— И где отец Годфри? — добавила Гвинет.
— Надо бы поискать, — озабоченно проговорил Гервард. Гвинет неуверенно кивнула. Ей не казалось, что это хорошая идея. Если Годфри де Массар действительно М, к нему лучше вообще не приближаться! Но, с другой стороны, Гервард тоже прав. Если конь сбросил отца Годфри, тот должен лежать раненый где-то в лесу… И бросить его замерзать она не сможет, будь тот хоть сто раз убийца.
Гервард обмотал поводья вокруг ветки, и потрепал коня по холке:
— Побудь-ка здесь, парень. Мы скоро вернёмся.
Он подобрал топор и двинулся по следу, который конь оставил на снегу.
«Всё-таки оружие» — подумала Гвинет. Гервард вряд ли сумеет поднять на человека топор, но… Она попыталась представить себе, что ждёт их впереди, и с трудом сглотнула подступивший к горлу комок.
Широкая полоса вывороченных кустов и растоптанного снега тянулась к реке. Заблудиться было невозможно, и Гервард с сестрой осторожно продвигались вперёд, замирая при каждом шорохе. Вскоре Гвинет услышала приглушённые крики. Остановившись, она схватила брата за руку и прислушалась. Да, определённо крики и какое-то слабое потрескивание…
— Что это? — прошептала Гвинет.
— Не знаю, — покачал головой Гервард. — Пойдём, посмотрим!
След дошёл до ручья. Могучий конь промчался прямо по воде, проломив тонкий лёд. Гвинет и Гервард предпочли перепрыгнуть и полезли по склону, цепляясь за ветки и стебли. Первым наверх выбрался Гервард.
— Гвинет, пожар!
Пылала заброшенная хижина лесника. Изнутри доносились полузадушенные крики, а дверь была подпёрта и завалена горящими с характерным треском вязанками хвороста. Так вот что это были за звуки!
Гвинет с братом рванулись вперёд, и в тот же миг кто-то с топотом бросился прочь от хижины. Две мужские фигуры в тёмно-зелёных костюмах. Но это же…
— Гервард, это слуги леди Изабеллы! — ахнула Гвинет. — Что они здесь делают?
Но Герварду было не до того. Он пытался сломать топором стену хижины, в том месте, где до неё ещё не добрался огонь. Брызнули щепки, но сложенная из крепких балок стена устояла. Гвинет схватила ветку и попыталась отбросить от двери горящий хворост. Увы, поздно. Передняя стена уже давно занялась, и языки пламени лизали камышовую крышу. А хуже всего то, что и крики прекратились.
Нет, тут ничего не выйдет. Гвинет бросила ветку и подбежала к брату. Вот оно! Нижние доски с этой стороны подгнили, и Гервард сможет…
— Руби здесь! — крикнула она.
Топор с глухим звуком вонзился в стену. Всего несколько ударов, и появилось отверстие, достаточно большое, чтобы в него можно было протиснуться. Не выпуская топора, Гервард опустился на землю и, извиваясь, полез в тёмную дыру.
Гвинет протиснулась следом. Глаза её сразу наполнились слезами, в горле запершило от едкого дыма. Ослепнув от слёз, она попыталась позвать брата, но только раскашлялась.
— Сюда! — прохрипел кто-то рядом. — Быстрее!
В двух шагах от неё стоял отец Годфри! Руки его были связаны и прикручены к столбу, с горящей потолочной балки на рясу сыпались искры.
Гвинет вцепилась в тугой узел, но он не поддавался.
— Гервард! — крикнула она отчаянно, и вновь согнулась в приступе кашля.
Из дыма появился Гервард с топором и одним ударом разрубил верёвку. Отец Годфри вытащил руки и пошатнулся, едва устояв на ногах. Схватив Гвинет, он толкнул её к лазу. Даже сквозь густые клубы дыма было видно, как снаружи сверкает на солнце снег.
— Ползи!
Гвинет упала на колени и выбралась наружу. За ней вылез Гервард, и последним — отец Годфри. Он отполз на несколько шагов от горящей хижины и рухнул лицом в снег.
Гвинет, дрожа, присела рядом. Теперь, когда опасность миновала, у неё подкосились ноги. И когда горящая крыша хижины рухнула, взметнув к небу огненный сноп искр, Гвинет только молча отряхнула юбку, да вытерла рукавом слезящиеся глаза. Она понимала, что чуть не погибла, но могла лишь тупо смотреть на бушующее пламя.
Подошёл Гервард.
— Если это и впрямь были люди леди Изабеллы, — хрипло прошептал он, — то именно они заперли отца Годфри в горящей хижине. Зачем иначе им было убегать?
Гвинет перевела взгляд на неподвижное тело священника.
— Если отец Годфри действительно М, леди Изабелла могла решиться на убийство, чтобы никто больше не знал правды об отравлении!
Отец Годфри застонал и сел, прижав ладони к чёрному от копоти лицу. Запястья его опоясывали кровоточащие ссадины — результат безуспешных попыток освободиться от пут. Всклокоченные волосы, красные, слезящиеся глаза — меньше всего на свете он напоминал сейчас надменного аристократа.
— Вам лучше, сэр? — спросила Гвинет, опускаясь на колени рядом со священником. В этот момент она совсем позабыла, что считает его хладнокровным убийцей.
Отец Годфри закашлялся и с хрипом втянул в себя воздух.
— Все хорошо. Сейчас пройдёт. Спасибо вам, — добавил он неловко.
— Не за что, — смутился Гервард.
— А что здесь произошло, сэр? — не выдержала Гвинет. — Почему люди леди Изабеллы хотели вас убить?
— Так вы их видели?
Отец Годфри растерянно уставился на них, словно не знал, о чём рассказывать, а о чём лучше умолчать. Потом криво улыбнулся.
— Действительно, и чему удивляться? Будто вы могли остаться в стороне!
Гвинет покраснела. Впрочем, на этот раз они действительно собирали хворост, а вовсе не лезли в расследование!
— Думаю, леди Кэрфакс испугалась, что я могу узнать о ней правду, — объяснил отец Годфри. — Я давно уже подозреваю, что именно её люди подложили яд в оленину на том злосчастном пиру.
— Так вот почему она так перепугалась, встретив вас в аббатстве! — воскликнул Гервард. — А вы ещё сказали ей, что расследуете обстоятельства гибели Натаниэля де Бира!
Гвинет бросила на брата предупреждающий взгляд. Им не полагалось знать, что леди Изабелла как-то связана с мастером де Биром! Кстати, похоже, что отец Годфри всё-таки не принимал участия в заговоре. Наоборот, он даже расследовал эту историю…
По счастью, отец Годфри был слишком взволнован, чтобы заметить оговорку Герварда.
— Не знаю, почему её так взволновала гибель этого купца, — задумчиво произнёс отец Годфри. — Разве что он сам имеет какое-то отношение к заговору? В любом случае, леди Кэрфакс решила от меня избавиться. В письме, которое вы принесли, она просила о встрече — здесь, в этой хижине. Она сказала, что располагает важной информацией о Генрихе из Труро.
Отец Годфри снова потёр ладонями щеки.
— Каким я оказался глупцом! — пробормотал он. — Нельзя было приходить одному.
— А что было потом? — спросил Гервард.
