Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Значит, вот она какова, та темноволосая, стройная, стревожным голосом. Любимая женщина «бронзовой маски». Его жену зовут Анна.Любит ли она Манихина, интересно знать? Такого жуткого, такого… А как к немуотносится Марина? Что за отношения связывают этих троих?
Секундочку, добрый доктор Меншиков! А позвольтеосведомиться, какое до всего этого ваше, пардон, собачье дело? Не лучше ливернуться к гораздо более безопасной теме – насчет гиперарсеникума?
– Так как вы, Петр Федорович, к этой версии относитесь?
– А вы? – вприщур глянул на него Манихин.
– Э-э… Как бы это поточнее выразиться… с изумлением, –решительно сказал Александр. – Оно конечно, наука имеет много загадок, да и ввопросах патологической токсикологии я совершенно не специалист, а все-таки –отношусь с изумлением.
– Грубо говоря, вы считаете эту версию туфтой? – спокойнорасставил точки над «i» Манихин.
Александр дипломатично пожал плечами. Есть многое на свете,друг Гораций, что и не снилось нашим мудрецам, и все такое прочее. Однако же…гиперарсеникум… это, воля ваша, господа, как-то крутовато!
– А почему, собственно? – не унимался Манихин. – Ведь меняникто не травит. Мои домашние едят ту же пищу, что и я. Кстати, как правило,готовлю я сам, я очень люблю готовить. Кроме того, в этом доме живут самыеблизкие мне люди, которым я вполне доверяю. Моя жена, с которой мы вместедвадцать лет, с которой прорвались друг к другу через такие препятствия, что ив страшном сне не приснятся. Парень, которому я спас жизнь. – Он неопределенномотнул головой, но нетрудно было догадаться, что имеется в виду Серега. – Идевушка, которая дважды спасла жизнь мне. Понимаете? И все-таки…
– И все-таки вы не очень-то верите в этот самыйгиперарсеникум?
– Я не знаю, во что я верю или не верю, – сказал Манихин. –Знаю одно: я раньше не был таким. Я хочу избавиться от этого, понимаете?
– Еще бы! Но как? Унитиол, я так понял, пробовали?
– Говорю же, я пробовал все, что можно и нельзя. Но картинаусугубляется. Из моего дома удалены все зеркала, но я представляю, какое у менялицо. И когда я думаю об этом – а думаю я об этом постоянно! – у меня возникаетодно-единственное желание. Догадываетесь, какое?
Александр кивнул, не поднимая глаз. У него бы, наверное,возникло такое же самое желание, если бы судьба его так заклеймила…
И вдруг мелькнуло страшное подозрение. Он ведь до сих пор незнает и не понимает, зачем его позвал к себе этот странный, страшный инесчастный человек. А что, если Манихин хочет купить врача… вернее, купить уврача… средство, которое поможет ему быстро развязаться? В этом и заключаетсядля него понятие помощи?
Ну, коли так, «бронзовая маска» дал маху. Сделал ставку нена того человека! Здесь нужен тот добрый доктор, который ратует за эвтаназию, ане доктор Меншиков.
В таком случае не пора ли задать главный вопрос, датьрешительный ответ – и убраться восвояси?
– Петр Федорович, почему вы меня сюда позвали?
Тот поднялся с кресла, медленно прошел к высокому, во всюстену, стояку, на котором в причудливом беспорядке были расставлены горшки иящики с самыми разнообразными цветами. Взял красивый глиняный кувшин,попробовал пальцем воду, начал поливать растения, порою разминая землю пальцем.
Обернулся к Александру:
– Вы удивлены? Я почему-то всегда особенно любил домашниецветы. Не садовые, они обыкновенны, а этих вот затворников. Может быть,предчувствовал, что и сам сделаюсь когда-нибудь затворником? Общение с нимименя неведомым образом утешает, ну, не то чтобы совсем утешает, но успокаивает.
Поболтал в кувшине испачканными землей пальцами, обтер рукитряпицей, засунутой сбоку стеллажа; постоял молча, глядя на зубчатые, лапчатые,перистые листья; потом заговорил:
– Вы спрашиваете, почему я вас позвал? Ну, если честно… выне поймете, ни за что не поймете… но когда я увидел вас там, на берегу… Да несмотрите так, я же говорю, вы не поймете. А объяснить это я не могу. И не хочу.
– Да я не про то, – отмахнулся Александр. – Я про другое.Почему, вернее, зачем вы позвали меня?
Темные губы дрогнули, ослепительно светлые глаза прямовзглянули в глаза Александра.
– На этот вопрос я отвечу. Я хочу сделать вам однопредложение. Я дам вам десять тысяч долларов. А вы… вы съездите на ДальнийВосток. Это последнее средство спасти меня. Спасти мое лицо. Спасти мою жизнь…
Август 2001 года, Зеленый город
Вот уже больше года она здесь… Как странно складываетсяжизнь! Хочешь с чем-то покончить побыстрее, а оно тянется, тянется, словнобезразмерная синтетическая нить, и будто нет ей конца. На самом деле, конечно,рано или поздно порвется и эта нить, однако запас ее прочности куда больше, чемтебе казалось в первую минуту.
Марина медленно вращала лежащий на столе металлический дискс комом серо-белой фаянсовой глины, рассеянно касаясь его пальцами правой руки,но никак не решаясь начать работать. Это состояние нерешительности вот ужесколько времени свойственно всем ее мыслям и поступкам.
Плохо это или хорошо, что желаешь одного, а выходит совсемдругое?.. Марина всегда считала, что ее жизнь, ее судьба – не более чем мягкаяглина в руках какого-то мастера, который вращает, задумчиво вращает свой круг,поддаваясь когда определенному желанию, когда интуиции, когда сознательно,когда непроизвольно шевелит пальцами, то слегка, то сильно вдавливая их в глину– и сам порою удивляется полученному результату. Ну да, недаром скульпторылюбят говорить что-то вроде: «Глина сама себя лепит», или «Глина сама выведет»,или «Глина сама все знает». Раньше это казалось Марине странным, нелепым – нуведь человек же знает совершенно точно, что он хочет вылепить, кружку, кпримеру, коня или русалку! Она, скажем, всегда начинала с карандашного эскиза,держала его перед собой на столе и старалась строго следовать ему. Хотя рисунок– он ведь плоский, он ведь никакой… Постепенно она поняла, что расхожеевыражение о послушной глине (ну вот порою говорят о каком-то человеке, он-детакой бесхарактерный, легко поддается чужому влиянию, просто послушная глина вчьих-то руках) не более чем метафора, выдуманная людьми, которые совершенно, простоклинически не представляют, о чем они говорят. Разве что ремесленник-гончар,который на своем гончарном круге накручивает десятки одинаковых кувшинов иликринок, мог бы так сказать. Но не скульптор, который подчиняется даже невдохновению, а настроению…
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
