тогда делайте все, как я вам сказал. Возвращайтесь на базар, а потом сходите навестите кого-нибудь из ваших друзей. Пусть у вас будут надежные свидетели. И ни в коем случае не торопитесь возвращаться домой, договорились?
— Да, месье, я все поняла. Не беспокойтесь, я постараюсь сделать все, как вы велели.
Мерлин открыл дверь, и комнату осветили яркие солнечные лучи, создавая невольный контраст с мрачной атмосферой убогости внутри дома.
— Большое вам спасибо, мадам, — нарочито громко и отчетливо произнес Мерлин. — С вашей стороны было очень любезно сообщить нам о столь неожиданном отъезде нашего близкого друга мистера Хантли. Еще раз спасибо… Что ж, когда он вернется, то передайте ему, пожалуйста, что я остановился в отеле «Нил-Виста». Пусть как можно быстрее свяжется со мной. Это, прежде всего, в его собственных интересах. У меня для него есть очень интересная работа.
— Да, да, конечно же передам, месье. Не беспокойтесь, я все сделаю, как вы просите, месье, — спокойным, почти равнодушным тоном ответила мадам Гоха.
Демонстративно вежливо попрощавшись, Мерлин взял Ромину под руку:
— Пойдем, дорогая, пожалуй, нам пора… Только под ноги смотри, пожалуйста. Получить растяжение связок нам сейчас, думаю, совсем ни к чему… Неужели ни у кого, черт побери, не хватает ума потребовать, чтобы их президент Насер наконец-то занялся благоустройством этого квартала Каира? Как-никак, столица!
Так, подчеркнуто громко и с важным видом разглагольствуя на самые различные темы, он довел Ромину до ждавшей их машины и помог ей сесть. Затем устроился сам, небрежно швырнул в открытое окно целую пригоршню мелких монет окружавшим машину оборванным детишкам и приказал водителю ехать в отель.
