Фредерика в глубине души очень переживала из-за всей этой ситуации, сложившейся вследствие ее устройства на работу к Лестроуду. Ей не по нраву было то, что Лестроуд готов оплачивать счета за проживание матери и сестры в деревенском отельчике. Одно дело — жить им всем вместе в коттедже, полагавшемся личному шоферу Лестроуда, и совсем другое — пользоваться его щедростью безвозмездно. Это не оправдывалось даже его интересом к Розалин — если это можно назвать интересом. А поскольку Электра была достаточно умудренным и опытным человеком, чтобы понимать, что к чему, и знать пределы возможного, вся эта история только прибавляла беспокойства Фредерике.
Прошло уже две недели с тех пор, как она устроилась шофером в Фартинг-Холл, а мать с сестрой все жили в «Черном быке». Жили со всеми удобствами, и уже даже разговоров не было о том, чтобы привести в порядок коттедж. Правда, Электра заявила, что все это ей не нравится, а когда Электра заявляла, что ей что-то не нравится, спорить с ней было бессмысленно.
Глава 7
Роберт Ролинсон приехал в Фартинг-Холл на уик-энд, а поскольку Электра была его стариннейшей приятельницей, вполне естественно, что ей предложили сменить комфорт «Черного быка» на гостеприимный Фартинг-Ходл. В число гостей, разумеется, была приглашена и Розалин, а Фредерике было отдано распоряжение забрать их с вещами из «Черного быка» и доставить кратчайшим путем в Холл, чтобы не пришлось вызывать такси.
Розалин специально ради этого посетила местного парикмахера и привела в порядок прическу. Вообще-то она привыкла пользоваться услугами самого дорогого парикмахера в Лондоне, и это было чудесным совпадением, что именно он открыл недавно салон в Гритер-Коршэме. Так что неудивительно, что такая его верная клиентка, как старшая мисс Уэллс, приняла его с распростертыми объятиями. Он любовно орудовал над ее золотистой головкой, и, когда она была наконец одета для поездки и ждала Фредерику в отеле, даже та была потрясена ее видом. Сестра с головы до ног была во всем новом и очень дорогом. Туфли, по ее собственному признанию, стоили состояние, но какое состояние, она не имела представления. На ней был серебристо-серый костюм, под который было прекрасно подобрано все до мелочей. Наряд Электры сочетал излюбленные ею черный и белый цвета с явным преимуществом на сей раз белого над черным — и очень шел ей. Она также навестила новый салон-парикмахерскую.
Очаровательная вдовушка села на заднее сиденье «даймлера», откинулась на серебристую обивку спинки и мечтательно произнесла:
— Я несказанно рада встрече с Робертом Ролинсоном. Мы были такими друзьями… такими друзьями.
Фредерика заняла свое место за рулем.
— А как его жена? — спросила она, трогаясь с места.
— У него нет больше жены, дорогая, — сообщила мать, и сказано это было не без удовольствия.
— Значит, он теперь вдовец?
— А как прикажешь называть человека, у которого умерла жена? Бедняга так по ней тоскует. Он мне говорил об этом, когда мы с ним завтракали в Лондоне. Он из тех, кто не может без жены. К счастью для всех, он достаточно богат, чтобы потворствовать своим фантазиям и взять хоть полдюжины новых жен, если только ему это взбредет в голову, — добавила Электра. — Мужчина с деньгами и уймой свободного времени, чтобы их транжирить, — вот что я люблю! — Электра похлопала Розалин по шелковому колену. — Дорогая, кому, как не тебе, знать, что Хамфри подпадает под эту категорию. По крайней мере, с деньгами у него все в порядке, а что касается времени, то оно у него будет, если появится женщина, которая сумеет поощрять его на этом пути. Буквально на днях он говорил мне, что собирается жениться…
— Эта его экономка, Люсиль, не прочь была бы выйти за него, — желчно вставила Розалин. — Но, — добавила она, — должна сказать, у нее ни малейшего шанса.
— Куда уж ей, раз ты тут, дорогая, — прошептала Электра на ухо старшей дочери.
Когда они остановились перед главным входом в Фартинг-Холл, Фредерика уклонилась от того, чтобы нести вещи сестры. Она вытащила из машины чемодан матери и бросила Розалин:
— Надеюсь, ты будешь добра к Люсиль, пока живешь здесь. Она, знаешь ли, не простая экономка… а если уж хочешь знать мое мнение, она была бы отличной хозяйкой Фартинг-Холла.
Красивые губки Розалин презрительно изогнулись, а голубые, как китайский фарфор, глаза холодно блеснули.
— Но это твое мнение, не так ли, милая? А насколько я знаю, Хамфри так не думает. У него другие планы, уж поверь мне.
Фредерика посмотрела на сестру вопросительно.
— Уж не имеешь ли ты в виду себя? — спросила она.
Розалин небрежно передернула точеным плечиком и ответила, стараясь не глядеть на Фредерику.
— А почему бы и нет?! — сказала она с таким видом, будто это было нечто само собой разумеющееся. — Твоя сестренка пользуется известной популярностью в этих краях.
— А ты его любишь? — спросила Фредерика, не совсем понимая, почему ответ на этот вопрос так важен для нее.
Розалин улыбнулась, словно эти слова позабавили ее.
— Какое это имеет значение, — ответила она вопросом на вопрос. — Разве это обязательно, если я собираюсь за него замуж?
— Так принято, — коротко возразила Фредерика. — Если мистер Лестроуд собирается жениться на тебе, а ты его не любишь, ты просто обязана. отказать ему.
— Мы все еще думаем об этой Люсиль? — бросила Розалин насмешливым тоном. — Но у нее было достаточно возможностей выйти за него замуж, разве не так? Столько лет, а все ее крючки и ловушки, как говорят в народе, впустую. Сначала она его секретарша, а теперь экономка. И уже не такая молодая, насколько я понимаю. Как знать, может, она и согласилась на второстепенную роль в его жизни, но время придет, и я с этим разберусь!
— Так ты и в самом деле думаешь выйти за него. — Фредерика закусила губу, а в это время сверху их позвала мать. — Это, по-моему, некрасиво по отношению к Люсиль… и непорядочно.
Розалин проскользнула мимо сестры в открытую дверь и шепнула ей на ухо:
— Ничего нельзя назвать непорядочным, пока это не доказано; непойманный не вор… К тому же я на мелочи не размениваюсь… когда на кон поставлен такой дом!
Не ведая о том, что ее только что обсуждали, Люсиль провела сестер в дом и проверила, чтобы у них было все необходимое. Она потратила немало сил и времени на приготовление им комнат. Фредерика, которая помогала ей повесить шторы и отполировать кое-что из мебели, полагала, что ее родные едва ли заслуживают таких усилий со стороны экономки, и потому она не была удивлена, когда ее мать, внимательно изучив каждую деталь обстановки и отметив, что у них с Розалин роскошная ванная комната, тут же добавила:
— Конечно, по пропорциям эти комнаты просто великолепны, но что касается мебели, то я такую бы не выбрала! — Она, вероятно, угадала, что вощеный ситец выбирала Люсиль, так же как и цвет ковров, а потому ее замечания были особенно резкими. — Лично я полагаю, что синий действует подавляюще в спальне, а такие большие окна требуют очень эффектных штор, чтобы усилить их красоту.
