За ее спиной внезапно открылась дверь. Инстинктивно обернувшись, молодая женщина не поверила своим глазам. А когда убедилась, что глаза не обманывают, то горячо возмечтала о смерти, но только чтобы та пришла и забрала ее именно в этот ужасный момент.
В дверях стояла Рита. Одетая в меха, с безупречным макияжем и с великолепно уложенными волосами, она составляла разительный контраст с бледной ненакрашенной Шелли в мешковатом пальто. Скользнув по ней равнодушным взглядом, красотка подошла к хозяину кабинета, не обращая больше никакого внимания на присутствие постороннего человека. Видимо, сочла Шелли слишком невзрачной, чтобы проявлять к ней интерес.
— Послушай, Стив, я не намерена терпеть такое обращение! — без предисловий заявила Рита. — Я тебе не какая-нибудь бесчувственная кукла — поиграл и положил в шкаф!
У Шелли так закружилась голова, что пришлось ухватиться за подлокотники кресла. Итак, опять ложь. Наглая ложь со стороны мужчины, к которому она, переступив через свою гордость, приехала сообщить об их общем ребенке! Теперь уже никакие слова не помогут — и так ясно, что всем ее надеждам пришел конец. Вот он каков, мужчина ее мечты — ведь так она называла его с первой минуты знакомства — трусливый, эгоистичный, лживый… И повторила его же слова, только переадресовав их ему: такой же, как и все остальные мужчины.
Шелли не видела больше смысла оставаться в кабинете. Пусть эти двое разбираются между собой — они явно стоят друг друга. А ей здесь делать нечего. К тому же уже первые слова Стивена показали, что ее поездка в Глазго оказалась совершенно напрасной: ему нет никакого дела до их ребенка. Она поднялась.
— Я ухожу, — твердым голосом произнесла Шелли. — Мне и так уже ясно, насколько неуместен мой визит. И новость, с которой я приехала, тоже. — С этими словами она направилась к двери.
— Нет, ты никуда не уйдешь! — взревел Стивен, до сего момента лишь молча взиравший на обеих женщин.
Он вскочил с кресла, явно намереваясь остановить Шелли. Но тут Рита, мгновенно оценив ситуацию, ринулась ему наперерез. Совершенно беспардонно схватив самого богатого холостяка Шотландии за лацканы пиджака, она потребовала:
— Нет, постой! А ну-ка объясни, что здесь происходит и что это за дамочка! Только побыстрей, пока я не разобралась с ней по-свойски!
Шелли не стала дожидаться, когда разъяренная светская львица приведет угрозы в исполнение. И уж конечно ей не хотелось узнать, каким образом Стивен успокоит разбушевавшуюся подружку. Она выбежала из кабинета и, только когда очутилась в лифте, дала волю чувствам. Лишь стены стали безмолвными свидетелями ее горького отчаяния.
Только сейчас она поняла, как много ожидала от этой встречи. Совет врача на самом деле послужил лишь предлогом для того, чтобы увидеть Стивена. Несмотря ни на что, Шелли в глубине души верила, что ребенок поможет вернуть то, что утратили взрослые. Заставит Стивена выслушать и простить ее и начать отчет их отношений сначала. Быть рядом с ним — вот что было заветной целью ее приезда в Глазго.
И уже выходя на улицу, в темноту и декабрьский холод, Шелли поняла причину такого странного желания. Счастье видеть Стивена, смотреть в его глаза, носить под сердцем его ребенка, верить, что у них есть будущее, — всему этому есть простое объяснение. И так же, как и в случае с беременностью, оно просто не приходило ей в голову.
Неужели она такая дура, что позволили себе влюбиться в Стивена Лонгвуда? Богатые красавцы, владельцы банков, яхт, загородных имений для таких роскошных блондинок, как Рита, не для нее, и они не должны волновать ее сердца.
Но, тем не менее, судьба сыграла с ней злую шутку: она полюбила Стивена. Тяжело опустившись на скамейку недалеко от офиса банка, Шелли уставилась перед собой. В мозгу билась лишь одна мысль: я люблю его, люблю с первого взгляда, с первого прикосновения… Да, она оказалась настолько неопытной, что просмотрела зарождение этого опасного чувства, не выдернула первые ростки ядовитого растения. А теперь бороться слишком поздно — остается только подчиниться неизбежному.
Шелли пригнула голову к коленям, обняв себя руками за плечи. Она инстинктивно пыталась защититься от жестокой реальности, уйти в себя. Ее привычный мир потерпел крушение, так какое ей дело до идущих мимо нее людей, окружающих ее домов, сверкающих витрин магазинов и проносящихся по улицам машин?
Безответная любовь к мужчине, для которого она стала лишь очередной игрушкой в постели, жила внутри нее. К мужчине, который унизил ее и растоптал все самые светлые чувства и надежды, прежде чем окончательно уйти из ее жизни. К мужчине, для которого не существовало такого понятая, как верность, — ведь он врал не только ей, но и своей невесте. И от такого человека она ждет ребенка! Боже, это невыносимо!
Шелли показалось, будто небо всей тяжестью упало ей на плечи, лишая сил сопротивляться судьбе. Без работы, без денег, беременная от самовлюбленного негодяя, который знать ничего не хочет о ней и ребенке, — такого не пожелаешь и злейшему врагу!
Слез больше не осталось. Лишь израненное сердце плакало кровавыми слезами о загубленной жизни, о безответной любви, об униженной гордости. А равнодушные люди спешили мимо, не обращая внимания па одинокую фигуру, сгорбившуюся на скамейке под порывами холодного ветра со снегом.
Да и Шелли мало заботило то, что происходило вокруг. Поэтому, когда напротив остановилась машина, она не обратила на нее никакого внимания. Не заметила она и черноволосого мужчину, выскочившего из автомобиля и побежавшего к тому месту, где она сидела.
И только когда Стивен дотронулся до ее плеча, Шелли, вздрогнув от неожиданности, подняла глаза на мужчину, склонившегося над ней.
— Я ведь не все тебе сказал, — тихо произнес он. — А ты уже убежала. Так что предлагаю продолжить наш разговор… но не на улице.
— Как ты нашел меня? — еле слышно спросила Шелли.
— Ты недалеко ушла — этот сквер виден из моего окна. А теперь поднимайся быстрее и поедем куда-нибудь, хотя бы ко мне домой. Это здесь рядом.
Шелли внимательно посмотрела на уверенного в себе, хорошо одетого мужчину, и глубокое отчаяние вдруг сменилось яростью. С какой стати ей слушать Стивена, раз и так уже все ясно? Дальнейшие разговоры принесут ей еще больше страданий. Или он как раз этого и добивается? Шелли скинула руку Стивена со своего плеча и поднялась со скамейки.
— Вот уж нет! — воскликнула она. — По-моему, все уже сказано. Нам нет никакого смысла продолжать разговор. Поэтому сейчас я направляюсь в аэропорт, и скоро духу моего не будет в этой чертовой стране!
Она сделала несколько шагов, но Стивен догнал ее и, схватив за плечи, развернул к себе.
— Ты никуда не пойдешь, — заявил он.
— Отпусти меня! — На морозном воздухе Шелли стало жарко от пылающей внутри нее ярости. Еще минута — и она бы ударила Стивена, настолько сильна была в этот момент ее ненависть к нему. Ненависть, рожденная любовью.
— Я не отпущу тебя, пока ты не успокоишься.
