— Но никогда в жизни ни одна женщина еще не покупала мне ланч!
— Разве тебе не интересно позволить сделать это хотя бы одной из них? — озорно улыбаясь, спросила Кэтрин. — Я — независимый человек и в состоянии угостить ланчем своего любовника. — Она покачала головой, заметив, что выражение его лица стало еще более суровым. — Ты нисколько не изменился с годами!
На протяжении нескольких мгновений они сражались взглядами. Кэтрин не желала сдаваться.
— Хорошо, — произнес наконец Бернард. — Давай поступим следующим образом: сегодня за ланч плачу я. В знак благодарности за твою вечеринку. А в следующий раз, так и быть, это сделаешь ты.
Кэтрин приоткрыла рот, собираясь что-то возразить, но, заметив, каким решительным и грозным стал взгляд Бернарда, тут же закрыла его.
Вообще-то его страсть повелевать изначально привлекала и завораживала ее. Наверное, если бы он не обладал этим качеством, то не был бы столь совершенен. И некоторая надменность и скрытность — все это лишь дополняло его яркую необычную натуру.
— Что будешь пить? Шампанское? — поинтересовался он.
— Разве сегодня какой-то праздник? — Кэтрин пожала плечами.
— Я думал, ты любишь шампанское.
— Люблю. — Она улыбнулась и кивнула. — Спасибо.
Официант принес запотевшую бутылку и наполнил бокалы.
Кэтрин рассеянно пробежала взглядом по строчкам меню и, закрыв его, отложила в сторону.
— Можно попросить тебя об одном одолжении? — спросила она у Бернарда. — Сделай заказ сам.
Он с готовностью кивнул, жестом подозвал официанта и заказал две порции греческого салата и креветки в соусе.
Кэтрин прищурила взгляд.
— По всей вероятности, тебе нередко приходится заказывать блюда для подружек. Сейчас ты сделал это, ни минуты не раздумывая!
Бернард поднял бокал с шампанским.
— Предлагаю выпить. Спорить с тобой на протяжении всего нашего здесь пребывания у меня нет ни малейшего желания.
Кэтрин выпятила пухлые губки.
— Мне тоже не хочется скандалить.
— Зачем же ты вновь и вновь пытаешься вывести меня из себя? — спросил Бернард.
Кэтрин громко засопела.
— Ну же, ответь мне, — нежно пробормотал он, поставил бокал на стол и протянул к ней руки.
Она вложила в них свои изящные ладони.
— Когда ты зашел за мной, то даже не поцеловал. У меня ужасно испортилось настроение.
Бернард негромко рассмеялся.
Какой же замечательно мелодичный у него смех, подумала Кэтрин, с наслаждением слушая его.
— Знаешь, почему я так обошелся с тобой?
Она обиженно покрутила головой.
— Тогда я с удовольствием все объясню, — сказал он, глядя ей прямо в глаза. — Когда я целую тебя, даже непродолжительно и почти невинно, сразу буквально воспламеняюсь, понимаешь? Меня охватывает безудержное желание сорвать с тебя одежду, бросить на кровать и заняться с тобой любовью — медленно, смакуя каждое прикосновение. — Его глаза возбужденно поблескивали. — Или же наоборот — быстро и страстно…
Кэтрин слегка вонзила ногти в его ладони.
— Бернард, прекрати, я тебя умоляю, — протянула она.
В глазах Бернарда заплясали искорки.
— Своими речами я разжигаю в тебе желание?
— Ты прекрасно это знаешь!
Он выпустил ее ладони из своих рук и придвинул к ней бокал с шампанским.
— Вместо секса предлагаю тебе выпить вот это!
— Если я это выпью, то сильно захмелею, — пробормотала Кэтрин.
Бернард усмехнулся.
— С одного-то бокала?
Кэтрин ничего не ответила. Говорить ему о том, что она уже чувствует себя захмелевшей от того только, что он наговорил ей таких вещей, и потому, что находится сейчас с ней рядом, ей не хотелось. Это была ее тайна.
Хотя, вполне возможно, он сам догадывался о том, какое оказывал на нее воздействие одним своим присутствием.
Но между ними существовало не только физическое влечение, Кэтрин ясно это чувствовала. Нечто более глубинное, более ценное. Может, предназначение быть всегда вместе?
— Нам несут салаты! — сообщила она, заметив направлявшегося к их столику официанта.
— Отлично, — ответил Бернард.
Перед ними поставили тарелки и положили приборы.
Кэтрин лениво помешала салат вилкой.
— Сыр, по-видимому, отличный, — пробормотала она, накалывая кусочек брынзы. — Я определяю это по цвету.
— Будем болтать о разной чепухе? — поинтересовался Бернард.
Кэтрин вскинула голову, мгновенно забыв о салате, который вообще не хотела есть.
— Спорить тебе не нравится. Болтать о чепухе — тоже. — Она вздохнула. — О чем же мы будем разговаривать, Бернард? У тебя есть какие-нибудь особые пожелания?
Он посмотрел на пестрый салат на тарелке, раздумывая, над тем, есть ли действительно у него особые пожелания.
Обычно, общаясь с женщинами, он всегда старательно избегал серьезных бесед с признаниями и напрасными обвинениями. Сейчас же ощущал, что готов сам завести подобный разговор. И не понимал, что с ним происходит.
О чем конкретно спрашивать Кэтрин, он не знал. И почему-то опасался заводить с ней речь о чем-то основательном. Когда они обсуждали, что хотят получить друг от друга, именно она заявила, что должна сохранить независимость и свободу, что не желает возлагать на себя какие бы то ни было обязательства.
— Расскажи мне о своем замужестве, — попросил вдруг он.
Выражение лица Кэтрин резко изменилось.
— О замужестве? — переспросила она, растерянно моргая. — Для чего тебе об этом знать?
— Интересно услышать что-нибудь о мужчине, сумевшем завоевать твое сердце!
Как романтично сказано, с иронией отметила Кэтрин. От столь циничного человека, как Бернард Тарлингтон, она не ожидала услышать столь красивых слов о супружеских отношениях. Наверное, в их с Барбарой жизни и присутствовали такие элементы, как завоевание сердца. Их же с Фредди история была совсем иной.
— Разве ты не знаешь о том, что после развода люди не могут давать друг другу объективную оценку? — спросила она.
— Ты ненавидишь своего бывшего мужа?
Кэтрин покачала головой.
— Нет, вовсе нет. Ненавидеть его не имеет ни малейшего смысла. Это было бы глупо и смешно с моей стороны.
Она задумалась.
Фред обладал всеми теми качествами, которые, как ей когда-то казалось, могли бы стать прекрасным фундаментом для создания семьи. Она испытывала по отношению к нему уважение, восхищение и симпатию, то есть то, чего, по ее мнению, было вполне достаточно, чтобы выйти за него замуж.
