Управляющий банком, впечатленный именем ее жениха, все проверив, объявил, что Рите нечего беспокоиться.
Рита вернулась домой в отличном настроении.
— У меня такое чувство, что моя звезда только что засияла еще ярче, — сказала она Хелен. — Удача вновь повернулась ко мне лицом. И раз я стану женой Питера, я собираюсь начать новую жизнь. Ты увидишь, Хелен, я буду замечательной женой… А позже заберу в Найроби Пэтти и постараюсь быть ей хорошей матерью. Получив кучу денег, я обязательно вспомню и о тебе! — Она добродушно засмеялась.
— Мне ничего не нужно, — резко ответила Хелен и отвернулась. — Я только хочу видеть Пэтти счастливой.
Пасмурным и холодным днем Хелен, пока была в квартире одна, решила немного отдохнуть и послушать «Ромео и Джульетту» Чайковского, музыку, которую любила она, любил Крис… и Питер тоже.
Питер зашел неожиданно — у него не состоялась деловая встреча, и он забежал проведать невесту.
Едва Хелен открыла дверь, Питер сразу же узнал знакомую мелодию.
— О, одна из моих любимых! Как это приятно, Хелен! — воскликнул он.
Хелен быстро повернулась и пошла в гостиную. Питер последовал за ней. Они погрузились в прекрасную музыку, а когда пластинка закончилась, Питер улыбнулся девушке:
— Это было чудесно! Знаете, я уже давно не слышал ничего хорошего. Мне это было так нужно…
Хелен улыбнулась ему в ответ. Их старая дружба вновь воскресла, и девушка внезапно ощутила себя счастливой, впервые с тех пор, как умер ее дядя.
— Еще что-нибудь поставить? — спросила она.
— Да, с удовольствием послушал бы! — ответил Питер и, откинувшись на спинку кресла, стал набивать трубку, но, вспомнив, что Рита не любила табачный дым, достал из коробки сигарету и закурил, задумчиво наблюдая за Хелен. Какая она славная… с ней так легко и спокойно общаться…
Внезапно Питер поймал себя на мысли, что со времени объявления помолвки с Ритой вел какой-то беспорядочный образ жизни, слишком беспокойный, на его вкус. Человек, любящий прогулки на свежем воздухе и занятия спортом, он не привык тревожиться, как сейчас, когда раздумывал о Рите, об их будущей совместной жизни. Она по-прежнему волновала его и была для него прекрасной и соблазнительной, как прежде, но постепенно в сознании Питера укреплялась мысль, что он совсем не хочет жить так, как Рита планирует. Он мог, конечно, вытерпеть и походы в театр, и в кино, и веселую вечеринку, но — изредка. А с тех пор, как Рита оправилась после операции, она только и делала, что развлекалась, вставала поздно, не раньше одиннадцати, а ему хотелось, чтобы она совершала с ним утренние прогулки верхом. И эта квартира, похожая на оранжерею… Питер считал все это немного искусственным, как и развлечения, которые, казалось, были необходимы Рите, словно воздух. Он размышлял, захочет ли она жить в сельской местности, гулять с ним, ездить верхом или устроит ему такую же беспокойную, полную сомнительных удовольствий жизнь, которую многие ведут и в Найроби? Когда Питер Фаррингтон позволял себе задумываться об этом, он неизбежно оказывался в тупике.
И ее предполагаемая любовь к музыке… Рита говорила, что любит хорошую музыку… накупила пластинок, но никогда не слушала их, и это тоже было странно. Вероятнее всего, она не была подлинным меломаном, как Хелен. Не было в ней и стремления к покою. Казалось, Рита нуждалась только в развлечениях и в нем, Питере…
Он был терпим к такому поведению Риты, пока находился под ее чарами, рядом с ней. Но когда уходил и имел время поразмыслить, начинал сравнивать ее с Хелен, казавшейся ему родной душой… Вот и сейчас он сравнивал их и неловко признавался себе, что ему ужасно хочется сидеть вот так, у камина, слушать Чайковского, смотреть в глаза Хелен. И не было никаких тревог и волнений, и он был абсолютно счастлив. Питер задумался о Хелен. Он не говорил с ней наедине с того самого вечера, когда она рассказала ему о Кристофере.
Прозвенел дверной звонок, грубо прервав прекрасную музыку. Питер нахмурился. Хелен вздохнула. Она тоже расслабилась и была счастлива, но теперь выражение усталости опять вернулось на ее лицо.
— Должно быть, это Рита. Она иногда забывает ключи, — сказала она.
— Я открою. — Прежде чем Хелен успела встать, Питер быстрыми шагами пересек гостиную и вышел в холл.
Хелен сделала потише звук и прислушалась. Без сомнения, это Рита. Глен отправилась с подружкой в кино, никто не ожидался с визитом. И вдруг ее сердце вздрогнуло, Питер, вежливо и дружелюбно говорил:
— О да, я слышал о вас от сестры. Конечно, проходите… — Затем он сунул голову в дверь и вполголоса сказал Хелен: — Отменяется наш Чайковский! Это адвокат Риты, мистер Кресланд. Мне пришлось впустить его. Он сейчас раздевается.
Хелен безмолвно застыла. Слишком поздно было жалеть, что она не сама открыла дверь. С тех пор как Рита покинула клинику, ее терзал страх, что Найджел придет в дом и начнутся неприятности, но в последние несколько дней она как-то забыла об этом и даже не упоминала его имени.
Хелен, по природе далекая от того, чтобы быть интриганкой, как Рита, уже не могла справиться с ситуацией. Она с тревогой смотрела на входившего в гостиную Найджела. Один бог знает, что на это скажет Рита! Ужасно!
Найджел взглянул на девушку с насмешкой.
— А, моя дорогая мисс Шоу! Как поживаете? — спросил он и протянул ей руку.
Хелен покраснела. Она знала, что Питер наблюдает за ними, и вновь, вопреки своему отвращению к хитрости и лжи, была вынуждена принять участие в игре. Было время, когда она чувствовала к бывшему любовнику Риты некоторую симпатию, но только не сейчас. Он оказался человеком неприятным, и вдобавок ко всему Хелен не сможет забыть страданий Пэтти, причиной которых он был.
Девушка едва коснулась пальцев Найджела. Она видела, что он склонен играть роль адвоката и, похоже, ситуация доставляла ему истинное удовольствие.
Он повернулся к Питеру и довольно любезно заговорил с ним.
— Очаровательная квартирка и такая теплая, что приятно в эти холодные дни, — оживленно сказал он, протягивая руки к электрическому камину.
— Все еще идет снег? — вежливо поддержал разговор Питер и бросил на Хелен взгляд, ясно говоривший, как он раздосадован помехой, прервавшей музыку.
Найджел опустился в кресло и усмехнулся Хелен, затем перевел взгляд на высокого, элегантного молодого мужчину.
«Итак, вот, значит, каков Пьеро Риты! — мрачно подумал он. — Очень молодой и именно того типа, что обычно привлекают женщин. Но слишком молод для нее. Слишком славный, а значит, никогда не сможет удержать такую женщину, как она. Рита нуждается в опытной руке, черт бы ее подрал!» — мысленно выругался он, и внезапная ревность к Питеру Фаррингтону стерла улыбку с его лица.
Какое-то время мужчины вели бессвязный разговор о погоде, обсуждали правительство и затем перешли на Восточную Африку.
— Вам посчастливилось жить в таком месте, как Найроби, — заметил Найджел. — Я слышал, что основная часть страны по сей день остается сельской местностью.
