Бенет осторожно улыбнулась, все еще не слишком веря в свою удачу, но, посмотрев в огромные зеленые глаза кошки, светящиеся умом и добротой, решительно кивнула:
— Идет.
Глава 14
В дом кузнеца Дрома эливенер и Лэса вернулись в полдень, изрядно огорошенные всем тем, что узнали от милой напуганной Бенет. И прежде всего у них просто в голове не укладывалось, что такие добродушные с виду сурты способны на бессмысленную жестокость. Любой, заподозренный в колдовстве, мгновенно приговаривался ими к смерти…
А Бенет оказалась сильной колдуньей. И ее магия была безупречно чиста.
Они договорились, что послезавтра, когда Бенет снова будет работать в огороде, они придут к ней еще раз. Встречаться с девушкой в поселке не стоило — это могло привлечь к ней лишнее внимание. А огород с целебными травами — другое дело. Брат Лэльдо — лекарь, травы — его сфера деятельности.
Путешественники не разговаривали по дороге, углубившись каждый в свои мысли, и разошлись по спальням, так и не сказав друг другу ни слова. Да и что было говорить?
Вечером, после основательного завтрака-ужина в семейной столовой кузнеца Дрома, они снова собрались идти к скалам, продолжать великие труды на пользу молчаливых курдалагов. Пока что пленникам не удалось выяснить, что именно затеяли маленькие люди с зеленой кожей, для какого загадочного сооружения кузнецы ковали такое огромное количество железных колец, что курдалаги намеревались делать с серебром, и вообще — что скрывалось у них в уме. Но это и не было главным. Куда важнее было основательно подготовиться к побегу. А для этого необходимо было раздобыть хоть какое-никакое оружие.
Но путешественники прекрасно понимали, что заговаривать на эту тему с кузнецами бессмысленно. Сурты перепугаются насмерть и тут же донесут своим хозяевам. А тогда можно ожидать любых последствий, вплоть до самых неприятных. Поэтому брат Лэльдо и иир'ова решили для начала осторожненько поговорить с пастухом и Бенет. Вдруг они знают, где и как можно стащить пару мечей или кинжалов?
Однако так уж получилось, что сначала путешественникам пришлось повоевать без оружия, да к тому же невольно обнаружить перед суртами кое-какие свои способности…
Кузнецы, выйдя из своих подземных домов, собрались на окраине поселка и ждали сопровождения — гигантских птиц. Без птиц сурты боялись пересекать небольшую равнинку, отделяющую дома от стены скал. Лэльдо и иир'ова уже знали, что птервусы имеют обыкновение появляться внезапно, что почему-то никому и никогда не удавалось еще вовремя заметить их приближение.
Путешественников это заинтересовало не на шутку. Объяснений загадки могло быть два: либо сурты слишком рассеянны и неспособны смотреть в небо, либо ящеры умеют становиться невидимыми, как умеет это уроборос. От ответа зависело очень многое. И прежде чем строить конкретные планы побега, необходимо было этот самый ответ узнать.
Нужное знание досталось эливенеру и кошке в тот же день, но радоваться тут оказалось нечему.
Сурты нервно поглядывали в сторону скал. Прошло уже около пятнадцати минут, но птицы ракши все не появлялись. Лэса, в конце концов рассердившись на трусливых толстячков, передала брату Лэльдо на направленной волне:
— Что-то мне не верится, что с этими птервусами никак не справиться! Такая толпа здоровенных мужиков! Не понимаю, почему они не вооружатся?
— Наверное, хозяева не разрешают, — пожал плечами брат Лэльдо. — А сурты — ребята законопослушные.
— Трусы они, только и всего! — взорвалась иир'ова.
— Ну-ну, ты уж слишком. Не забывай, у них ведь семьи здесь. Они должны в первую очередь о детишках думать.
И тут грянула беда.
В небе внезапно проявились четыре огромные черные тени. Ни молодой эливенер, ни иир'ова, несмотря на весь свой опыт и все свои знания, не заметили приближения летающих ящеров. Но в ту минуту им было не до поиска причин столь необычного и странного факта, потому что птервусы спикировали на толпу безобидных кузнецов — и громкие, полные ужаса вопли жертв нападения заглушили гомон многих голосов.
Один из птервусов оказался в непосредственной близости от Лэсы, и она мгновенно бросилась на хищника, вовсе не думая о том, что может пострадать сама. Кошка, издав боевой клич степных охотников, выпустила когти и попыталась вонзить их в брюхо птервуса… но не тут-то было. Кожа ящера оказалась скользкой и плотной, как металл. И тогда Лэса метнула из пальцев сразу десять молний, вложив в них всю силу своей ярости.
Ящер скрипуче взвыл и едва не выпустил сурта, безвольно висевшего в его цепких когтях, — но тут же взмахнул перепончатыми крыльями и поднялся на недосягаемую для Лэсы высоту. Лэса зашипела, прижав уши и оскалившись, подпрыгнула — но достать хищника еще раз не сумела. Второй залп молний пропал зря.
Ящеры взмыли вверх — и помчались на север, унося в когтях четверых суртов. Теперь птервусов было отлично видно… и нетрудно было заметить, что один из них летит ниже остальных, и что траектория его полета далека от прямой линии.
— Ты неплохо его зацепила, — тихо сказал брат Лэльдо.
— Толку с того! — огрызнулась иир'ова. — Все равно ушел!
И только теперь из-за скал вылетели четыре гигантские птицы и пустились вдогонку за ящерами, уносящими суртов. Со свистом рассекая воздух огромными крыльями, птицы пронеслись над головами дрожащих от страха кузнецов и вскоре скрылись из вида.
Тут эливенер и кошка заметили, что сурты сгрудились далеко в стороне и испуганно таращат на чужеземцев темные блестящие глаза.
— Чего это они? — непонимающе спросила Лэса на направленной волне, и сразу же принялась исследовать умы кузнецов, чтобы понять причину их странного поведения.
Лэльдо последовал ее примеру.
Услышанное в умах суртов ошеломило и ужаснуло обоих путешественников.
«Колдуны!.. Ужас какой, эта зеленоглазая — колдунья… вот беда… что же делать… скорее, скорее хозяевам рассказать… пусть убирают от нас этих гадов… убить бы их обоих… убить… убить… колдуны!..»
Никто и не вспомнил о тех четверых, что стали жертвами нападения хищников.
