Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
Через некоторое время страж снова появился. Встал напротив решеток, озарил камеру раздражающе ярким светом.
— Говорят, что ты газетчица, — подал он голос, но я снова не повернула головы.
Внутри вспыхнуло нехорошее предчувствие. Прикусив язык, чтобы не наговорить дерзостей, я сжала кулаки и принялась считать до ста, стараясь отогнать нарождавшуюся панику.
Страж шарахнул по решетке сапожищем и ухмыльнулся:
— До встречи, сладенькая.
Я сжала спрятанный между складок пледа подпилок, и когда он вернулся в темноте, открыл решетку и вошел в камеру, была готова нападать первой.
— Соскучилась? — осклабился он и суетливо обтер рукой губы.
Внутри у меня точно скрутилась тугая пружина. Напильник скользил во влажной от страха ладони. В тусклом неровном свете масляной лампы насильник выглядел пугающим великаном, точно чудовище из моего детского кошмара, и, как во сне, одутловатое небритое лицо терялось в глубокой тени. Он стал медленно приближаться, и я невольно подвинулась на лавке.
— Ты красивая и холеная, совсем не похожа на уличных шлюх…
Я сделала глубокий вдох, стараясь удержать себя на месте. В борьбе с противником, превосходящим в росте и весе, можно было рассчитывать лишь на эффект неожиданности.
— Я никогда не пробовал таких… чистеньких.
И в этот момент я соскочила со скамьи и, не глядя, ткнула тяжелым подпилком в лицо насильника. Жаль, до глаза не дотянулась, а лишь распорола острием ему щеку, но из разреза хлынула кровь. Охранник взвыл от боли, и я размахнулась снова, но от хлесткого удара опрокинулась на ледяной пол. Окровавленный напильник отлетел в угол, перед глазами заплясали звездочки, в ушах зашумело. Издалека донесся злобный рык.
— Тварюга!
Только чудом мне удалось откатиться от огромного сапожища, с бешенством всаженного в пол…
Вдруг разъяренный толстяк громко хрюкнул и полетел головой вперед. За ним стоял высокий мужчина в черных одеждах и с лицом, закрытым маской. Глотая слезы, я отползла к решетке и свернулась комочком, прикрывая голову руками. Казалось, что происходящее в камере мне просто снилось в дурном сне.
Тяжело дыша, охранник поднялся, обтер о рукав разбитый нос и дернулся в мою сторону, но нежданный гость мгновенно перекрыл ему дорогу. Секундой позже насильник снова кувыркнулся на пол от мощного удара ногой в живот. Он закашлялся, засипел, но прийти в себя ему не дали. Голос ночного курьера звучал спокойно, даже отстраненно, отчего становилось ясно, что мой спаситель приготовился превратить толстяка в калеку.
— Где. Тебя. Учили. Манерам? — Каждое слово он приправлял мощным ударом ногой. Охранник незаметно откатился к параше. Еще один глухой пинок. Страж странно булькнул, теряя сознание, а его голова окунулась в зловонную дыру.
В этот момент коридор ожил, хотя еще минуту назад люди точно не слышали звуков борьбы. Арестанты взвыли, пространство наполнилось воем.
— Уходи! — прохрипела я, пытаясь сосредоточиться на подернутой дымкой темной фигуре посыльного. — Иначе тебя поймают…
Я не заметила, как он исчез из камеры. Кажется, закрыла глаза всего на секунду, а он уже знакомо растворился в воздухе.
Вонючую нору залил яркий свет магических ламп, пространство наполнили голоса. Прижимаясь спиной к решетке, я сидела на полу и боролась со стремительно подступавшей тьмой. Хотелось уплыть в спасительное беспамятство, но было страшно, что кто-то снова попытается причинить мне вред. Сверху донесся чей-то встревоженный мужской голос:
— Катарина, вы меня слышите? Святые, вы вся в крови!
— Это не моя кровь… — едва шевеля языком, прошептала я.
— Что?
Видимо, не придумав способа получше, чтобы вернуть жертву изнасилования в сознание, меня встряхнули за плечи, отчего в голове точно рассыпали ведро мелких острых гвоздиков. Я с трудом сфокусировала взгляд на расплывавшемся лице напротив. В бледном, как при смерти, суниме с расширенными от ужаса глазами я узнала Кастана Стомму, стоявшего передо мной на одном колене.
— Спорим, вам еще не приходилось вставать на колени перед арестантами, — брякнула я.
— О чем вы говорите? — ошеломленно выдохнул он.
Говорят, что иногда от очень сильного потрясения люди сходили с ума. Видимо, я все-таки немного свихнулась и обязательно расхохоталась бы в лицо судебного заступника, если бы не провалилась в глубокий обморок.
Я пришла в себя сразу, одним махом, открыла глаза и уставилась на тюлевый балдахин, пышными фалдами спускавшийся к огромной постели. Не понимая, где нахожусь, я осторожно села и с возрастающим недоумением огляделась.
Чужая спальня походила на шикарный номер королевского «Грант Отеля», перестроенного из здания бывшей тюрьмы несколько лет назад.[10]Картины, висевшие на стенах, были явными оригиналами, а не копиями, ради заработка перерисованными каким-нибудь талантливым школяром из Академии изящных искусств. Пол из наборного паркета застилал толстый шерстяной ковер с оригинальным орнаментом, а мебель отличалась изяществом и дороговизной.
Тут мне в голову пришла презабавнейшая мысль, вызвавшая сдавленный смешок. Походило на то, что появление ночного посыльного в камере городской башни являлось лишь фантазией, и охранник все-таки совершил надо мной насилие. А я или свихнулась от потрясения и пребывала в изощренной галлюцинации, лишь отдаленно напоминавшей реальную жизнь, или же умерла от побоев и за принятую мученическую смерть отправилась по солнечной дороге на особенное облако, где стояли изящные козетки и зеркала с мраморными столиками.
Тут на высоких дверях повернулась ручка. Створка приоткрылась, и в спальню бочком протиснулась остроглазая нима в форме прислуги и в белом скромном чепце на голове, из-под которого выглядывала вызывающе рыжая прядь волос. В руках горничная несла отглаженное белоснежное платье. Наряд мгновенно меня убедил, что я все-таки ушла в мир иной, а теперь меня собирались произвести в ранг моей тезки, Угодницы Катарины, единственной особы женского пола среди целого сонма святых мужчин.
Увидев, что я сижу на кровати и, точно ослепленная дневным светом сова, растерянно хлопаю глазами, служанка будто вросла в пол. Некоторое время мы разглядывали друг друга. Пауза затягивалась.
— Нас со святой Катариной пронумеруют или меня заставят взять псевдоним? — неожиданно даже для себя спросила я, намекая, что во время церемонии «освящения» в общем-то готова расстаться с именем Катарина, которое получила еще в сиротском приюте.
— А? — Девица стала пунцового цвета.
Никогда бы не подумала, что даже после смерти люди были способны конфузиться.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
