Шандра рассмеялась, заметив выражение недоумения, появившееся на его обычно непроницаемом лице. У него такой вид, будто он целиком проглотил арбуз.
– Мне было интересно проверить, как ты ко мне относишься, – пояснила она, продолжая смеяться. – Теперь я вижу, что ты любишь меня не больше, чем я тебя. Кроме того, ты совершенно мне не доверяешь, впрочем, так же как и я, что является еще одной причиной, по которой нам следует объединить наши усилия. Золото, которое мы добудем, сослужит мне неплохую службу, а твоя половина сокровищ сделает тебя богачом.
– Странная из нас получится супружеская пара, – фыркнул Нолан, разглядывая вызывающий наряд Шандры сквозь клубы табачного дыма.
Шандра гордо вздернула подбородок.
– Мы никогда не будем делить друг с другом постель, – твердо заявила она. – Отныне никаких поцелуев и ласк. Если бы мне не понадобилось обшарить твои карманы, я бы никогда не напросилась на поцелуй. Я скорее поцелую лягушку и тот вечер у Эйвери вспоминаю с содроганием.
Нолан привык выслушивать льстивые восхваления от женщин, которые побывали в его объятиях. Шандра говорит, что его поцелуй не произвел на нее никакого впечатления. Видимо, ее страсть – всего лишь ловкое притворство, призванное отвлечь его внимание, с тем чтобы она могла выкрасть у него половинку карты. Он бы нисколько не удивился, узнав, что эта чертовка обыскивала его и на веранде у Эйвери, хоть он и уверял ее, что карты при себе не имеет.
Слишком часто он стал попадаться в ее сети. Ну нет, больше ей не удастся его провести. Тот факт, что поцелуй на веранде совершенно не тронул ее, больно задел его мужское тщеславие. Либо он уже не тот, либо колдунья неподвластна его чарам.
– За что ты так ненавидишь меня? – неожиданно спросил Нолан. – Я довольно приятный в общении человек – это подтвердят все, кто меня знает.
Шандра изумленно подняла брови. Приятный? Странные же у него представления о хорошем и плохом! И почему плут напрашивается на оскорбление, задавая ей такой вопрос? Он же прекрасно понимает, что она не скажет ему ничего лестного. Но поскольку он имел глупость вынудить ее на откровенность, Шандра решила ответить:
– Существует два типа мужчин: золотоискатели и светские охотники за приданым. Ты очень напоминаешь мне Родерика Вона, который охотится за женщинами в надежде жениться и пустить по ветру состояние жены. Родерик женился бы на моих деньгах, если бы я приняла его предложение. И ты поступил бы так же, будь у тебя такая возможность. По слухам, ты в последнее время завел себе знакомства среди знати. Такие, как ты, всегда ищут самый легкий путь к богатству, а тебя Господь наградил льстивым языком и сметливым умом. Никто не знает, на чьей ты стороне, и ты сознательно поддерживаешь вокруг себя ореол таинственности. Ты воплощаешь все, что я ненавижу. Ты используешь свое обаяние для достижения мелких корыстных целей.
– Он предлагал? – внезапно перебил ее Нолан.
– Он – это кто? – Шандра так увлеклась перечислением недостатков Нолана, что не сразу поняла, о чем он спрашивает.
– Родерик Вон, – подсказал Нолан. – Он просил твоей руки?
Шандра утвердительно кивнула:
– Он просил моей руки, надеясь получить мое состояние и все остальное. Он умолял меня выйти за него замуж на балу несколько дней назад – мне, видите ли, нужна защита. Родерик приходил ко мне еще дважды после того вечера, но я сказала ему, что не собираюсь выходить замуж ни за него, ни за кого бы то ни было.
Нолан нахмурился, но у него не было времени обдумать эти слова, поскольку Шандра торопливо продолжала дальше:
– Ты презираешь женщин, как и все мужчины. По-твоему, назначение женщины – угождать мужчине везде и всегда. Ты путешествуешь с места на место, из постели в постель, чтобы удовлетворить свою похоть. Ты предпочитаешь честному труду обман и жульничество.
Шандра гневно прищурилась и бросила укоризненный взгляд на Нолана, которого, похоже, ничуть не смутили ее пылкие обвинения. Он воспринял критику на удивление легко. Либо он и сам прекрасно осведомлен о своих недостатках, либо ему наплевать, какого она о нем мнения. Скорее, и первое, и второе, решила она. Раз между ними нет даже взаимной симпатии, Нолану все равно, какое впечатление он на нее произвел.
– Тебя уважает комитет, – не унималась Шандра. – Должно быть, ты очень хитер, если сумел подружиться с каждым из комитетчиков, которые ни капли не доверяют друг другу. Такую же тактику избираю и я, предлагая тебе вместе отправиться на поиски сокровищ. Я не могу доверять тебе, значит, ты должен постоянно быть у меня на глазах. Если я покину Натчез без тебя и с половинкой карты в кармане, то буду жить в постоянной тревоге – в любой момент ты можешь появиться и отобрать ее у меня.
Нолан откинулся в кресле и окинул Шандру оценивающим взглядом.
– Ты ненавидишь комитетчиков и применяешь их же тактику, – насмешливо обронил он.
Она гордо вскинула голову.
– Да, я ненавижу тех, кто прямо или косвенно повинен в смерти моего отца, – с горечью промолвила она. – Сокровища – всего лишь приманка, которая поможет поймать убийцу. Хотя я терпеть не могу комитетчиков, я понимаю, что имею дело отнюдь не с глупцами. Будь они круглыми идиотами, им бы ни за что не удалось достичь тех высот, до каких они поднялись. Они не доверяют друг другу, но именно недоверие и связывает их вместе – по крайней мере пока кто-нибудь из них не займет более выгодную позицию. – Шандра перевела дух и продолжила: – Ты очень похож на них – хитрый, коварный, скрытный. Твое безразличие и самообладание меня восхищает. Твоя внешность привлекает к тебе ничего не подозревающих женщин, и я не удивлюсь, если узнаю: для того чтобы получить аудиенцию у важного лица, ты переспал с его женой. Ты знаком с доном Эстебаном и Жаком Дюпри. И без сомнения, на короткой ноге с Аароном Берром, который давно покушается на земли Луизианы.
– Боже правый, да ты перелопатила все помойки, чтобы собрать обо мне такие исчерпывающие сведения, – засмеялся Нолан.
Шандра кивнула, нисколько не смущаясь:
– Я не из тех, кто сидит сложа руки. Стремясь удовлетворить свое любопытство, я навела о тебе справки. Но к сожалению, никто не знает твоих истинных намерений. Я начинаю думать, что твое основное занятие – отлов диких мустангов и их продажа – всего лишь прикрытие для другой, более рискованной деятельности, – добавила она с неожиданной прямотой.
– Так в чем же конкретно ты меня обвиняешь? – спросил Нолан. Черт, эта злючка за неделю разузнала о нем больше, чем следовало.
На губах Шандры заиграла коварная улыбочка. Она приблизилась к Нолану, вынула у него сигару изо рта и, потушив ее, затем снова сунула ему в рот. Глянув на него сверху вниз, она промолвила:
– Возможно, ты правая рука Аарона Берра, который сейчас собирает деньги, чтобы поддержать восстание против федерального Севера. Возможно, ты играешь на чувствах либерационистов в Мехико, которые спят и видят, как бы выселить Испанию из колоний Нового Света. А может быть… – Шандра окинула его задумчивым взглядом. – Может быть, твоя единственная цель – набить карманы золотом и убраться восвояси, а до того, кто завладеет Луизианой, тебе и дела нет. Мне кажется, ты, как и Аарон Берр, больше озабочен собственным благополучием, чем судьбой страны. Ты наемник, которого купит любой – вопрос лишь в цене.
