– Прекрасно! – крикнула она в ответ.
– Вот и умница, – сказал папа.
Софи закрыла глаза, совершила прыжок в гиперпространство и направилась обратным курсом к Облачному городу.
Вторник, 3 апреля 2012. Манчестер, Спорт-сити, набережная, квартира 12
Апрельское солнце пробивалось сквозь шторы, когда Том проснулся. Ведущий на канале его радиочасов сообщал о серьезных затруднениях при въезде в город.
Том встал, раздвинул шторы, немного постоял у окна под яркими лучами нежаркого солнца. Зевнув, он опустился в кресло перед письменным столом, с силой упираясь в подлокотники, чтобы не перегрузить колени. Он включил нужную ему программу – пора составить расписание тренировок на ближайшую неделю. Пока загружалась программа, решил проверить почту.
Первое электронное письмо пришло от слесаря – по поводу взломанной двери. Второе – от начальника Тома в сфере британского велосипедного спорта.
«Том, – сообщало письмо, – вчера поздно вечером мы получили уведомление из МОК. Вскоре они объявят об изменениях критериев участия в квалификационных заездах перед Лондонской Олимпиадой 2012 года. В каждой спринтерской гонке будет теперь позволено участвовать от каждой страны лишь по одному спортсмену. Поговори с Зоей и Кейт до официального сообщения – как ты понимаешь, в квалификации теперь сможет принять участие только одна из них».
Далее в письме излагались заверения в том, что будет подан решительный протест в связи с изменениями правил, введенными МОК, впрочем, Тому советовали на этот протест больших надежд не возлагать.
– О боже, – еле слышно вымолвил Том и перечитал письмо.
Он вздохнул и опустил голову на руки.
Со своими девочками он познакомился в один и тот же день, в 1999 году, когда работал в элитной перспективной программе. Он уже год вел два класса на велодроме в Манчестере, и при каждых соревнованиях у него было ровно три дня для отбора талантливых подростков. Три дня… Не так уж много… За годы он выработал некую хитрость: в первый день садился при входе – вроде как секретарь. Это давало ему возможность поговорить с новичками, последить за их поведением, когда они пребывали в не самом хорошем расположении духа. Так ребята раскрывались лучше.
В тот день самой первой явилась Зоя. Ей было тогда девятнадцать. Высокая, стройная, сердитая. В черном пуховике. Глаза подведены черным, голова обрита наголо. Она не улыбалась, но, черт побери, Том уважал ребят, приезжавших пораньше. Явился первым – считай, застолбил для себя место. На треке остальные будут следить за тобой в спринте, ориентироваться на тебя. Будут наблюдать за едва заметным подрагиванием твоих икроножных мышц, означающим, что ты набираешь скорость. А к тому времени, когда остальные успеют среагировать, ты уже будешь на долю секунды впереди. Тот, кто прибыл на велодром на час раньше других, на треке сможет отвоевать десятую долю секунды. Из таких пропорций складывалась победа.
Зоя подошла прямо к столу и бросила на него свою сумку.
– Доброе утро, мисс, – сказал Том. – Чем могу быть полезен?
Зоя устремила взгляд на турникеты, отделявшие вестибюль от велодрома.
– Элитная перспективная программа, – процедила она сквозь зубы.
Том ухмыльнулся.
– А мы прямо такие перспективные, да?
Она была не в настроении и шуток не принимала.
– Зоя Касл, – буркнула она. – Я в списке; тренер – Томас Восс.
– Восс? Этот старикан? Зоя сделала большие глаза.
– Слушайте, может, вы просто посмотрите список, а? Том порылся в бумагах и пожал плечами.
– Наверное, еще не принесли, – сказала Зоя. – Я рано приехала.
– Рано для чего?
Она явно больше не могла сдерживаться.
– Слушайте, я же сказала: я приехала для участия в…
– Что ж, будем надеяться, что катаетесь вы так же быстро, как выходите из себя, мисс Зоя Касл.
Она кинула на него мрачный взгляд, и Том пропустил ее на велодром. Зоя ухитрилась зацепиться за турникет ручками сумки и провозилась целую минуту, пока их не высвободила. Здорово она тогда разозлилась! Том наблюдал за ней испуганным, но и восторженным взглядом ребенка, постучавшего по стенке террариума и разбудившего нечто злобное.
Он выждал минуту, а потом пошел вслед за Зоей. Он любил смотреть, как на велодром реагируют спортсмены. Трибуны на двенадцать тысяч мест поднимались до самой куполообразной крыши – так высоко, что свет от стеклянных панелей до трека не доходил. Широкие квадратные снопы солнечных лучей преодолевали огромную пропасть и внизу тускнели. На лакированных досках трека от них оставались только блеклые отсветы. Было яркое зимнее утро, здесь же царили сумерки. Том наблюдал за Зоей. Она подошла к краю трека и бросила сумку рядом с линией старта. По пустому гигантскому залу прокатилось эхо.
Потом она сняла туфли и носки, шагнула на трек, чтобы проверить наклон босыми ступнями. Немного прошлась против часовой стрелки. На прямых отрезках наклон был маленьким, а на виражах настолько крутым, что ее ступни едва не соскальзывали. Она побежала трусцой, затем прибавила скорость, и Том почувствовал, как волоски у него на шее встают дыбом. Зоя расставила руки, издав странный крик, эхом разнесшийся по пустому пространству.
Через полчаса Том уже возвратился за секретарский стол – появилась Кейт. На ней были две флисовые куртки и вязаная шапочка, из-под шапочки торчали пряди светлых волос.
Она улыбнулась Тому.
– Простите, я, наверное, слишком рано? Я не знала, сколько времени займет путь от гостиницы. То есть я могу прийти позже, если… ну, вы понимаете.
Она остановилась между входной дверью и его столом. Том склонил голову набок, наблюдая за ней.
– Я приехала на элитную перспективную программу, – сказала Кейт неуверенно. – Это ведь сегодня, правда? Я получила письмо. Но, может быть, тут много разных там тренировок? Извините, если я что-то напутала.
Том уперся локтями в крышку стола, положил подбородок на руки и улыбнулся Кейт.
– Глубокий вдох, – сказал он. Она сделала вдох и рассмеялась.
– Простите.
– Начнем сначала. При рождении вам какое дали имя, милочка?
– О да, прошу прощения. Кэтрин Медоус. Кейт.
Том часто заморгал, глядя на листок, прикрепленный к клипборду.
– Кэтрин Энн Медоус, чемпионка Северной Англии по дорожным и трековым гонкам в возрастных категориях до двенадцати, четырнадцати, шестнадцати и восемнадцати лет. Результаты у вас впечатляющие, но за последние шесть месяцев – тишина. Мы что же, забыли, как побеждать?
Кейт покраснела.
– Нет.
– И?
– Я не участвовала в гонках.
– Травмы?
– У меня умер отец. Извините.
