Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
– Что будто бы ты появился в этом городе не просто так.
Вот совсем уж некстати вспомнились ей предостережения непутевого Сереги Иванова. Совсем не к месту, но что называется: ее понесло.
– Что ты будто бы крутой из крутых бандитов. И что теперь начнется такое…
– Какое? – глаза у Кима просто заледенели, и чувств в них никаких не стало вовсе, две пустые бездонные глазницы, черные и пустые, будто пропасть.
– Что-то страшное начнется. И что Савельев только начало. Кстати, Тимоша что-то знал. Остались бумаги. Мне Таня сказала сегодня по телефону. – Люба зябко поежилась от собственной смелости, но остановить ее уже было сложно. – Кем ты был в Москве, Ким?
– Не твое дело, Любовь, – фыркнул он ей почти в лицо, потому вдруг вцепился в воротник ее кофты и притянул к себе, заставив ее оторвать свой зад от стула. – Еще раз повторишь такое, голову оторву. А теперь пошла вон.
Отцепил пальцы от ее воротника и брезгливо вытер их полотенцем. Тут же отвернулся и принялся как ни в чем не бывало пить чай и есть торт прямо из коробки.
– Вон – это куда? – уточнила Люба на всякий случай и тут же струсила.
А вдруг ей снова придется выходить из дома на улицу. Куда она ночью со своим чемоданчиком из-под новогодних игрушек? Станет в первую попавшуюся гостиницу стучаться? Там ей сонно ответят, что свободных номеров нет. Она в следующую, пешком через весь город. Там та же история. Еще хорошо, если откроют. А то запросто можно не добудиться дежурной…
– Вон – это значит: почистить зубы и лечь в постель. Зубы не принципиально, постель обязательна. Не хочу, чтобы ты путалась у меня под ногами. Я привык к одиночеству.
«Он это нарочно так!» – Решила она, встав под душ. Нарочно ее унижает, обижает и хочет казаться мерзким. Чтобы она не питала, как он велел, никаких иллюзий.
Он же не такой! Он же всегда был добрым, порядочным, открытым…
А телефонные разговоры ее прослушивал. И бросил ее, бросил, бросил. Уехал, ничего не объяснив. А вернувшись, не захотел ничего изменить.
Он не любил ее. Может, и любил, но не так, как она. Она-то готова была… на все. Даже наказать была готова за предательство, вот и вышла замуж за случайного человека. Хотя, видит бог, решение это далось ей нелегко.
Вода била из сверкающей лейки прямо в лицо и с чего-то казалась ей солоноватой на вкус. А может, это слезы? Наверное, она плачет, прислонившись к гладкой стене его новой душевой кабины! Шикарной такой кабины, с целой кучей кнопочек, крючков, подсветок и клапанов. Наверное, тут имелось что-то еще, кроме обычного душа, бьющего ей в лицо соленой водой. Циркулярный душ, к примеру. Или дополнительные массирующие струи. Она слышала, такие бывают. А может, и правда вода соленая, потому что морская? А что, ему теперь все по плечу, он же теперь крутой.
Нет… Вода была самая обычная. Это она снова плачет. Урожайной выдалась неделя на слезы, сказать нечего.
Люба вытерлась его полотенцем. Толстым, пушистым, с замысловатой вышитой шелком надписью по всему махровому полю. Надела на себя его купальный халат и, высушив волосы, вышла из ванной.
Ким смотрел телевизор в гостиной, которая прежде по старинке именовалась залом. И в прежнем зале под потолком висел старинный абажур с бахромой. Абажур был оранжевым и отбрасывал причудливые блики на потолок. Ей всегда это нравилось и казалось уютным. Сейчас абажур сменило что-то невозможно яркое и сверкающее. Любе было это чуждо, оно ее слепило.
Зал был проходным. Дверь в спальню, отведенную ей на сегодняшнюю ночь, находилась прямо за диваном, на котором восседал хозяин квартиры. Очень не хотелось идти мимо него, а что было делать.
– Чего так долго? Ревела опять? – Ким поймал ее за руку и, дернув, усадил рядом с собой. – Нечего реветь. Что было, то прошло, я же сказал…
– Я поняла, – перебила его Люба и хотела встать с дивана, он не дал, удержав ее за коленку. – Ким… Не нужно…
– Не бойся, приставать не стану. Поговорить хочу.
Говорить им не следовало. Ни к чему хорошему их разговоры привести не могли. Это было очевидно. Она его любила раньше, любит, может быть, и теперь. Он ее за что-то ненавидит и даже презирает, и совершенно не пытается этого скрыть. А наоборот, откровенно подчеркивает свою неприязнь. Какие тут можно вести разговоры при таком раскладе? Недоразумение одно, а не разговоры.
– Я действительно состоял в Москве в бандитской группировке, Люба, – вдруг проговорил Ким.
Он сидел совсем рядом с ней, сильно наклонившись вперед. Боялся, что ли, что она его коснется. Кто знает… Уперся локтями в коленки, сцепил пальцы под подбородком и, уставившись невидящими глазами в пол, говорил ей дикие страшные вещи.
– Это, в самом деле, правда, но это совсем не то, что ты думаешь. И о чем думают другие. А что там действительно было, разбираться не вам и решать тоже не вам. Тому, кто пытается тебя просветить, нужно держать язык за зубами. Все эти догадки могут дорого обойтись…
– Кому? – глухим, мертвым голосом еле вымолвила Люба, как не свалилась с дивана в нервном припадке, сама не поняла.
– И тебе, и тому, кто тебя для чего-то просвещает. – Ким чуть повернул голову в ее сторону, скосив взгляд. – Язык нужно держать на привязи. Это понятно, надеюсь?
Люба кивнула. Начать что-то говорить значило снова не справиться с подступившими слезами. Хватит, наревелась уже. Лучше уж молчать и кивать в ответ, как китайский болванчик.
Ким встал с дивана и прошелся по гостиной. Ее такой знакомый и такой новый и чужой Ким.
Все вроде бы как и прежде. Те же коротко стриженные темные волосы с редкой проседью, у них в роду все рано седели. Все тот же властный твердый рот, темные глаза, длинные ноги, сильные руки, плечи. Все вроде на месте, и все вроде, так же как и прежде, но все уже не то. Все!
Он стал другим, стал чужим, грубым, жестким, колючим, обветренным каким-то.
– Ты… Ты убивал?! – голос предательски сел, заставив сорваться почти на истеричный сип.
– Ой, вот только этого не надо, ладно! – Ким незнакомо взмахнул руками, словно отсекая от себя все, что могло от нее исходить. – Ты убивал? Ты воровал? Ты ругался матом? Какая разница?! Что это меняет, Любовь?! Я не собираюсь себя тебе навязывать, даже более того… Так разве имеет значение то, чем я там занимался. Просто решил немного ввести тебя в курс дела, чтобы ты не собирала обо мне сплетни по городу. Разве имеет значение то, чем я там занимался? Для тебя, во всяком случае.
– Нет.
Люба поднялась с дивана, старательно удерживая халат так, чтобы он не распахнулся. А то еще чего доброго этот самый новый хамоватый Ким заподозрит ее в совращении. Ей стало противно. Противно и от его присутствия рядом с собой, и от обстоятельств, что свели их вместе.
– Это значения не имеет, – проговорила она, открыв дверь в спальню.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
