Уже возвратилась с задания группа Ивачева и произвела посадку, в воздухе осталась девятка Атрашкевича, с нетерпением ждали ее возвращения. Темнело. Погода сильно усложнилась, потянулась низкая облачность, моросил мелкий дождь, видимость была минимальная. У всех летчиков еще свежа в памяти утренняя потеря Курилова.
Никто с аэродрома не уходил, все ждали возвращения группы Атрашкевича, все сильно переживали за благополучный исход. Наконец, из облаков на бреющем полете стали появляться одиночные и парные самолеты, обстановка для возвращения наших истребителей и посадки создалась самая неблагоприятная, поэтому многие летчики произвели посадку на других аэродромах. Не возвратился и Костя Миронов, он решил произвести посадку в районе Мардаровка, что в десяти километрах южнее Котовска. При посадке в темное время и ненастную погоду на незнакомую площадку самолет попал в ров и скапотировал, летчика выбросило из самолета, и он получил повреждение позвоночника. Миронов был доставлен в больницу Котовска. Как стало известно, спасти его не удалось, он скончался от тяжелой травмы и был похоронен на Котовском кладбище…
Недолго Константину пришлось сражаться с врагом, но и за это короткое время он показал себя подлинным патриотом своей Родины, с высоким азартом и храбростью вступая в бои с вражеской авиацией при отражении налетов на аэродром и город. Да, он не знал страха, зарекомендовал себя отважным воздушным бойцом.
Младший лейтенант Миронов Константин Игнатьевич — любимец летчиков, самый близкий и закадычный друг Александра Покрышкина, ниже среднего роста, блондин, веселого нрава, родился в 1915 году в Казани, поселок Нижний Услон. До призыва в Красную Армию — рабочий. В 1937 году поступил в Военное авиационное училище летчиков. В 55-й истребительный полк прибыл в первые дни его формирования.
Это был напряженный боевой день. Авиаполк совершил свыше 70 боевых вылетов только на штурмовые действия по войскам противника, сбросив на врага около трех тонн осколочных бомб и израсходовав многие тысячи пулеметных патронов.
Наш 55-й истребительный авиаполк начал боевые действия против немецко-фашистских захватчиков на Южном фронте Бельцевско-Кишиневского направления. Южный фронт, сформированный 24 июня под командованием генерала армии И. В. Тюленева, занимал оборону на левом фланге огромного советско-германского фронта в составе 9-й и вновь сформированной 18-й армий — от устья Дуная на левом фланге до стыка с войсками Юго-Западного фронта на правом фланге.
В дальнейшем, в ходе оборонительных боев, в силу сложившейся обстановки из левофланговых дивизий 9-й армии была выделена Приморская группа войск, которая несколько позже была преобразована в Отдельную Приморскую армию и обороняла Одессу.
В полосе Южного фронта наступали 11-я немецкая армия, 3-я и 4-я румынские армии и 8-й венгерский корпус — всего 24 дивизии и 15 бригад.
На Бельцевско-Кишиневском направлении Южного фронта советская авиация была представлена 20-й смешанной авиадивизией под командованием генерал-майора авиации Осипенко, входившей в состав Военно-воздушных сил 9-й армии. В свою очередь, 20-я САД состояла из 55-го и 4-го истребительных авиаполков, имевших на вооружении МиГ-3, И-16 и И-153, 45-го скоростного бомбардировочного авиаполка, вооруженного самолетами СБ, и 211-го ближнебомбардировочного авиаполка, на вооружении которого были самолеты Су-2.
Что же собой представляли эти самолеты? СБ — двухмоторный цельнометаллический скоростной бомбардировщик, поступил на вооружение в 1935 году, максимальная скорость в пределах 450 км/час, бомбовая нагрузка 600 кг, оборонительное вооружение — шесть пулеметов калибра 7,62 мм; Су-2 — одномоторный ближний бомбардировщик смешанной конструкции, фюзеляж деревянный, крыло дюралевое, обшивка рулей полотняная, максимальная скорость около 480 км/час, бомбовая нагрузка до 500 кг, 10 реактивных снарядов, шесть пулеметов того же винтовочного калибра.
С первого дня боевых действий летчики 55-го истребительного авиаполка взаимодействовали с соединениями 9-й армии и авиачастями бомбардировочной авиации, выполняя задачи по отражению налетов фашистских бомбардировщиков и истребителей, прикрытию с воздуха районов сосредоточения сухопутных войск, главным образом 35-го стрелкового корпуса, механизированного и кавалерийского корпусов, обеспечению боевых действий 45-го и 211-го бомбардировочных авиаполков путем непосредственного сопровождения групп самолетов до цели и обратно.
Уже с самого первого дня боев опыт показал, что истребители являются эффективным и надежным средством ведения воздушной разведки и обеспечения наземного и авиационного командования необходимыми сведениями о противнике, особенно в условиях непрерывно меняющейся наземной обстановки, подвижных и хорошо защищенных средствами ПВО объектов противника. Немаловажное значение имела воздушная разведка и для контроля эффективности действий своей авиации. В дальнейшем, значительно позднее, на самолетах-истребителях, предназначенных для разведывательных целей, стала устанавливаться фотоаппаратура, что позволяло значительно расширить крут выполняемых задач и получать более достоверные данные о разведываемых объектах.
Для выполнения задач по воздушной разведке выделялось значительное количество летных экипажей, имевших наилучшую тактическую и штурманскую подготовку. В небе Молдавии, на рубеже оборонительных боев по реке Прут, первыми воздушными разведчиками полка в качестве ведущих пар и звеньев были Павел Крюков, Федор Атрашкевич, Валентин Фигичев, Кузьма Селиверстов, Константин Ивачев, Александр Покрышкин, Семен Хархалуп, Федор Шелякин, Степан Назаров, Анатолий Соколов.
В этот период воздушная разведка велась, как правило, парами и звеньями. С первых дней в качестве ведомых на разведку ходили Леонид Дьяченко, Петр Довбня, Евгений Семенов, Алексей Овсянкин, Николай Лукашевич, Викентий Карпович, Степан Комлев, Матвей Хмельницкий. Виктор Викторов, Гавриил Рябов, Николай Яковлев, Виталий Дмитриев, Василий Шульга и многие другие пилоты. Многие из этих летчиков, выполнявшие разведку в качестве ведомых, получив достаточные навыки и практику, сами стали превосходными воздушными разведчиками.
Первые боевые вылеты на воздушную разведку мне довелось выполнять в паре с Константином Ивачевым и Валентином Фигичевым, которые с первых дней завоевали симпатии своих ведомых пилотов: четкая постановка задачи и порядок выполнения, действия на случай встречи с самолетами противника и воздушного боя. Валентин Фигичев всегда следил за своим ведомым, заботился о его безопасности и не мог оставить его при усложнившейся воздушной обстановке. Приходилось летать на разведку и с Павлом Крюковым, Александром Покрышкиным и с некоторыми другими ведущими, но всегда я отдавал предпочтение Валентину Фигичеву. У каждого ведущего летчика — своя методика выполнения боевого вылета на разведку, своя тактика, и ведомым нужно приспосабливаться к ведущему, знать его нрав и особенности.
Вскоре и мне была предоставлена возможность вести воздушную разведку в качестве ведущего группы или в одиночку по обнаружению войск противника, техники, переправ, аэродромов, железнодорожных узлов — я совершил свыше сотни таких боевых вылетов. Ведомыми у меня чаще всего ходили на задание Теминдор Паскеев, Матвей Хмельницкий или молодой сержантский состав.
