– И она сказала правду. Было очень тяжело видеть, что он совсем пал духом, хотя незадолго до смерти он понял, что Дракулис был прав.
– В самом деле?
– Да. В прошлом году в Швейцарии в одной частной коллекции были обнаружены кое-какие предметы, найденные Дракулисом во время раскопок. Они-то и послужили доказательством того, что все рассказанное им в письме к сестре является правдой. По крайней мере, Джонни узнал, что храм действительно существует. И я уверен, что когда-нибудь его обязательно найдут.
Я подумал, что такое открытие могло привести отца и к отчаянию. Знать, что храм действительно находится где-то на острове, но что даже за двадцать с лишком лет он не нашел его и, вероятно, никогда уже не найдет.
– Помнится, ваш отец как-то говорил, что у вас свой бизнес. Так? – поинтересовался Каунидис, меняя тему разговора.
– Да, строительный.
– И еще он говорил, что ваши дела идут успешно.
– Цены подрастают, – пояснил я. – В таких условиях не нужно быть гением.
– Но, насколько мне известно, серьезный бизнес всегда требует труда и преданности делу. Кажется, в этом вы с отцом похожи. И долго вы собираетесь оставаться на Итаке?
– Боюсь, что не долго. Уеду сразу после похорон.
– Надеюсь, что до отъезда вы найдете возможность посмотреть наши великолепные виды. Вы же знаете, у нас замечательные пляжи, где так приятно поплавать. И в отличие от нашего соседа – Кефалонии, – они, за редким исключением, не загажены толпами туристов.
Я искренне согласился и рассказал ему, что сегодня уже ездил к заливу Полис.
– А о тамошней пещере слыхали? Она очень известна.
– Да, я читал о ней.
– А знаете о подводном городе в заливе? Он назывался Иерусалим. Говорят, что это развалины города, затонувшего во время землетрясения много веков назад. В музее вашего отца выставлено несколько амфор, поднятых со дна моря. Вы были в музее?
– В этот приезд еще нет, – признался я.
– Непременно сходите. Сейчас там находятся замечательные экспонаты, обнаруженные вашим отцом несколько лет назад в Платритиасе. По сути, это его последние значительные находки.
Похоже, Каунидис хорошо знал историю Итаки, и я подумал, что, возможно, он знает и недавнее прошлое острова. Мне пришло в голову, что, может быть, получится узнать у него что-либо о бабушке Алекс, и я упомянул, что ездил сегодня в Эксоги.
– Да, оттуда открывается великолепный вид. А в церковь заходили? Там есть уникальные иконы.
– Нет, вот туда не заходил. Дело в том, что вообще-то я подвозил одну девушку. Я встретил ее на дороге: у нее сломался мотороллер. Она как раз ехала в Эксоги, чтобы увидеть дом, где родилась ее бабушка.
– Местная девушка? – спросила Ирэн.
– Да нет, она из Лондона, но ее бабушка – уроженка Итаки.
– А как ее фамилия? – спросила Ирэн. – Возможно, я знаю ее семью.
– Кажется, она назвалась Заннас.
– Юлия Заннас? – Ирэн и Каунидис быстро переглянулись.
– Вам знакомо это имя?
– Да, – ответил Каунидис. – Боюсь, что многие люди на Итаке знают имя Юлии Заннас. Хотя, вероятно, только немолодые. Вы говорите, что девушка, которую вы встретили, ее внучка?
– Она так сказала. А ее бабушка умерла в прошлом году. И теперь эта девушка хочет побольше узнать о греческой ветви своей семьи. Из ее рассказа я понял, что эта тема много лет была запретной в их семье.
– Верю, что именно так и было. Роберт, если вы снова увидитесь с ней, посоветуйте ей быть осторожнее в разговорах. Некоторые люди не в силах забыть, прошлое.
Я вспомнил о старике, которого мы видели в деревне, и рассказал, что произошло, и о сходстве Алекс с ее бабушкой.
– Вот видишь, Роберт, лучше бы твоя подруга не появлялась там.
– Она рассказала мне, что ее бабушка связалась с немецким солдатом. Но, естественно, Алекс-то в этом не виновата. Особенно если учесть, сколько лет прошло с тех пор.
– Я бы не была так уверена. Некоторым людям имя Юлии Заннас возвращает очень тяжелые воспоминания. Многие обвиняют ее в смерти своих родственников во время войны.
– Почему? Что она сделала?
– Это долгая история, – сказал Каунидис, – и очень старая, как вы верно заметили.
Я догадался, что ему не хочется говорить об этом, и, так как пожилой грек переменил тему, не решился настаивать на разъяснении. Каунидис и Ирэн принялись обсуждать свой бизнес. Они говорили о компании, занимавшейся маркетингом, и о том, как лучше решить возникшую проблему. Из уважения ко мне разговаривали они по-английски. Мне было интересно узнать, что у Каунидиса большие связи: он предложил побеседовать от имени Ирэн с различными официальными лицами на Итаке и в других местах.
Собираясь уходить, он пожал мне руку и пригласил в гости. Его дом находился в окрестностях городка Киони.
– Разумеется, если у вас будет время. Моя экономка отлично готовит, поэтому хороший обед я вам обещаю.
Я поблагодарил его и заверил, что постараюсь найти время.
– Ирэн даст вам мой номер телефона.
Ирэн проводила его до автомобиля, а когда вернулась, я заметил, что Каунидис кажется интересным человеком.
– И он очень хороший друг. Я не преувеличила, когда сказала, что он здорово помогал твоему отцу.
– Похоже, он может помочь и тебе.
– Алкимос знает многих людей, и его очень уважают.
– Из-за его коммерческой деятельности?
– Да, но также потому, что во время войны, еще совсем молодым человеком, он был связан с Сопротивлением. Затем попал в плен к немцам. Поэтому он и не любит говорить на эту тему, хотя твой отец не раз пытался его расспросить.
– Мой отец? Но зачем ему?
– Помнишь, мы говорили о Панагии? Алкимос помогал твоему отцу отыскать один немецкий корабль, затонувший во время войны.
– «Антуанетту»?
– Да. Кстати, к той истории причастна и бабушка твоей подруги – Юлия Заннас.
У меня появилось удивительное чувство, будто события того времени совпадают, цепляясь друг за друга, как большие шестерни огромного непонятного механизма.
Вечером, после обеда, Ирэн извинилась, сказав, что ей нужно заняться делами.
– Съезди в город! Тебе стоит побыть среди людей, – предложила она.
Я решил, что она права. Пробираясь по темной извилистой дороге на Перахори, я понял, что думаю об Алекс. Проезжая мимо ее дома, я еще с дороги увидел, что свет в ее комнате не горит, и поэтому не стал останавливаться. Мне было все равно, куда ехать, поэтому, оставив свой джип возле площади, я прошелся среди кафе и ресторанов, отыскивая свободный столик. На площади все было занято, и я углубился в боковые улочки, устремившись в обратную от набережной сторону, где было не так многолюдно. Вскоре я обнаружил небольшую таверну с выставленными на тротуар столиками. Там было много мужчин, по большей части местных, они пили и курили. От табачного дыма воздух казался голубым. Я сел чуть в стороне и, когда наконец подошел официант, заказал пиво.
