— Боюсь, это не моя стезя… — Внезапно Фрэнсис пришла в голову новая идея. — Может, попробовать поработать в «Филлипс тур»?
— Ну да, там как раз освободилась вакансия, — ухмыльнулся он. — Только вряд ли вы подойдете.
— Думаете, я не справлюсь? — Фрэнсис вовремя прикусила язык, не успев сказать, что ведь Кэти же справлялась. Не дай Бог, Ричард подумает, что она говорит так из зависти и злости! Хотя Кэти и на самом деле никогда не блистала талантами.
— Фрэнсис, я вовсе не ставлю под сомнение ваши умственные способности, — словно читая ее мысли, заметил Ричард, поглаживая ножку бокала. — Просто считаю, что вам не следует идти по стопам вашей сестры.
— Это почему? — насупив брови, спросила она. — Не я же начала.
— Вот именно. — Он взял ее за руку и ласково сжал ладонь.
У Фрэнсис перехватило в горле. А внизу живота начало разливаться тепло. Нет, это нечестно!
— Не надо, Фрэнсис! — тихо сказал Ричард. — Пусть все будет как будет. Забудьте.
— Не могу, — прошептала она.
— Почему? — Он заглянул ей в глаза и улыбнулся. — Ну хотя бы попробуйте! Вот увидите, вам станет легче.
— Может, вы правы. Но прошло слишком мало времени. — Она прикусила нижнюю губу. — Вы не могли бы отпустить мою руку?
— Не могу. Так надо. Потом объясню.
— Кажется, я поняла в чем дело. Увидели знакомого и изображаете из себя влюбленного жениха, да?
— Допустим, — улыбнулся Ричард.
— А не проще ли представить меня — и дело с концом?
— Фрэнсис, поверьте мне, я знаю что делаю. — Он придвинулся к ней поближе и тихо сказал: — Это не знакомый, а журналюга из таблоида. Он уже давно меня пасет. Расслабьтесь… — Он поднес ее ладонь к губам и нежно поцеловал. Сначала ямку, потом запястье, потом кончики пальцев. — Ну вот и умница!..
А его глаза уже открыто раздевали ее, и Фрэнсис ощутила, как под тонким трикотажем напряглась грудь. Боже праведный, до чего же приятно!.. Пусть это всего лишь фарс, но Ричард играет свою роль блестяще. И как ему только удается заставить ее поверить во все, что угодно?
Подошел официант, и Фрэнсис, к удивлению и стыду, в первый момент расстроилась, что им помешали! У нее было такое ощущение, что этот ни в чем не повинный человек, который всего лишь исправно выполняет свою работу, застукал ее раздетой наедине с мужчиной! Какой кошмар!
Ричард отпустил ее руку, и она, спустившись с небес на землю, заказала абрикосовое парфе. Она была сыта, но чувствовала необходимость занять себя чем-то. И десерт пришелся как нельзя кстати.
— Дорогая, попробуй шоколадное суфле.
Ричард протянул ей ложку, и Фрэнсис смущенно улыбнулась, наклонилась вперед и слизнула предложенное угощение.
— А ты меня своим не угостишь? — лукаво ухмыльнулся он.
Фрэнсис повиновалась, бормоча под нос:
— А мы уже перешли на «ты»? И вообще, что за бредовая идея кормить друг друга с ложечки? По-моему, мы переигрываем…
— Ничуть! — заверил ее он. — Влюбленные всегда совершают глупости. И потом у тебя отлично получается. Спасибо большое.
Они не спеша выпили по чашечке кофе с коньяком, после чего Ричард предложил вернуться домой на такси.
— Нет, лучше пойдем пешком, — возразила Фрэнсис, сообразив, что ей не под силу остаться с ним наедине на заднем сиденье машины. — Надо же сжечь хотя бы часть калорий.
— Только не это! — ужаснулся он. — Фрэнсис, неужели у тебя задвиг по части похудания?
— Да нет, — улыбнулась она. — Просто грех не прогуляться пешком в такой славный день.
— У такси тоже есть кое-какие преимущества.
— А что, тот журналюга, уже ушел? — поменяла тему Фрэнсис.
— Ушел. — Ричард брезгливо поморщился. — Отвратный тип!
— А почему он вас пасет? — спросила Фрэнсис и тут же сама ответила: — Интересуется вашими подружками?
— Умница! — с усмешкой похвалил ее Ричард. — Пять баллов.
Фрэнсис почувствовала укол ревности. Нет, она точно рехнулась! Какого черта она ревнует?! У нее нет на это никакого права. А как же ее любовь к Тони? Ведь еще сутки назад она рыдала от обиды, что он ее бросил.
Они вышли на набережную, и Фрэнсис, стараясь прогнать неприятные мысли, спросила:
— А откуда этот журналист знает, где и когда вы будете?
— Во-первых, в этом ресторане я бываю довольно часто, ну а во-вторых, у прессы все схвачено. Наверняка подкупил кого-нибудь из обслуги…
— И часто вас преследуют?
— Чаще, чем хотелось бы, — сухо заметил он. — Ну ничего! Скоро я женюсь, и бульварная пресса утратит к моей персоне всяческий интерес.
— А я и не знала, что могу оказаться вам настолько полезной! — с ледяной улыбкой заметила Фрэнсис.
А про себя подумала: да, он ее использует! А чего она хотела? Таков договор. И ее никто не неволил.
Она сама подрядилась сыграть роль его жены. Только не надо переигрывать! И хотя Ричард Каслбери самый привлекательный мужчина из всех, кого ей довелось видеть на своем веку, главная опасность вовсе не в его обаянии, а в ее собственной слабости!
Нет, нужно взять себя в руки! А то она станет очередным трофеем этого искушенного сердцееда. Ричард вполголоса чертыхнулся, остановился и, схватив ее за плечи, развернул лицом к себе.
— В чем дело? — Она подняла на него удивленные глаза. — Что-то случилось?
— Ничего, — буркнул он и, наклонившись, залепил ей рот поцелуем.
На миг Фрэнсис утратила способность думать. Будь он груб, она бы сопротивлялась, но поцелуй был нежным, и, когда язык Ричарда с ласковой настойчивостью обвел контур ее губ, она разомкнула их и ответила на его поцелуй.
Казалось, время остановилось. Словно издалека доносился шум машин. Прохожие смотрели на них и улыбались, но Фрэнсис было все равно. Она полностью отдалась своим ощущениям.
А Ричард прижал ее к себе еще теснее, и поцелуй из нежного перешел в страстный. Фрэнсис тихонько застонала и, обвив его руками за шею, забыла обо всем на свете.
И вдруг все так же внезапно закончилось. Ричард поднял голову и, опустив руки, отступил на шаг, глядя на нее бесстрастным взглядом. И Фрэнсис с изумлением и обидой поняла, что этот поцелуй для него ровным счетом ничего не значит.
— Однако в настойчивости ему не откажешь, — покачав головой, заметил Ричард. — Всегда своего добьется!
Словно во сне Фрэнсис шагнула назад и, оперевшись на гранитный парапет набережной, почувствовала, что у нее дрожат колени.
— Не понимаю… О ком это вы?
— Я имею в виду Алекса Рауди. Журналиста, о котором только что рассказывал, — спокойно объяснил он. — Оказывается, он шел за нами. По-видимому, нежная сцена в плавучем ресторане не убедила его в серьезности моих намерений.
