Мой друг достал мощную лупу и приблизился к картине, чтобы рассмотреть лицо капитана во всех подробностях. Я же задумался над тем, чт́о могло привлечь столь пристальное внимание.
– А когда написана эта картина? – спросил Холмс.
– Меньше года назад. Это подарок принца к годовщине нашей свадьбы.
Мой друг отступил назад и указал хозяйке на картину:
– А что это за пара изящных бриллиантовых ласточек у вас в волосах? Фамильная драгоценность, я полагаю?
– Совсем нет, – возразила она.
– А что же тогда, позвольте осведомиться? – настаивал Холмс.
– Еще один подарок принца. Я слышала, он получил его от Катарины Шратт, актрисы из Вены.
Мы с Холмсом вернулись в свои кресла. Сыщик ободряюще посмотрел на миссис Бэррингтон:
– Не могли бы вы во всех подробностях описать события, предшествовавшие отъезду вашего мужа?
– Во время завтрака – мы пили кофе с тостами – мальчик, помощник конюха, принес записку, адресованную «Капитану Бэррингтону. Лично в руки». Паренек не знал, от кого она.
Муж прочитал записку и расхохотался. Затем сунул записку в карман и пояснил: «Мне предлагают рискованное предприятие, от которого я не в силах отказаться. Я все расскажу тебе позже, а сейчас мне надо спешить».
Я спросила: «Когда ты вернешься?»
«На рассвете», – ответил он.
Тогда я воскликнула: «На рассвете?! По крайней мере, скажи, о чем говорится в записке».
Он снова рассмеялся: «Не волнуйся. Ты обо всем узнаешь завтра, обещаю» – и добавил, что вернется с букетом цикламенов, которые соберет в лесу на горе Витоша. Звонко щелкнул каблуками, вскинул руку к виску, как будто отдавая честь, и ушел в прекрасном расположении духа.
Через некоторое время я в окно увидела мужа верхом на Бригадире. В руках он вертел ту записку. Вскоре он ускакал. – Голос ее осекся, а потом она вздохнула. – С тех пор я его больше не видела.
– Капитан Бэррингтон часто проводил ночь вне дома? – поинтересовался мой друг.
– Нет, раньше такого не было никогда, – ответила миссис Бэррингтон.
Не в силах сдержать любопытство, я вставил:
– А что, все красивые болгарские девушки выходят замуж за офицеров британской армии?
Миссис Бэррингтон зарделась:
– Я бы так не сказала.
Тут я сам засмущался и поспешил перевести взгляд моего друга. Против ожидания, Холмс не выказывал нетерпения, слушая сумбурный рассказ, а, наоборот, внимал ему спокойно и вдумчиво.
– Возможно, ваш брак с англичанином имеет какое-то отношение к его исчезновению. Не могли бы вы рассказать нам, как был заключен ваш брачный союз? – попросил Холмс.
– Для этого нужно вернуться на несколько лет назад, когда еще был жив мой отец, – ответила миссис Бэррингтон и добавила, явно обеспокоившись: – В этой истории много непонятного. Я… я даже не знаю…
– Мы в полном вашем распоряжении, – заверил Холмс с успокоительной улыбкой.
– Наши родовые владения огромны. Как у нас говорят, из окон одной фермы не увидишь дым, который валит из труб другой. Мой отец владел сотнями тысяч гектаров плодородных земель и лесных угодий здесь, в Болгарии, а также во Франции, Венгрии и где-то еще, как мне объясняли. Но там я никогда не бывала и не знаю, чт́о они собой представляют. – Она замялась. – Но дело не в этом, а в одном моем родственнике, с которым, как мне кажется, вы уже встречались.
– И кто же это? – уточнил Холмс.
– Одна из самых важных персон в окружении принца. Военный министр.
– Полковник Калчев! – воскликнул я, вспомнив предостережения Майкрофта.
– Да. Моя семья носит ту же фамилию. Константин – мой кузен. Он делает все возможное, чтобы лишить меня моих поместий.
– А какое отношение ваш кузен имеет к этим землям, позвольте спросить? – поинтересовался Холмс.
– Наши отцы были родными братьями. Причем отец Константина, старший из них двоих, умер на несколько лет раньше моего отца. Если бы Константин не был внебрачным ребенком, то унаследовал бы все земли Калчевых. Его страстное желание завладеть ими переросло в навязчивую идею. Вы не можете себе представить, с каким облегчением вздохнул мой отец, когда Константин уехал в Вену, чтобы вступить в австро-венгерскую армию. Именно там он и свел самую тесную дружбу с неким лейтенантом.
– Вы имеете в виду принца Фердинанда? – догадалась я.
Миссис Бэррингтон кивнула.
– Какое-то время ничто не предвещало беды. Как вдруг агенты русского царя похитили предшественника Фердинанда и отправили в ссылку. Это было как гром среди ясного неба. Каково же оказалось наше удивление, когда мы узнали, что Константин предложил кандидатуру Фердинанда Великому народному собранию Болгарии и его предложение принято. Мой кузен вернулся в Софию победителем вместе с новым принцем-регентом.
– Но при чем тут ваш брак с англичанином? – озадачился я.
– Мой отец был дружен с британским послом. Сэр Пендерел и подал нам мысль, что мы должны искать такой же защиты от чужих притязаний на наши владения, какой для Болгарии послужит родство Фердинанда с королевой Викторией. Мой отец и сэр Пендерел были убеждены, что… – Она запнулась. – Мой отец был уверен, что кузен начнет мстить, причем жестоко, как каждый македонец, жаждущий вернуть себе земли, которые считает своими по праву рождения. Если только я…
– Если только вы не станете женой англичанина? – продолжил я, как бы невзначай.
Она кивнула.
– Моя мать умерла много лет назад. Отец понимал, что у него уже никогда не будет сына, который мог бы унаследовать все наши владения, и был очень этим обеспокоен. «Дочь моя, твой пол делает тебя очень уязвимой, – сказал он мне однажды. – Ты должна отправиться в Англию. Сейчас более всего меня беспокоит твое замужество. Я уже стар, и жить мне осталось недолго. Если ты не выйдешь замуж за англичанина, до того как я умру, твой кузен отберет у тебя все наши поместья. Не надейся, что принц-регент встанет на твою защиту. Наоборот, он будет только содействовать Константину и всячески поощрять его».
Миссис Бэррингтон обернулась и своей изящной ручкой указала на полочку с одиноко стоящим «Справочником титулованных особ, землевладельцев и государственных служащих» Келли.
– Каждый вечер я наблюдала, как отец перелистывает эту книгу и отмечает имена потенциальных женихов. К тому времени стало ясно, что он смертельно болен.
– Полагаю, капитан Бэррингтон оказался среди претендентов на вашу руку и сердце, – заметил Холмс. – И как же вы добились желаемого?
– За это я снова должна благодарить британского посла, – продолжала миссис Бэррингтон. – В Англии наступил сезон охоты. Сэр Пендерел объяснил нам, что для молодого честолюбивого офицера вроде капитана Бэррингтона нет более верного способа возвыситься в обществе и даже быть представленным ко двору, чем отличиться на охоте. Он добавил, что многие готовы свести небо с землею, лишь бы поохотиться на лис в Маркет-Харборо, ибо эта охота, которую устраивает мистер Ферни Биллесдон, самая престижная из всех. Сэр Пендерел заверил нас, что запросто добьется для меня приглашения от самого мистера Ферни.
