Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
– Да о чем ты говоришь?
– Запомни эти цифры… 3… 2… 4… 5… 6… 7…
– Что они значат?
Но художник уже не мог ответить. Остекленевшие глаза безразлично уставились в потолок. Его рука, до этого сильно сжимавшая мои пальцы, разжалась. Я провела дрожащей ладонью по его лицу, закрывая глаза. Невольно коснулась воротника распахнутой рубашки, зацепилась взглядом за окровавленное пятно на груди. Эда не застрелили, не зарезали ножом. Его закололи чем-то длинным и острым вроде шила. От металлического острия на рубашке осталась крошечная дырочка…
Я отдернула руку, быстро поднялась. Художник умер, так и не сказав мне, где я могу найти Мишу Кравца. А в том, что убийца именно он, я не сомневалась ни на секунду. «Больше некому!» – думала я, убегая из квартиры художника.
«Это ужасно! Они заставили меня!» – звенел у меня в ушах голос Эда.
Я миновала один лестничный пролет.
«Заставили на них работать! Меня убьют, если я что-то сделаю не так…»
Я перепрыгнула через несколько ступенек и оказалась на площадке третьего этажа.
«Это все Миша Кравец… Это по его указке…»
Я съехала вниз по перилам и выбежала вон из подъезда, села в машину, включила двигатель и, подняв веер грязных брызг, стрелой вылетела из безлюдного дворика.
– Час от часу не легче, – бормотала я, закуривая сигарету.
Что теперь делать? Звонить ментам? Ни за что! Меня трясло, как в лихорадке. Бандиты убили несчастного художника, им ничего не стоит пристрелить и мою тетю. Ведь она до сих пор в руках у людей, которые пригрозили ее убить, если только я свяжусь с правоохранительными органами. А господин Кравец, судя по всему, слов на ветер не бросает.
Но все же я остановила машину у ближайшего таксофона и дрожащей рукой набрала запретные «02».
– Дежурный Федоров. Слушаю, – отозвался бодрый голос на том конце провода.
– Соборная, дом пять, квартира тридцать два. В квартире труп мужчины. Дверь не заперта, – монотонно надиктовала я и повесила трубку.
Мне больше нечего было сказать полиции. Для Эда я сделала все, что могла. А с Мишей Кравцом мне предстояло разбираться без чьей-либо помощи.
Я снова села за руль и поехала к гостинице, хотя и не исключала, что мое появление вызовет некоторое недоумение – наверняка слух о «дружеском» визите людей Давыдова в наш номер не обошел стороной руководство данного заведения.
Но то ли у меня был такой жалкий вид, то ли у администратора действительно не было ко мне никаких вопросов, но стойку я миновала беспрепятственно. Поднялась на лифте на второй этаж, прошла по коридору.
Как это ни странно, дверь в номер была заперта, искореженный замок открылся только со второй попытки. Я вошла в комнату и включила свет. Надо заметить, что головорезы уважаемого дяди Семы не стали крушить номер, очевидно, их интересовали исключительно его хозяева.
Я закрыла дверь. Голова болела так, что хоть застрелись. Единственное, что могло меня сейчас спасти, так это добрая порция виски. Я открыла бар, плеснула в рюмку янтарную жидкость и выпила залпом, тряхнула головой, еще налила, снова выпила. После третьей рюмки я почувствовала, что ко мне возвращается способность соображать.
Итак, Марк пропал, Эд убит, где искать Мишу Кравца, я не знаю. Единственная зацепка, которая была у меня в руках, так это непонятные цифры, произнесенные художником перед смертью. «324567». Что это может значить? Возможно, номер телефона Миши Кравца?
Я забралась в кресло с ногами, подтащила к себе телефонный аппарат и набрала цифры, которые никак не выходили у меня из головы, 32-45-67. «Набранный вами номер не существует. Набранный вами номер…» – зачеканил электронный голос. Я повесила трубку на рычаг, задумалась. Возможно, этот номер не Зеленоградский, и нужно набирать его с кодом города. Вот только какого города??? Павловска? Саранска? Петровска? А может, это заграничный номер?
– Бр-р-р… – затрясла я головой. Пытаться отыскать Кравца таким способом – дело безнадежное.
Я одним махом проглотила остатки виски из бокала, прикурила сигарету и откинулась на спинку кресла. Минуты текли, я сидела, не шевелясь и не открывая глаза. Спиртное приятно согревало, табачный дым растекался по комнате, и только по ногам чуть сквозило.
Я резко открыла глаза, насторожилась. По полу тянуло холодком. Я уставилась на закрытую дверь ванной комнаты. Прислушалась…
Пропади все пропадом, если я ошибаюсь, но я здесь не одна. Кто-то был в ванной.
Я затушила сигарету, достала из сумочки пистолет и бесшумно соскользнула с дивана. На цыпочках я подкралась к двери ванной, взвела курок и, мысленно отсчитав «раз-два», распахнула ее настежь.
– Марк?! – тут же выдохнула я.
Действительно, в ванной комнате был мой попутчик. Потрепанный, помятый, избитый, но живой и относительно здоровый, он сидел на подоконнике и тяжело дышал.
– Оказывается, спрыгнуть из окна намного проще, чем забраться обратно, – поделился он со мной опытом.
– Марк!
Я отшвырнула пистолет в сторону, бросилась к мужику, схватила его за руку и помогла забраться в комнату. Охая и вздыхая, мой горе-попутчик перевалился через подоконник и шлепнулся на кафельный пол.
– Марк, ты жив! А ведь я вернулась за тобой, но в гараже уже никого не было… И я подумала… Я подумала…
– Даже не надейся! – беззлобно проворчал Марк. – От меня не так просто избавиться.
– Как же хорошо, что ты вернулся, – произнесла я. Как это ни странно, в этот момент я действительно была рада видеть ненавистного мужика. – Они тебя отпустили, да?
– Какое там, – пожаловался Марк, – еле ноги унес!
– Марк, и что теперь? Ты свяжешься с Кравцом? Мою тетю отпустят?
– С чего бы? – неожиданно выдал Марк.
– Как? Ведь ты был лишь подсадной уткой – водил за нос людей Давыдова, а я тебя охраняла, чтобы они раньше времени не сцапали тебя и не разоблачили. Но теперь-то все закончено. Настоящая картина передана твоему напарнику, он уже должен быть где-то на полпути к Тарасову. Ищейкам Семена его не догнать. Значит, мы свою работу выполнили…
Марк запрокинул голову и разразился громким смехом.
– Как бы не так! – произнес он. – Мы выполнили лишь часть работы.
– О чем ты?
– Женя, – Марк резко посерьезнел, взял меня за плечи и развернул к себе.
Меня передернуло. Впервые за все время нашего знакомства он назвал меня по имени.
– Женя, наш маршрут остается прежним. Завтра утром мы выезжаем в Тарасов.
– Но… Какой смысл? Ведь Давыдов знает, что у тебя нет картины!
– Видишь ли, в чем дело, – в глазах Марка плясали чертики, – я не только вор, но еще и отъявленный обманщик и аферист. Я наврал Давыдову про то, что у меня нет оригинала картины! Подлинник старинной живописи у меня.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
