Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
— Про какую безопасность ты говоришь, Таня? Я по-прежнему не знаю, что происходит, поняла только, что что-то ужасное, когда ты выдернула меня с дачи и когда отец решил затворить меня накрепко в своих хоромах.
— Что ты знаешь о неприятностях, происходящих в последнее время в делах Бориса и твоего отца?
— Немного.
Она отхлебнула из рюмки, поморщилась и глотнула еще.
«Напьется? — подумала я и успокоилась. — Нечем».
— Борис временами рассказывает мне о своих заботах и о неприятностях тоже, но в последнее время ни он, ни отец старались не говорить при мне на деловые темы. Борька отшучивался. Дом, говорил, загорается с разных концов, а мы его тушим, не беспокойся. Я ему верю. Он никогда не говорит впустую, даже когда шутит. А с недавних пор они меня одну отпускать перестали куда бы то ни было, оберегали. Знаешь, Танюш, как это неприятно! Отец — тот проще: помалкивай, мол, и не задавай вопросов. Придет время — выпьем и пошутим на эту тему.
Я щелкнула для нее зажигалкой и закурила сама, хотя сигарет сегодня сожгла многовато для одного дня, даже для такого длинного, как этот.
— Может, ты меня просветишь, подруженька? Отец сказал, что нанял тебя как частного детектива, чтобы расхлебала ты нашу кашу.
— Невкусная ваша каша, но куда деваться, придется расхлебывать. Вот я только что поцапалась с твоим отцом, потребовавшим от меня рассказать все и как можно быстрее. Что я на это ему ответила?
— Что это может повредить ходу дела…
— Прими такой ответ и ты и не задавай больше вопросов.
Она так неподдельно огорчилась, что мне опять стало ее жалко и неловко — за собственную жесткость.
— Наташ, Боря твой сейчас в большой беде. И ты вместе с ним — тоже, хоть и не подозреваешь об этом. Положение таково, что твое нахождение рядом с мужем сильно ослабляет его позиции, делает его более уязвимым. А без него на тебя немедленно начинается очень серьезная охота. Поэтому самое надежное — спрятать тебя от всех на свете.
— Сицилия! — прошептала она, глядя вниз.
Я проводила ее в ванную и стала стелить себе на диванчике, по-спартански, что, впрочем, учитывая царящую в мире теплынь, не так уж было плохо.
А чуть позже, присев на край собственной кровати, в которой нежилась сейчас Наташа, ответила на ее вопрос о том, куда я собираюсь завтра ее везти, где прятать.
— Только не к отцу! — попросила она жалобно. — Он из меня душу вытрясет!
— Нет! — пообещала я уверенно. — В бордель поедем!
Она хихикнула:
— Как интересно!
И напрасно не поверила. Мысль спрятать ее в массажном салоне миссис Бланк посетила меня сразу после телефонного разговора с Шадовым и понравилась, потому что сомневалась я в том, что Наташа останется для меня доступна после того, как я отвезу ее к отцу. А воспользоваться ею, как крупным козырем, нужда в будущем возникнуть могла. При осуществлении комбинации, план которой начинал помаленьку оформляться в моей голове. Да и недостаточно надежным казался мне теперь хваленый шадовский «сейф», откуда так несложно оказалось сбежать, а значит, несложно будет и забрать хранимое, когда хозяин в очередной раз отвлечется на пять минут.
— А может, меня к Андрею отвезти?
Наконец-то! А я уже решила, что удача моя сегодняшняя кончилась и не хватило ее на это имя, так и не прозвучавшее в нашем разговоре. Сама же я упоминать его не хотела ни за что. Кто знает, а может, придется все-таки болтушке Наташке обсудить завтра с кем-нибудь наш сегодняшний разговор.
— Андрейка у себя почти не бывает, крутится со своими «райскими» делами как заведенный. Мне там спокойно будет.
Я почувствовала, как лоб покрывает испарина. Не часто бывает, что предположение, даже про себя произнесенное шепотом, так блестяще начинает подтверждаться.
— Какими делами? — прозвучало это совсем без интереса, лениво даже, как и нужно было.
— «Райскими»! — улыбнулась Наташа. — Он здесь фирму открыл, строительную, и назвал по-дурацки совсем — «Раем». Борька над ним издевался, зоной, говорил, названьице попахивает.
Наташа широко и сладко зевнула, а я замерла от опасения, что рассказ ее уже закончен.
— А потом они на меня насели вдвоем. Кричали!
Она повернулась на бок и закрыла глаза.
— Говорили, что фирма открыта на подставных лиц и чтобы я никому об Андрейке и Бореньке не говорила, иначе им плохо будет. А я вот — тебе, дуреха болтливая…
Она смолкла. Я осторожно поднялась и, ступая на цыпочках, двинулась к выходу из спальни. Но Наташа еще не совсем спала.
— Так куда завтра поедем? — спросила сонным, теплым голосом, когда я была уже в дверях.
— В бордель! — ответила шепотом и удалилась на диванчик.
Заснула я почти счастливая и почти сразу после того, как голова коснулась подушки.
Глава 5
А проснулась на удивление свежей и отдохнувшей, будто нервов, сигарет и спиртного, употребленного накануне, не было никогда.
Бывает так: просыпаешься утром, которое мудренее, естественно, — и вечерние события, в которых участвовала с таким азартом, вдруг представляются не более как качественным сумбуром, суетой с меленьким содержанием, и становится слегка стыдно перед собой за собственное воодушевление, проявленное к ним накануне.
Сегодня не тот случай. И хотя взгляд мой сейчас был более трезвым, но радость от достигнутого, испытанную мной перед сном, он не уменьшал. И эту радость я, следуя последнему совету гадальных костей и собственному желанию, аккуратно собрав, поместила на хранение в один из уголков своей памяти. Внутри меня будто солнышко засияло.
Солнышко сияло и за окнами тоже. Шторы, раздвинутые мной перед тем как улечься, не загораживали голубое, умытое небо, и по комнате прогуливался легкий, еле заметный ветерок, и так легко было дышать, что жизнь опять представилась занятием прекрасным и удивительным, несмотря ни на какие заморочки.
Было довольно рано, но, зная по опыту, что если позволить себе еще уснуть, то это состояние ясности ума и прозрачности сознания может смениться тяжестью в голове, которую придется терпеть весь день, я поднялась и тихо, чтобы не разбудить Наташу, прокралась на кухню.
Стараясь не обращать внимания на горку грязной посуды возле мойки, — не суждено ей быть мытой до вечера — сунула нос в холодильник и добыла оттуда все, что здоровому человеку необходимо спросонок для приведения себя в бодрое состояние духа.
Стакан теплого молока — после него мне захотелось двигаться, и, если б я была одна, не посмотрела бы на дела и устроила себе часовую пробежку по пустым и прохладным в это время улицам.
Наталью я не хотела оставлять ни на минуту, поэтому это блаженство исключалось. Заменила я его комплексом «тайцзы». Прикрыв дверь в спальню, проделала первые, разминочные движения, с удовольствием чувствуя, как тело приходит в полный порядок, и, разогревшись как следует, с удовольствием перешла к медитативной части. Принимая образы животных, сильных и здоровых существ, подражая их движениям, плавно перетекаюшим одно в другое, я наполнялась энергией и, что более ценно, двигала ее потоками, большими и малыми, по многочисленным, большим и малым, каналам тела, регулируя, а то и восстанавливая их проходимость. Китайское у-шу, выполняемое по всем канонам и требованиям кунг-фу.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
