7
Кесси с плохо скрываемым раздражением смотрела на лежащую в кровати Симону. Симона была трудной пациенткой — из тех, кто вечно всем недоволен.
— Матрац такой жесткий! — жаловалась она. — И подушка как каменная!
— Вы не на курорте, мисс Хемлетт. Вы в больнице.
— Я не забываю об этом ни на минуту, — язвительно ответила Симона. — А еще я хочу пожаловаться на одну из медсестер. На ту рыжую неумеху, которая пыталась поставить мне капельницу и никак не могла попасть иглой в вену.
— Я пришлю другую медсестру.
— И почему тут так ужасно кормят? Вы сами-то пробовали то, чем пичкают ваших больных?
— Врачи едят то же, что и пациенты.
— Сомневаюсь. — Симона поджала губы.
— Попросите Трейса, чтобы он привез вам что-нибудь более съедобное, чем больничный суп.
— Он сможет навещать меня только вечером. Ему, видите ли, брат важнее.
— У Фила лейкемия! — разозлилась Кесси. — А вы всего лишь страдаете от упадка сил.
— Я жду ребенка!
— Никого вы не ждете. И, если бы вы дали мне хоть слово вставить в вашу непрекращающуюся тираду, я бы давно вам сказала, что результаты анализов уже пришли.
Симона наконец замолчала. Она долго смотрела перед собой пустым взглядом, а потом вновь начала жаловаться:
— Почему мне так не везет? Я мечтала о ребенке с тех пор, как познакомилась с Трейсом.
— И когда же это произошло? — поинтересовалась Кесси.
— Год назад.
Кесси мысленно присвистнула. Так их отношениям — год? Трейс скрывал свою подружку от всех родственников. Этим утром Кесси выяснила, что даже Фил ничего не знал о Симоне. Скрытность Трейса могла означать что угодно. Он либо не относился к Симоне серьезно, либо, напротив, был так сильно в нее влюблен, что боялся все испортить, рассказав о ней родителям и брату.
— Если я не беременна, тогда что же со мной? — задала резонный вопрос Симона.
Кесси внимательно изучила результаты анализов.
— Анемия.
— Это лечится?
— Да, и довольно успешно. Однако для начала необходимо выяснить, какова причина заболевания.
— Я мало ем.
— Диета? — догадалась Кесси.
— Да, я склонна к полноте. Вы, наверное, это уже заметили.
Симона явно преувеличивала (или напрашивалась на комплимент). В ней не было ни грамма лишнего веса. Это Кесси приходилось постоянно ограничивать себя в еде, а Симона могла не беспокоиться насчет своей фигуры.
— С вами все будет в порядке, — сказала Кесси и собралась, было, уйти, но вдруг заметила, что Симона, морщась, схватилась за живот. — Что с вами?
— Болит так, будто я проглотила лезвие!
Кесси бросила медицинскую карту на тумбочку, сдернула с Симоны одеяло и легонько надавила ей на живот.
— Здесь болит?
— Да! Здесь! — простонала Симона и залилась слезами. — О, что со мной?
Кесси вздохнула.
— Очень надеюсь, что аппендицит. Но у меня плохие предчувствия…
Трейс мерил шагами больничный коридор. Он ждал известий от Кесси. С тех пор как Симону увезли в операционную, прошел час.
Вэнди сочувственно смотрела на Трейса. Наконец она вышла из-за стойки, подошла к нему и протянула стаканчик с кофе.
— Сядь и успокойся.
— Спасибо, мне не нужен кофе, — недобро покосившись на нее, сказал Трейс и продолжил ходить взад-вперед.
— Тогда я заставлю тебя выпить валериановую настойку.
— Вэнди, я пытаюсь успокоиться, а ты лезешь со своими глупыми советами и мешаешь мне сосредоточиться. Пожалуйста, уйди с дороги.
— У тебя действительно дурной характер, — сказала Вэнди. — А я-то считала, что Кесси преувеличивает.
— Я сейчас не в настроении это обсуждать.
Дверь в конце коридора наконец распахнулась. Трейс и Вэнди уставились на Кесси, шедшую им навстречу.
— Что с Симоной?
— Обыкновенный аппендицит. К счастью.
Вэнди издала вздох облегчения.
— Что ж вы так долго? Я уж было подумала, что у Симоны отказали почки. Помнишь, в прошлом месяце у тебя был такой случай? Пациентка пила таблетки для похудения, которые покупала через Интернет неизвестно у кого, а они оказались токсичными.
— Если бы Симона сразу сказала мне, что у нее постоянно болит живот, то до разрыва аппендикса дело бы не дошло, — раздраженно произнесла Кесси, с укором глядя на Трейса.
— А я тут при чем? — занял он оборонительную позицию. — Она никогда не жаловалась на свое здоровье.
— Да у нее масса проблем со здоровьем! Анемия, сотрясение мозга, теперь еще и аппендицит…
— Я виноват только в сотрясении, да и то косвенно. — Трейс скрестил руки на груди, вздохнул и гораздо более спокойным тоном произнес: — Симона очень скрытная. Я бы сам отвез ее в больницу, если бы знал, что у нее что-то болит.
— Научитесь доверять друг другу, — сердито сказала Кесси. — Или объясни ей, что нужно доверять хотя бы своему врачу.
— Так с ней все теперь будет в порядке?
— Скоро ее перевезут обратно в палату. Я выпишу Симону самое большее через неделю. Я бы отправила ее домой хоть завтра, но необходимо убедиться, что она больше ничего от меня не скрыла.
— Спасибо, — с искренним облегчением сказал он.
Кесси удивленно взглянула на Трейса.
— Да не за что. Я всего лишь выполняю свою работу.
— Ты меня, мягко скажем, недолюбливаешь, а Симона, наверное, и вовсе тебе показалась мегерой, так что представляю, как тяжело тебе пришлось с нами обоими. Вообще-то Симона славная. Ты убедишься в этом, когда узнаешь ее поближе.
— Да-да, разумеется. — Кесси не собиралась ему говорить, что не будет сближаться с Симоной ни при каких обстоятельствах.
Трейс прижал ладонь к груди.
— Наверное, мне все же понадобится успокоительное. Я перенервничал. Сердце бьется как сумасшедшее.
— Вот только сердечного приступа мне тут не хватало, — пробормотала Кесси.
— Сейчас принесу лекарство. — Вэнди сорвалась с места и кинулась к посту медсестер.
Она боялась пропустить даже слово из разговора Кесси и Трейса и потому вернулась обратно так быстро, как только смогла. Любопытная, всюду сующая свой симпатичный носик, Вэнди нутром чувствовала, что происходит что-то необычное.
— Спасибо, Вэнди, — поблагодарил ее Трейс, глотая таблетки, которые она ему принесла.
— Всегда пожалуйста, — расплылась в улыбке Вэнди.
