Люда проснулась от телефонного звонка, это был ее Леша.
– Привет, соня, – весело и громко сказал супруг. – Милашка, как ты? Я соскучился. Сегодня вечером прилечу, заобнимаю, зацелую.
Люда слушала, улыбалась, счастье возвращалось в их дом: «Ура, это мой любимый муж, мой, мой, мой!». Она весело спрыгнула с кровати и побежала в гостиную. Домработница Варя шуршала на кухне, в столовой был накрыт стол, такого чудесного и вкусного завтрака она давно не ела. Дети были веселы и свежи, да и мама забыла тяжелые ночные думы.
День пролетел быстро и незаметно, а к вечеру позвонил Леша и сказал:
– Милочка, я задержусь, прилечу завтра к вечеру, не успел с работой справиться, аврал, – а на заднем фоне резвились дети. Люда только успела задать вопрос:
– Леша, ты сейчас где? – Но в ответ неслись короткие гудки.
В глазах потемнело, тело обмякло, и вновь навалилось отчаяние и слезы. Люда остановилась на обочине, громко включила музыку и выла так громко, что у самой закладывало уши. Очнулась она от стука в боковое стекло, стук был настойчивый и продолжительный. Люда подняла голову с опухшими от слез глазами – это был представитель закона с приятным растерянным лицом. Она открыла окно и молча посмотрела на майора законника. Он начал мямлить:
– Мадам, что случилось? Я могу чем-то помочь?
Она вышла из машины, подошла к нему поближе, внимательно его осмотрела и резким рывком извлекла оружие и приставила себе к сердцу. Мужчина замер, замахал кому-то рукой и стал говорить:
– Тихо, тихо, родная, спокойно, все пройдет. Это сейчас так больно, потерпи, все пройдет. Не думай ни о чем плохом, думай о хорошем. Как тебя зовут, скажи, как зовут?
Тут подоспел напарник, который по базе пробил все данные странной автомобилистки и крикнул: «Люда!».
– Люда, Людочка, Людмила, Милочка, – говорил майор. – Мила, Милочка, тихо, отдай мне пистолет. Тихо, спокойно, разожми пальцы; вот, умничка, молодец. Садись в машину, я завезу тебя домой.
Он посадил ее на пассажирское сиденье, сел за руль и медленно поехал. Напарник в растерянности остался стоять у обочины и только крикнул:
– Эй, майор, еще смена два часа почти, эй… – Но его уже никто не слышал.
Люда сидела тихо и молча, свернувшись полубоком в сиденье, машина была большая и вместительная. Минут 15 ехали молча. Потом Людмила спросила:
– Вы везете меня в тюрьму?
– Почему в тюрьму? – Засмеялся майор.
– Леня! Леонид, – протянув правую руку приветствия, сказал законник и широко улыбнулся. – Я хочу отвезти вас домой, говорите адрес.
– Нет, только не домой, я не хочу домой, – испуганно сказала она.
– Хорошо, не домой. Куда? Говорите адрес. У меня еще смена не окончена, я не могу Вам уделить много внимания.
Люда произнесла адрес и просто тихо плакала. Майор молча вел автомобиль, дорога была серой и безлюдной. Молчание прервал вопрос Леонида: «Зеленые ворота?».
– А, что? Да, зеленые, сейчас я открою.
Ворота медленно открылись, они въехали во двор и остановились. И тут Люда задумалась: а как же он поедет назад, ведь от города 20 км, такси, что ли, ему вызвать. Майор как будто услышал ее вопрос, сказал:
– Сзади ехал напарник на служебном автомобиле, я пойду. Вот вам моя визитка, звоните если что. Всего доброго.
– Спасибо, – сказала она и побрела к дому.
Этот дом, загородный замок, место их счастливого уединения. Сколько душевной любви и радости связано с этим домом. Семья Никитиных не всегда была обеспеченной, как сейчас, были трудные времена, на памперсы денег не было, зато была любовь. Дом строили 8 лет, 8 долгих счастливых лет. Сначала построили баньку с гостевой комнатой, где и жили на момент строительства.
На Люду нахлынули воспоминания. Она тихо вошла в гостиную, не обратив внимания на то, что дверь была не заперта, и села у камина, включив бра. И так в полутьме просидела пару часов.
Тишину прервал мужской голос.
– Люда, Людмила, Вы живы? Людочка, я вам привез сладенького.
Люда подпрыгнула от неожиданности.
– Кто здесь? – спросила она.
– Это я, майор Леонид, не бойтесь.
– Зачем Вы приехали? Я не собираюсь умирать. У меня дети.
– Это очень хорошо. Но я решил…
– Проходите, майор, сейчас будем пить чай. – Люда встала и пошла на кухню. Заварила чай, накрыла на стол и, проходя мимо зеркального комода, краем глаза увидела, какая она «красотка». Заплывшие от слез глаза и остатки косметики.
– Я на минуточку. Вы присаживайтесь и угощайтесь.
Люда вошла в ванную, закрыла за собой дверь и долго глядела в зеркало мимо себя. Раздался стук.
– Я Вас жду.
– Да-да, – ответила Люда, – иду.
Майор был в чудесном расположении духа, благодарил за чай. Пристально рассматривая хозяйку, резко спросил:
– Так что же случилось? Вы должны мне рассказать.
– Да, мне надо с кем-то поделиться.
И Люда медленно, немного запинаясь, рассказала всю историю. Леонид весело лопал конфеты, потом перешел к мармеладу, затем пошел зефир, и Люде стало неудобно, что этот странный мужчина вовсе ей не сочувствует. Она даже разозлилась: «Как же так? Мне так плохо и больно, а он всё ест и ест». Посмотрев майору прямо в глаза, Люда громко спросила:
– Вы что, голодный?
Майор поперхнулся и сказал:
– Да, я голоден. Я целый день на ногах и ничего не ел.
И они оба расхохотались. Люда вдруг отошла, в ее сердце стало тепло. И только сейчас она вспомнила, что мобильный отключен, целый день она не звонила домой, не интересовалась детьми и ничего не знает о них. Но ее раздумья прервал голос майора.
– Люда, послушайте, если Вы действительно считаете, что у Вашего мужа другая женщина, почему Вы не сели в самолет и не полетели туда, чтобы все увидеть своими глазами? Зачем Вы рвете свою душу домыслами? Вы только недавно чуть не совершили самое страшное. А меж тем ничего страшного не произошло. Все живы, здоровы. Подумаешь, смс. Хотите мое мнение? Если он остался там на ночь, сейчас который час? Двадцать два?
– Да, – сказала Люда.
– Значит, звоним в авиакомпанию и вылетаем с Вами к Вашему супругу.
Люда чуть с ума не сошла от простоты умозаключений Леонида.
– Но я не хочу, я боюсь видеть все своими глазами.
Леонид сказал:
– Хорошо. Говорите мне все данные, я сам полечу и все сделаю. И доложу Вам. Договорились?
Люда не знала, что ответить. Мысли путались, желания уличать мужа не было. «Да и что будет, если я все увижу своими глазами? Мне придется разрушить семью. Что потом? Развод? Я не хочу. Я люблю своего мужа. Я не могу его потерять».
