— Что ты говоришь, дочка? — спросил её отец.
Юная дева, прихлёбывая, пила чай.
— Дочка, что ты скажешь? — уже громче, но так же терпеливо повторил её отец (он считал, что ему везло, когда удавалось докричаться до дочери со второго раза).
— А? Что?
Отец спокойно повторил. Потом объяснил, о ком идёт речь.
— А, Громовик? Он интересный мужчина. Было очень весело, когда мы на прошлой неделе играли в догонялки.
— Как ты могла, без спроса? — разозлилась мать. — Почему я об этом ничего не знаю?
— Мама, только не бей меня, — разревелась дочь. — Я буду обороняться…
Хэшана эта семейная сцена всё больше угнетала.
— Ну, что решили?
— Ладно, если такое дело, мы согласны, — решительно сказал Ци Хуан.
— А я не согласна, — возразила жена, — деньги-то ты себе зажилил.
— А тебе они зачем?
Перепалка пошла по второму кругу. Хэшан задумчиво пил чай, а Цзао, по своему обыкновению, ковырялась в носу. Потом подсела к Хэшану и тихо спросила:
— Слушай, а ты, похоже, знаешь моего Громовика.
— Да вроде того, — удивлённо проговорил Хэшан.
— А ты не можешь передать ему записку от меня? — И протягивает ему под столом бумажку с каракулями какими-то. Юноша взял её и спрятал в рукав.
Муж с женой продолжали ругаться, ничего не замечая.
— Вряд ли они договорятся, — шепнула девушка.
И в этот момент в дверь вежливо постучали.
— Пусть проваливает! — закричала жена и запустила в дверь табуреткой.
Отец сделал вид, что читает газету, а девушка уставилась на студента самыми умоляющими глазами.
Хэшан, окинув взглядом всю семейку, повернулся и пошёл открывать. На пороге дожидался, от нетерпения переминаясь с ноги на ногу… кто бы вы думали? Правильно, уже изрядно поднадоевший Громовик.
— Ну что? — с ходу выпалил он, с надеждой заглядывая в глаза Хэшану.
— Дело не выгорело. С ними вообще трудно общаться, не то что о чём-то договариваться, — ответил Хэшан. — Но у меня для тебя всё-таки кое-что есть.
И протянул послание, вручённое ему Цзао.
— О, неужели?! — Громовик аж подпрыгнул на месте от радости и стал покрывать записку поцелуями. Хэшан брезгливо сморщил лицо.
— Э, там могут быть микробы, — сказал он, подумав, что должен предупредить.
— Ничё, моя слюна убивает всех микробов, — радостно откликнулся Громовик и наконец использовал бумажку по назначению, то есть прочитал её. А вы что подумали?
— О, радость моя! — завопил он, после того как с трудом разобрался в каракулях, и, повернувшись к Хэшану, с сияющей физиономией сообщил: — Она согласна со мной бежать. Я её просил об этом недавно.
— Замечательно, — спокойно ответил Хэшан. Всё это уже начинало наводить на него скуку.
Но Громовику хотелось поделиться.
— Мы должны устроить всё так, как будто я её украл, чтобы в случае чего, если вдруг родители нас отыщут, били её не больно. Хотя я не дам её в обиду никому. С этого момента мы с ней муж и жена.
— Что-то я не вижу поблизости священника, — скептически произнёс Хэшан, демонстративно посмотрев направо и налево.
— Да ладно, дружище, брось ты кукситься и помоги нам.
«Почему-то в последнее время всем нужна моя помощь. Используют меня, как хотят, как же это сильно нервирует…» — подумал Хэшан, а сам ответил:
— И как, интересно?
— Отвлеки её родителей, — заискивающе попросил Громовик. — Я больно боюсь скалки её матери. Уже разок испытал на своей шкуре. — Он почесал спину. — Больше не хочу.
— Ладно, а дальше?
— Дальше, я врываюсь в комнату, хватаю мою ненаглядную Цзао, и мы с ней улетаем ко мне в горы, там у меня есть уютный домик. Как раз на двоих. Нам с ней много ли надо? Зарабатываю я неплохо. Будем жить, горя не зная!
— Да, перспективы радужные, — согласился Хэшан. — Ну ладно, действуй. Я тебе махну рукой в окно, когда её мама отвернётся.
— Спасибо, друг, век не забуду! Ты только дверь не запирай, — попросил он напоследок, вовремя спохватившись.
Хэшан, зайдя в дом, угрюмо посмотрел на лисье семейство, уставившееся на него в ожидании новостей. Парень вздохнул и произнёс:
— Как вы меня все достали! Уже вот где сидите, в печёнках. Переночую и утром сразу домой. Месяц буду психологическую реабилитацию проходить после общения с вами, не меньше…
Юноша махнул рукой, закинул меч в угол и, не снимая сапог, завалился на кровать, сразу же заснув. Плевать он хотел на Громовика, на Цзао, на Ци Хуана, на его истеричную жену. Проваливаясь в глубокий, долгожданный сон, он позволил себе думать только о Сяо…
Но у наших влюблённых — я имею в виду Цзао и её крылатого возлюбленного (не путать с ангелом) — и без него всё получилось. Громовик стоял у окна гостиной в ожидании знака. Приняв раздражённый взмах руки Хэшана за сигнал, он перешёл к кухонному окну и стал нерешительно заглядывать в него. Увидев свою любезную невесту, чистящую лук, Громобой воспрял духом и потихоньку постучал по стеклу клювом. Девица прищурилась, пытаясь рассмотреть, кто там стоит во дворе. Увидев своего ненаглядного, подскочила от радости и только было заковыляла к двери, как её окликнула мать:
— Куда это ты собралась, негодница?
Цзао подумала и сказала:
— За мышами, мам, можно?
— Опять ты ешь на ночь, — проворчала мать, но уступила: — Мне принеси одну, обжора…
И счастливая Цзао выскочила за дверь. Больше её никто не видел. Но говорят, что влюблённые и по сей день живут высоко в горах мирно и счастливо. И у них растут пять маленьких Громовят.
* * *
На следующее утро Хэшан со всех ног улепётывал от Ци Хуана и его склочной жены, сходивших с ума из-за пропажи дочери. Они вдвоём напали на бедного юношу и пытались заставить его отправиться спасать их хрупкую дочурку из когтистых лап Громовика. Под непрекращающиеся вопли супругов он бегал по всему дому в поисках меча. Юноша прекрасно знал, что, вернись он к своей невесте без него, она ему голову оторвёт. «Чёрт меня дёрнул швыряться им», — корил он себя. Наконец в углу под циновкой оружие было найдено. Хэшан облегчённо перевёл дух, сунул меч за пояс и, даже не попрощавшись с «гостеприимным» домом, хлопнув за собой дверью, вышел за порог. Хитромордый лис Ци Хуан попытался было его догнать, но юноша, пользуясь моментом, сгрёб склочника за шкирку и от полноты чувств надавал плоской стороной меча по загривку. Жена на вопли мужа не вышла, — быть может, надеялась остаться вдовой? А наш студент уже с лёгким сердцем и поющей душой возвращался к Сяо…
* * *
